Верьте в сказку, а не сказочнику (с)
Фендом: Сейлор Мун
Пейринг: генсен
Жанр: зарисовки
Рейтинг: обычный
Все права у Такеучи, разумеется
Размещение где-либо еще - с моего разрешения
СтихииОгонь и море
Он взбежал на верхушку дюны и замер, раскинув руки в стороны. Да, это оно, то самое чувство полета, свободы, беспричинной радости и счастья, которое охватывает все тело каждый раз в этом месте. Он закрыл глаза и подставил лицо веселому сильному ветру, который тут же кинулся теребить пряди волос. Море, словно приветствуя мужчину, подмигнуло белыми барашками и попыталось добраться до гостя высокой волной. Дюна не поддалась, ревностно оберегая босые ноги, словно вросшие в щекочущий песок. Мужчина засмеялся – знакомый соленый запах дурманил голову, заставлял все жилы дрожать от нетерпения и возбуждения, напоминал и обещал. Да помнит он, помнит, усмехнулся гость, а ветер услужливо поддакнул, завив длинный хвост вокруг шеи. Разве можно забыть, как за спиной раскрывались крылья, которые тут же наполнял горячий воздух, источник его силы..? Как взлетая, словно Икар, он видел под собой бледное золото песков, разбавленное малахитовыми точками сосен? Разве можно забыть восторг от первого взгляда на темно-синюю бирюзу моря, шаловливо манящего к себе? И ее… Только она могла охладить его пыл, его горячее тело, его жадные руки и губы. Без нее он никто, колючий самум в забытой богом пустыне жизни… И лишь здесь, где кончаются его пески и начинается ее море, он был живым ветром, несущим свою пламенную любовь ее водяной душе.
- Я люблю тебя!!! – верный ветер понес песню его сердца над волнами, понес к той, которая уже бежала к берегу по молочной пене.
- Я люблю тебя, Зой… - ласковое прохладное прикосновение к пылающей щеке. Синие глубокие, словно морская бездна, глаза мерцают таинственным, но прекрасным светом любви. Она тонет в зеленом мареве его глаз, полыхающих огнем страсти и нежности.
- Я люблю тебя, Ами…
Лед и солнце
Солнце играет радужными бликами на раскинувшейся вокруг снежной равнине. Небо настолько бездонно, что кружится голова и хочется просто упасть на белое покрывало. Дыхание перехватывает от звенящей торжественной тишины в царстве снежной королевы, вернее, снежного короля. Лишь ветер тихо бродит вокруг, словно наблюдая и ожидая, когда она сдастся. Никогда, улыбается девушка, и ее веселый смех звучит ярким вызовом среди сверкающей умиротворенности льда. Она легко ступает по снежном насту, который и не думает проваливаться под едва слышными шагами. Практически невесомый морозец шаловливо, словно щенок, покусывает разрумянившиеся девичьи щеки. Она идет к своей цели, которая известна лишь ей и тому, кто сейчас там. Она идет разрушить его оплот сдержанности, оплот холода, оплот одиночества, оплот мнимой силы и власти. Солнце ласкает сверкающие золотом волосы, щедро обливая своими лучами тонкую фигурку, не давая дочери любви ощутить царящий здесь холод.
- Ты хочешь меня видеть? – звонкий живой голос разносится над снежной равниной и метущийся ветер сходит с ума, рождая отголоски эха. Над блистающей поверхностью взвиваются тонкие полупрозрачные вихри с ледяными осколками.
- Я не хочу заставлять тебя любить, - девушка огорченно опускает голову, прикрывая лицо золотистыми волосами. – Я буду просто стоять здесь…
Вихри охватывают стройную фигурку алмазно-сверкающим на солнце кольцом, а ветер откуда-то из-под горизонта приносит полустон-полумольбу:
- Не останавливайся…
Девушка подставляет улыбающееся лицо колючим ледяным иголочкам, которые при касании нежной бархатистой кожи превращаются в холодные человеческие ладони.
- Не уходи...
- Не уйду, - она прижимается к широкой груди, словно хочет согреть, отдать ему часть той любви, которая пламенем полыхает в ее душе. В его темно-ледяных глазах вспыхивают теплые искры, предвестники перемен. – Я люблю тебя, Кунсайт.
- Я люблю тебя, Минако…
Иллюзия и огонь
Я иду по улице, засунув руки в карманы куртки, и улыбаюсь. Мне наплевать на серое небо, грозящее разразиться неприятной моросью. Наплевать на серые заборы и стены домов, уныло провожающие меня. Наплевать на холодный ветер, рвущийся под куртку. Наплевать, потому что все это – иллюзия.
Скукоженные мокрые листья чавкают под ногами. Туманная дымка прикрывает дорогу. Сумрачные лица встречных прохожих. Наплевать – это иллюзия.
Ведь стоит на мгновение прикрыть глаза – и небо улыбнется ярким осенним солнцем, лужи задорно засверкают, предлагая просто перепрыгнуть через них. Помашет ярким бутоном пион на клумбе, взъерошит волосы золотисто-багряный листок клена. И это тоже иллюзия.
Лишь одно в этом мире настоящее. Я закрываю глаза и вижу как наяву тебя, ярким огненным цветком манящую меня. Ты настоящая, ты то, что делает мой мир наполненным реальностью. Я играю иллюзиями, но ты расставляешь их по местам. И делаешь их правильными.
Я поправляю наушники и открываю глаза. Серые дома, но небо ярко-голубое, пронзительный ветер взвивает с тротуара ярко-красные листья, унылые лужи, в которые удивленно заглядывают пионы.
И твой голос в ушах, такой нежный и сильный, страстный и тихий, проникающий в тело, в душу. От него вспыхивает сердце, словно бумажное, а за спиной разворачиваются крылья. Я иду к тебе по осенней улице и кажется – еще мгновение и я взлечу, оставив под ногами мир, взлечу к тебе, влекомый как бабочка к огню…
Ну ты молодец! Поддаешься собственным иллюзиям! Я начинаю тихо смеяться над собой…
- Опять ты слушаешь музыку? - ты спускаешься мне навстречу по старым ступеням.
- Неа, - я все еще улыбаюсь и вынимаю один наушник. – Тебя слушаю.
Ты прислушиваешься и обреченно прикрываешь глаза:
- Опять это…
- Это твоя песня для меня, это твой голос для меня. Это ты – для меня, - я обнимаю ее и чувствую, как душа замирает где-то у нее в руках. Пусть весь мир будет иллюзией, но если ты в нем – он настоящий.
- Джед, ты смущаешь меня…
- Я не смущаю. Я люблю тебя, Рэй.
Звезды и гроза
Ты пробовал когда-нибудь поймать молнию? Ту самую, которая торжествующе оповещает своим блеском о надвигающейся стихии?
Ты пробовал когда-нибудь собрать в горсти гром? Тот самый, который многозначительно подтверждает, что сейчас серая стена дождя превратит мир в бушующее море?
Ты пробовал когда-нибудь погладить темно-свинцовые облака? Те самые, которые мягким пушистым покрывалом заботливо прикрывают небо и звезды от взгляда человека?
Ты пробовал когда-нибудь обнять грозу? Почувствовать в своих объятьях ту первобытную мощь и неукротимость, от которых перехватывает дыхание и наполняет все тело необъяснимым восторгом?
А я пробовал. И хочу пробовать дальше, потому что не могу без грозы. Не могу жить, не сжимая в руках ее, древнюю жизнь этого мира. Каждый блеск ее - освещает мое сердце, каждый звук ее – заставляет терять голову, каждое прикосновение ее – пускает волну предвкушения и возбуждения от головы до пят.
Молния в ветвях дуба словно отблеск улыбки изумрудных глаз. Гром вдалеке над лесом словно отголосок тихого смеха. Темные тучи словно шелк длинных каштановых волос.
- Ты опять поймал меня. Как тебе удается?
- Я ловкий. А ты опять закрыла мои звезды.
- Глупенький, - она смеется и мои руки начинают дрожать от желания еще крепче сжать гибкое тело. – Должна же я их помыть, чтобы они сверкали для тебя и дальше. Ведь звезды – это ты, Нефрит.
- Но горят они для тебя, - не в силах сдерживаться, я прячу лицо в ее волосах, пахнущих озоном и мокрым лесом. И чувствую, как она еще сильнее прижимается ко мне…
Я держу в руках грозу – мою Мако. И люблю ее.
КОНЕЦ
Пейринг: генсен
Жанр: зарисовки
Рейтинг: обычный
Все права у Такеучи, разумеется
Размещение где-либо еще - с моего разрешения
СтихииОгонь и море
Он взбежал на верхушку дюны и замер, раскинув руки в стороны. Да, это оно, то самое чувство полета, свободы, беспричинной радости и счастья, которое охватывает все тело каждый раз в этом месте. Он закрыл глаза и подставил лицо веселому сильному ветру, который тут же кинулся теребить пряди волос. Море, словно приветствуя мужчину, подмигнуло белыми барашками и попыталось добраться до гостя высокой волной. Дюна не поддалась, ревностно оберегая босые ноги, словно вросшие в щекочущий песок. Мужчина засмеялся – знакомый соленый запах дурманил голову, заставлял все жилы дрожать от нетерпения и возбуждения, напоминал и обещал. Да помнит он, помнит, усмехнулся гость, а ветер услужливо поддакнул, завив длинный хвост вокруг шеи. Разве можно забыть, как за спиной раскрывались крылья, которые тут же наполнял горячий воздух, источник его силы..? Как взлетая, словно Икар, он видел под собой бледное золото песков, разбавленное малахитовыми точками сосен? Разве можно забыть восторг от первого взгляда на темно-синюю бирюзу моря, шаловливо манящего к себе? И ее… Только она могла охладить его пыл, его горячее тело, его жадные руки и губы. Без нее он никто, колючий самум в забытой богом пустыне жизни… И лишь здесь, где кончаются его пески и начинается ее море, он был живым ветром, несущим свою пламенную любовь ее водяной душе.
- Я люблю тебя!!! – верный ветер понес песню его сердца над волнами, понес к той, которая уже бежала к берегу по молочной пене.
- Я люблю тебя, Зой… - ласковое прохладное прикосновение к пылающей щеке. Синие глубокие, словно морская бездна, глаза мерцают таинственным, но прекрасным светом любви. Она тонет в зеленом мареве его глаз, полыхающих огнем страсти и нежности.
- Я люблю тебя, Ами…
Лед и солнце
Солнце играет радужными бликами на раскинувшейся вокруг снежной равнине. Небо настолько бездонно, что кружится голова и хочется просто упасть на белое покрывало. Дыхание перехватывает от звенящей торжественной тишины в царстве снежной королевы, вернее, снежного короля. Лишь ветер тихо бродит вокруг, словно наблюдая и ожидая, когда она сдастся. Никогда, улыбается девушка, и ее веселый смех звучит ярким вызовом среди сверкающей умиротворенности льда. Она легко ступает по снежном насту, который и не думает проваливаться под едва слышными шагами. Практически невесомый морозец шаловливо, словно щенок, покусывает разрумянившиеся девичьи щеки. Она идет к своей цели, которая известна лишь ей и тому, кто сейчас там. Она идет разрушить его оплот сдержанности, оплот холода, оплот одиночества, оплот мнимой силы и власти. Солнце ласкает сверкающие золотом волосы, щедро обливая своими лучами тонкую фигурку, не давая дочери любви ощутить царящий здесь холод.
- Ты хочешь меня видеть? – звонкий живой голос разносится над снежной равниной и метущийся ветер сходит с ума, рождая отголоски эха. Над блистающей поверхностью взвиваются тонкие полупрозрачные вихри с ледяными осколками.
- Я не хочу заставлять тебя любить, - девушка огорченно опускает голову, прикрывая лицо золотистыми волосами. – Я буду просто стоять здесь…
Вихри охватывают стройную фигурку алмазно-сверкающим на солнце кольцом, а ветер откуда-то из-под горизонта приносит полустон-полумольбу:
- Не останавливайся…
Девушка подставляет улыбающееся лицо колючим ледяным иголочкам, которые при касании нежной бархатистой кожи превращаются в холодные человеческие ладони.
- Не уходи...
- Не уйду, - она прижимается к широкой груди, словно хочет согреть, отдать ему часть той любви, которая пламенем полыхает в ее душе. В его темно-ледяных глазах вспыхивают теплые искры, предвестники перемен. – Я люблю тебя, Кунсайт.
- Я люблю тебя, Минако…
Иллюзия и огонь
Я иду по улице, засунув руки в карманы куртки, и улыбаюсь. Мне наплевать на серое небо, грозящее разразиться неприятной моросью. Наплевать на серые заборы и стены домов, уныло провожающие меня. Наплевать на холодный ветер, рвущийся под куртку. Наплевать, потому что все это – иллюзия.
Скукоженные мокрые листья чавкают под ногами. Туманная дымка прикрывает дорогу. Сумрачные лица встречных прохожих. Наплевать – это иллюзия.
Ведь стоит на мгновение прикрыть глаза – и небо улыбнется ярким осенним солнцем, лужи задорно засверкают, предлагая просто перепрыгнуть через них. Помашет ярким бутоном пион на клумбе, взъерошит волосы золотисто-багряный листок клена. И это тоже иллюзия.
Лишь одно в этом мире настоящее. Я закрываю глаза и вижу как наяву тебя, ярким огненным цветком манящую меня. Ты настоящая, ты то, что делает мой мир наполненным реальностью. Я играю иллюзиями, но ты расставляешь их по местам. И делаешь их правильными.
Я поправляю наушники и открываю глаза. Серые дома, но небо ярко-голубое, пронзительный ветер взвивает с тротуара ярко-красные листья, унылые лужи, в которые удивленно заглядывают пионы.
И твой голос в ушах, такой нежный и сильный, страстный и тихий, проникающий в тело, в душу. От него вспыхивает сердце, словно бумажное, а за спиной разворачиваются крылья. Я иду к тебе по осенней улице и кажется – еще мгновение и я взлечу, оставив под ногами мир, взлечу к тебе, влекомый как бабочка к огню…
Ну ты молодец! Поддаешься собственным иллюзиям! Я начинаю тихо смеяться над собой…
- Опять ты слушаешь музыку? - ты спускаешься мне навстречу по старым ступеням.
- Неа, - я все еще улыбаюсь и вынимаю один наушник. – Тебя слушаю.
Ты прислушиваешься и обреченно прикрываешь глаза:
- Опять это…
- Это твоя песня для меня, это твой голос для меня. Это ты – для меня, - я обнимаю ее и чувствую, как душа замирает где-то у нее в руках. Пусть весь мир будет иллюзией, но если ты в нем – он настоящий.
- Джед, ты смущаешь меня…
- Я не смущаю. Я люблю тебя, Рэй.
Звезды и гроза
Ты пробовал когда-нибудь поймать молнию? Ту самую, которая торжествующе оповещает своим блеском о надвигающейся стихии?
Ты пробовал когда-нибудь собрать в горсти гром? Тот самый, который многозначительно подтверждает, что сейчас серая стена дождя превратит мир в бушующее море?
Ты пробовал когда-нибудь погладить темно-свинцовые облака? Те самые, которые мягким пушистым покрывалом заботливо прикрывают небо и звезды от взгляда человека?
Ты пробовал когда-нибудь обнять грозу? Почувствовать в своих объятьях ту первобытную мощь и неукротимость, от которых перехватывает дыхание и наполняет все тело необъяснимым восторгом?
А я пробовал. И хочу пробовать дальше, потому что не могу без грозы. Не могу жить, не сжимая в руках ее, древнюю жизнь этого мира. Каждый блеск ее - освещает мое сердце, каждый звук ее – заставляет терять голову, каждое прикосновение ее – пускает волну предвкушения и возбуждения от головы до пят.
Молния в ветвях дуба словно отблеск улыбки изумрудных глаз. Гром вдалеке над лесом словно отголосок тихого смеха. Темные тучи словно шелк длинных каштановых волос.
- Ты опять поймал меня. Как тебе удается?
- Я ловкий. А ты опять закрыла мои звезды.
- Глупенький, - она смеется и мои руки начинают дрожать от желания еще крепче сжать гибкое тело. – Должна же я их помыть, чтобы они сверкали для тебя и дальше. Ведь звезды – это ты, Нефрит.
- Но горят они для тебя, - не в силах сдерживаться, я прячу лицо в ее волосах, пахнущих озоном и мокрым лесом. И чувствую, как она еще сильнее прижимается ко мне…
Я держу в руках грозу – мою Мако. И люблю ее.
КОНЕЦ
@темы: награфоманила по Sailor Moon
-
-
05.01.2012 в 00:34Мне про молнию часть понравилась)))
-
-
05.01.2012 в 00:48-
-
05.01.2012 в 01:30-
-
05.01.2012 в 01:38Серебрянное Тысячелетие - та эпоха, в которой было еще Лунное королевство.
А как же Кунсайт/Зойсайт?
Ну, это сделано было только в аниме. В манге ничего такого нет. Вообще, манга нехило отличается от аниме, которое более детское, что ли. Манга серьезная, местами даже жестокая... Но именно манга вдохновила меня на фики, а не аниме. Там более открыты чувства Усаги и Мамору
И где можно почитать подробнее?
Мангу можно посмотреть здесь readmanga.ru/pretty_guardian_sailor_moon
-
-
05.01.2012 в 01:45