Верьте в сказку, а не сказочнику (с)
Фендом: СБ
Персонажи: Кёко, Рен, Яширо и другие
Жанр: романтика, драма, мистика, фентези
Рейтинг: предварительно R
Предупреждение: ООС (жуткий)
Все права у Накамуры, размещение кроме форума ЛМЕ запрещено.
продолжение 21 Едва слышный шелест нарушал тишину, застывшую среди высоких колонн покоев. Шелест шагов и чуть слышное дыхание. Зеркально-застывшие стены воды послушно отображали медленно идущего хозяина.
Холл с колоннами, широкие ступени, сужающиеся ко второму этажу, узкие бойницы - хотя кто в здравом уме нападет на замок Хранителя двери? – расходящиеся паутиной лесенки наверх, широкий балкон, опоясывающий замок, переходы-арки к башенкам и центральному шпилю…
Постоять, невидяще глядя в свинцово-серое небо, а затем – в путь назад.
Он не знал, сколько прошло времени с тех пор – но впереди была вечность, где ему уже некуда было спешить. Хватит и на то, чтобы дождаться, пока доведенные засухой и жаждой эльфы выдадут и исполнителей и заказчиков, и на то, чтобы забрав последнее воспоминание о любимой, придумать виновным способ передать все страдания, которые испытал он сам.
Ненависть на выдохе обласкала губы, оставляя на них сладковатый привкус. Корн машинально облизнулся, не останавливаясь, и мысли, под ощущением сладости, вновь вернулись к Кёко.
… губы мягкие, нежные, чуть вздрагивающие… она осторожно, словно сама пугаясь, прикасается кончиком языка к его языку… сладко… очень, безумно, сильно – сладко… как и ее смущение, которое ощущается на подушечках пальцев, как и ее невинная попытка завладеть инициативой, ее бесхитростная ласка рук, когда тонкие пальчики скользят по контурам его лица, вслед за взглядом, легко-легко прикасаясь к ресницам, бровям, вызывая счастливую улыбку и дикое желание…
Ветер пронесся по залам замка, пронзительно взвизгивая на углах и проемах, взметнул темную ткань рубашки, надувая ее как парус, и вырвался свободной чайкой на морской простор.
Парень прикрыл глаза, вслушиваясь в оставленное эхо-послание. Презрительная улыбка раздвинула его губы – опять Хранитель пятой двери пытается убедить его в неправильности действий по отношению к его родному миру.
«Идиот»
Корн никогда не отвечал на послания других Хранителей, а лично они явиться не могли – замки каждого из них скрыты от глаз других «коллег». Во избежание, так сказать. От остальных смельчаков были созданы черные ледяные клыки, которые сияли на тусклом свету острыми бритвенными краями и защищали пути и подходы к замку не хуже охранных заклятий древних магов. При любой попытке миновать, растопить или уничтожить преграду клыки словно оживали, устремляясь к заклинателям подобно смертельным подводным хищникам. Эльфов и гермесидов полегло не меньше десятка, пока не поняли – бесполезно пробовать добраться до замка, когда его хозяин не желает их видеть.
Вот и не рискуют больше – просят Хранителей, которые отправляют ветра. Но ветром многого не передашь – ни жестов, ни интонаций, ни грозных взглядов. А слова всего лишь слова. И тем более ничего не значат, когда адресат их равнодушно пропускает мимо ушей.
… вновь тишина отступает перед шагами и дыханием…
Кёко… теплый огонек, который неимоверно грел сердце… душу… разум…
Ярость тяжело всколыхнулась в груди, когда он ощутил очередное вторжение в свои пределы.
Новы кандидаты на забвение?! Так это просто! И быстро!
Однако предчувствия приближения, как и исчезновения чужаков не было – словно кто-то просто стоял перед смертельно поблескивающими гребнями защитников.
«Что за…»
Спустившись на мост, ведущий от замка к берегу, Корн присмотрелся и немного недоуменно нахмурился, различая одинокую фигуру, закутанную в плащ. Незваный гость не двигался, словно знал, что клыки не обойдешь.
Едва заметное любопытство заставило парня перейти на берег и неспешно направиться к символичной границе его земель. По мере приближения его начало охватывать недоверчивое подозрение, которое оформилось в изумление, едва он опознал личность гостя.
«Она?!»
Добрых пять с лишним минут они просто смотрели друг на друга, а затем женщина холодно проговорила:
- Эльф, высокопоставленный, заказал клану гермесидов. На устранение отправились пятеро из клана, в том числе тот, кому ты, - на местоимении ее губы исказились в презрении, - доверял больше всего. Двое убиты, двое прячутся, а тот исчез без следа.
«Что она тут делает?!»
Непонимание, овладевшее умом, едва гостья заговорила, не давало Корну нормально оценить полученную информацию. Он отвел взгляд на море, пытаясь успокоиться, и с сомнением проговорил:
- Откуда вы знаете это?
Вместо ответа она откинула капюшон, подставляя седые волосы резкому ветру, и убрала с висков пряди. Парень сузил глаза:
- Я не собираюсь лезть к вам в память. Откуда вы знаете это?
В серо-зеленых глазах впервые проступило едва заметное облегчение, тут же спрятавшееся под холодом и ненавистью. Капюшон вернулся на место.
- У меня есть преданные мне служанки-шпионки во всех необходимых местах. Гермесиды прячутся в дешевой таверне, очень нервничают и напуганы. Таверна «Игривый бычок».
Он прикрыл на мгновение глаз, но перебрав в уме все варианты, так и не смог найти ответа на тот вопрос, который бы позволил ему поверить в мотив именно этой эльфийки.
- Ты получил информацию, которая может стать оружием. Я жду воду, - она развернулась и направилась в обратный путь.
- Госпожа Адеида, - женщина обернулась, недовольно поджимая губы. – Почему?
- Я же сказала…
- Почему вы помогаете мне? – он смотрел на нее, не в силах понять. – Вы ненавидите меня, вы заказывали для меня убийц, не дешевых, отлично вооруженных… Почему вы пришли и помогаете мне?!
Она внезапно еще глубже укуталась в плащ, на глазах слегка поникая плечами, словно под неимоверной тяжестью:
- Розы на могиле Эйно увядают без воды.
Адеида давно скрылась из вида, а парень все еще стоял, пораженный до глубины души.
«Розы на могиле ее сына… Ее любовь к нему настолько сильна, что даже ненависть ко мне, к «виновнику», не остановила ее… Ненавидя, презирая, поклявшись убить, она выведала все и пришла на поклон ко мне, чтобы могила ее сына по-прежнему была прекрасной…» Он опустил голову и внезапно осознал, что ветер холодит мокрые щеки, по которым медленно ползут слезы. «Боги вселенной, почему не она моя мать?!» Тихий полустон сорвался с губ и улетел куда-то в горизонт. «Почему из всех существ четырех миров мне помог мой враг?.. А может – это ловушка?..» Выстроив все сказанное женщиной, Корн попытался найти подвох. «Высокопоставленный эльф. Кто угодно… Однако – клан гермесидов. Кланами они служат только очень высокопоставленным – верхушкам дворов и гильдий. Но если бы это были маги, то отправились бы сами на дело. Значит, знать… Пятеро гермесидов, из них один, которому я безгранично доверяю…» Дыхание перехватило от открывшейся перспективы. «Стоп… стоп… это не может быть Юки, не… А как они нашли Кёко? Как выманили из дома Такарады, хотя она знала, что покидать его нельзя? Как определили под амулетом, что это именно она?» На все вопросы, которые он задавал сам себе, получался лишь один ответ. Жуткий, страшный, в который не хотелось верить, но…
«Игривый бычок, говорите…»
Такарада вздрогнул от леденящего ощущения душевной боли, мгновенно напомнившего ему недавние события, и невольно отшатнулся, вернее, попытался – массивное кресло не дало даже сдвинуться с места:
- Корн?..
Марево портала не успело погаснуть, как парень шагнул к столу, оперся руками о столешницу и тяжело проговорил:
- Найдите мне его.
- Кого?
- Юки-арре. Живым.
В глазах Лори мелькнула боль, принося понимание.
- Откуда ты знаешь?
- Друг предаст, враг – никогда, - ухмылка на прекрасном лице была настолько жуткой, что мужчина невольно передернул плечами. – Зато розы на могиле Эйно точно не увянут.
Взгляды встретились, но через несколько секунд президент отвел свой и потянул на себя один из ящиков письменного стола.
- Распечатка звонков на мобильный Кёко. Он позвонил ей утром, попросил встретиться, так как дело касается тебя, - его лицо в муке исказилось, когда от бешеной ярости эльфа задрожали даже стены кабинета. - Корн, ради богов, поставь щит!!
- Когда вы узнали? – парень не шевельнулся, но Такарада явно выдохнул с облегчением.
- Два дня назад.
- Он прячется здесь, в вашем мире. Найдите мне его, живым.
- Он может быть и у…
- Он прячется здесь, - с нажимом повторил Корн и внезапно светло, безмятежно, как в старые времена, улыбнулся, заставив мужчину напряженно затаить дыхание. – Два его подельника не смогли мне соврать. Хотя пытались.
- Ты… убил их?
- В живых оставлять не собирался, - улыбка превратилась в злобный оскал. – Да, я и его убью. Но сначала я заберу у него воспоминания о Кёко. Они только мои, - он выудил откуда-то из-под наброшенной на плечи кожаной куртки небольшой узелок. Лори снова попытался попятиться, когда шарик, завязанный в черный шелк, приземлился перед ним. – Это плата.
- Плата? – медленно и осторожно переспросил Такарада, не торопясь прикасаться к узелку. – Корн, что это?
- Я… - взгляд парня стал невидящим, словно мысли унеслись куда-то в бесконечную даль, - … нашел способ продлить ей жизнь. Думал, после инициации, когда сил будет достаточно для него, сделать… и она бы жила столько же, сколько и я… - Лори ощутил священный страх от догадки, пронзившей его. – Не успел… А мне это ни к чему…
- Ты же не хочешь сказать…
В сапфировых глазах проступила холодная отстраненность, и взгляд сфокусировался на узелке:
- Мое бессмертие. Если не нужно вам, можете вложить его в Марию – проживет как эльфийка.
- Как… - мужчина в волнении сжал кулаки, - … как у тебя это получилось?! Это же… нереально…
- Сила есть – ума не надо, - Корн, медленно выпрямившись, словно закутался в непроницаемый плащ из холода безысходного отчаянья. – Найдите мне Юки-арре и бессмертие ваше.
Он развернулся и шагнул к разворачивающемуся перед ним порталу.
- Погоди, ты куда?
- К заказчику.
Лори неосознанно рванул ворот рубашки, когда от фигуры, исчезающей в мареве магии, волнами разошлась убийственная, смертельно-глубокая ненависть:
- Ты смотри, научился расставлять приоритеты…
- Мой принц.
- Я не ваш принц.
- Что бы ни случилось, вы остаетесь моим принцем, - Антариан не шелохнулся и не отвел взгляда.
- Что бы ни случилось, - эхом повторил Корн и очень медленно улыбнулся. – У вас есть время объяснить мне свои мотивы.
- Но это не изменит вашего решения, верно? – министр по-прежнему не шевелился, глазами следя за Хранителем, неспешно двинувшемся по периметру кабинета.
- Типа – какой смысл?
- Она мешала.
Тлеющая на дне души ярость мгновенно воспылала нестерпимо-ярким пламенем:
- Мешала?
Мужчина чуть вздрогнул от изменившегося низкого голоса, но все так же неторопливо и уверенно заговорил:
- Вы идеальный правитель, вы должны были занять трон нашего двора. Не Реин, не Эйно – вы. Только вы, мой принц. А этот человек – она мешала, путала ваши мысли, сковывала вас своею привязанностью!.. – он все-таки сорвался на повышение интонаций, словно пытался убедить в своей правоте. – Из-за нее вы не выказывали энтузиазма! Я знаю, что в противном случае вы бы давно задвинули Реина на окраину, невзирая на недовольство королевы! С вашим даром предвидения вы бы смогли взять реванш у всех королей, смогли бы вывести Сапфировый трон вперед, поставить его выше всех! Только вы! И тогда бы никто не посмел снисходительно глянуть на наше королевство, называя его вторым с конца! Оно стало бы первым, лучшим, таким, что любому его жителю завидовали бы остальные из шести королевств!.. Но из-за нее ваши мысли оказались заняты настолько мелочными вещами! Она привязывала вас к своей юбке, заставляя возвращаться к ней снова и снова! Даже за три дня до инициации вы бросили все и отправились к ней!.. Мой принц, она связывала вас по рукам и ногам!..
Корн молча смотрел на то, как вначале невозмутимый министр горячится, сжимает кулаки, пытаясь донести свою точку зрения до сюзерена, и чувствовал, что тот верит, искренне верит в то, что говорит.
Но никак не мог сам поверить в то, что это и есть истинный мотив его страданий.
- Мой принц!.. – Антариан замер, когда парень стремительно оказался перед ним, схватил его одной рукой за лоб, сжимая виски пальцами. – Я… - стиснутые зубы заскрипели от дикой боли, пронзившей череп – Корн не церемонился, целенаправленно врываясь в сознание и срывая все щиты, благо теперешней силы хватало на подобное. – М-м-мой п-прин-н-нц…
«Он… реально… хотел такого… Хотел, чтобы именно я сел на трон… чтобы королевство просто стало первым среди остальных… чтобы ЕГО королевство с ЕГО королем стало самым великим…»
Отброшенный толчком мужчина отлетел в угол, собрав по пути стулья.
«Бойтесь идеалистов, которым не нужны материальные блага… Именно они пустят под нож целый мир во имя торжества идеи и никогда не усомнятся в своих действиях…» Старые слова, прочитанные когда-то, обрели, наконец, свой смысл.
- Я… - Антариан со второй попытки встал, посеревший, с перекошенным лицом, - я все делал ради вас…
- Я вижу, - тихо согласился Корн, со смятением глядя на него.
«Все ради меня и королевства. Он даже был готов убить всех верховных чародеев, когда я пошутил про это… Все ради меня» Тихий смешок вырвался непроизвольно, заставляя пошатывающегося министра замереть от удивления. «Почему он не мой отец? Почему Адеида – не моя мать? Хотя – тогда бы я был другим, и у меня не было бы Кёко…» Безжалостная память напомнила, что Кёко уже нет, и вся растерянность отступила перед вернувшимися тоской и ненавистью.
- Мой принц…
- Вы так старались сделать все ради меня, что просто убили меня, - парень сделал шаг назад и криво усмехнулся, видя, как на лице мужчины появляется страх. – Хотя вы наверное уже сообразили умом, но так и не приняли сердцем, не поверили, что я действительно любил ту девушку, всем своим существом. Вы не хотели верить, что ваш будущий идеальный король запятнал себя человеческими чувствами… Ведь это вы подкинули королям идею об очищении, верно?
Антариан впервые за разговор отвел взгляд.
- Вот именно. Хотели доказать всем сомневающимся, что я – лучший в мире эльф, который бы не опустился до любви… - Корн прикрыл глаза и горько рассмеялся. – Знаете, Антариан, вы действительно тот министр, о котором втайне мечтал бы любой король. Вот только, - он открыл глаза, в которых заполыхала ничем неприкрытая ненависть, заставившая собеседника попятиться, - я не король. И никогда им не буду. Я Хранитель, сошедший с ума благодаря вам. Вы готовы?
Казалось, вся комната начала затягиваться мрачной темнотой, словно текущей от распахнувшихся за его спиной черных крыльев. Вязкой, мешающей дышать, опутывающей тело и сознание... Мужчина вдохнул и неожиданно с достоинством выпрямился:
- Да, мой принц. Я готов понести наказание. Ибо это еще одно подтверждение того, что вы идеальный король, для которого первым является закон, а симпатии лишь вторичны.
- Как красиво... сказано, - иронично проговорил парень. – Тогда, я уверен, вам не будет так горько всю оставшуюся вечность… - Антариан побелел и вздрогнул, когда после взмаха руки его окатило невесть откуда взявшейся водой, с ног до головы, мгновенно намачивая тяжелую одежду до самого тела, - глядя, как ваше любимое королевство приходит в упадок под «чутким» руководством Кастариица, Реина и нового министра правого плеча, - ощутив страх и панику от понимания, Корн издевательски улыбнулся. – О да, вы не умрете, вы просто… - вода мгновенно застыла, становясь полупрозрачным саркофагом, под которым четко виделись полные страха и отчаянья глаза эльфа, - … будете молчаливым свидетелем того, к чему привели ваши действия… - улыбка перетекла в ядовито-саркастичную ухмылку. – А вы рассчитывали на благородную и быструю смерть? Увы, я тоже на многое рассчитывал, - глаза парня уже просто полыхали от силы, пробудившейся под воздействием ненависти, боли, нерастраченной любви и ослепительного желания мести. – Не волнуйтесь, никакая магия не сможет освободить вас, равно как и убить.
В глазах закованного в вечный лед проступил такой дикий, животный ужас, что Корн даже вернулся, вглядываясь и упиваясь им:
- Да, время теперь не властно над вами. Разве не этого хотят многие эльфы? Бессмертия, вечной жизни, неуязвимости? Все теперь ваше. Вот только ваши идеалы будут топтать на ваших глазах. Уничтожать их, перевирать, выворачивать наизнанку… Не бойтесь, магия не даст вам сойти с ума. Хотя так будет хотеться – по себе знаю… - он отвернулся, ощущая, что еще немного – и изменит первоначальному плану, физически уничтожив министра. – В общем – наслаждайтесь вечностью, Антариан-эн.
На черном шелке лежала сфера. Небольшая – с крупное яблоко, внешне похожая на шарик из прозрачного бледно-серебристого пластика. Вот только магический фон, по ощущениям Такарады, зашкаливал так, что дышать можно было одним вздохом на четыре удара сердца.
Мужчина перевел взгляд на стоящую перед столом женщину и вымученно улыбнулся:
- Чувствуешь?
- Угу.
- Вот и я...
«Как у него это получилось?! Как?? Это даже легендарнее крылатых эльфов!.. Кстати, а крылья вроде он научился прятать под одеждой. Правда, выглядит от этого, как цверг на рудниках, сгорбленный вековой работой… Тьфу ты, о чем это я?! Как?!» Разум аналитика никак не мог раскусить предложенную загадку, а душа экспериментатора так и требовала протянуть руку и проверить – а каково это, вкусить чисто эльфийское бессмертие, предложенное Хранителем радужной двери??
Во избежание искуса обе руки были заняты четками, бусины которой стремительно крутились по кругу под нервными пальцами.
- Лори, ты серьезно насчет поиска гермесида в семимиллиардном мире?
- Знаешь, боюсь, что если мы его не найдем, этот сумасшедший эльф придет сюда сам искать и… - президент агентства тяжело выдохнул, - мы получим конец дня Брахмы, в котором будет и апокалипсис и рагнарек и прочие коловраты… - взгляд снова вернулся к сфере. – С него станется.
Часть 20
Персонажи: Кёко, Рен, Яширо и другие
Жанр: романтика, драма, мистика, фентези
Рейтинг: предварительно R
Предупреждение: ООС (жуткий)
Все права у Накамуры, размещение кроме форума ЛМЕ запрещено.
продолжение 21 Едва слышный шелест нарушал тишину, застывшую среди высоких колонн покоев. Шелест шагов и чуть слышное дыхание. Зеркально-застывшие стены воды послушно отображали медленно идущего хозяина.
Холл с колоннами, широкие ступени, сужающиеся ко второму этажу, узкие бойницы - хотя кто в здравом уме нападет на замок Хранителя двери? – расходящиеся паутиной лесенки наверх, широкий балкон, опоясывающий замок, переходы-арки к башенкам и центральному шпилю…
Постоять, невидяще глядя в свинцово-серое небо, а затем – в путь назад.
Он не знал, сколько прошло времени с тех пор – но впереди была вечность, где ему уже некуда было спешить. Хватит и на то, чтобы дождаться, пока доведенные засухой и жаждой эльфы выдадут и исполнителей и заказчиков, и на то, чтобы забрав последнее воспоминание о любимой, придумать виновным способ передать все страдания, которые испытал он сам.
Ненависть на выдохе обласкала губы, оставляя на них сладковатый привкус. Корн машинально облизнулся, не останавливаясь, и мысли, под ощущением сладости, вновь вернулись к Кёко.
… губы мягкие, нежные, чуть вздрагивающие… она осторожно, словно сама пугаясь, прикасается кончиком языка к его языку… сладко… очень, безумно, сильно – сладко… как и ее смущение, которое ощущается на подушечках пальцев, как и ее невинная попытка завладеть инициативой, ее бесхитростная ласка рук, когда тонкие пальчики скользят по контурам его лица, вслед за взглядом, легко-легко прикасаясь к ресницам, бровям, вызывая счастливую улыбку и дикое желание…
Ветер пронесся по залам замка, пронзительно взвизгивая на углах и проемах, взметнул темную ткань рубашки, надувая ее как парус, и вырвался свободной чайкой на морской простор.
Парень прикрыл глаза, вслушиваясь в оставленное эхо-послание. Презрительная улыбка раздвинула его губы – опять Хранитель пятой двери пытается убедить его в неправильности действий по отношению к его родному миру.
«Идиот»
Корн никогда не отвечал на послания других Хранителей, а лично они явиться не могли – замки каждого из них скрыты от глаз других «коллег». Во избежание, так сказать. От остальных смельчаков были созданы черные ледяные клыки, которые сияли на тусклом свету острыми бритвенными краями и защищали пути и подходы к замку не хуже охранных заклятий древних магов. При любой попытке миновать, растопить или уничтожить преграду клыки словно оживали, устремляясь к заклинателям подобно смертельным подводным хищникам. Эльфов и гермесидов полегло не меньше десятка, пока не поняли – бесполезно пробовать добраться до замка, когда его хозяин не желает их видеть.
Вот и не рискуют больше – просят Хранителей, которые отправляют ветра. Но ветром многого не передашь – ни жестов, ни интонаций, ни грозных взглядов. А слова всего лишь слова. И тем более ничего не значат, когда адресат их равнодушно пропускает мимо ушей.
… вновь тишина отступает перед шагами и дыханием…
Кёко… теплый огонек, который неимоверно грел сердце… душу… разум…
Ярость тяжело всколыхнулась в груди, когда он ощутил очередное вторжение в свои пределы.
Новы кандидаты на забвение?! Так это просто! И быстро!
Однако предчувствия приближения, как и исчезновения чужаков не было – словно кто-то просто стоял перед смертельно поблескивающими гребнями защитников.
«Что за…»
Спустившись на мост, ведущий от замка к берегу, Корн присмотрелся и немного недоуменно нахмурился, различая одинокую фигуру, закутанную в плащ. Незваный гость не двигался, словно знал, что клыки не обойдешь.
Едва заметное любопытство заставило парня перейти на берег и неспешно направиться к символичной границе его земель. По мере приближения его начало охватывать недоверчивое подозрение, которое оформилось в изумление, едва он опознал личность гостя.
«Она?!»
Добрых пять с лишним минут они просто смотрели друг на друга, а затем женщина холодно проговорила:
- Эльф, высокопоставленный, заказал клану гермесидов. На устранение отправились пятеро из клана, в том числе тот, кому ты, - на местоимении ее губы исказились в презрении, - доверял больше всего. Двое убиты, двое прячутся, а тот исчез без следа.
«Что она тут делает?!»
Непонимание, овладевшее умом, едва гостья заговорила, не давало Корну нормально оценить полученную информацию. Он отвел взгляд на море, пытаясь успокоиться, и с сомнением проговорил:
- Откуда вы знаете это?
Вместо ответа она откинула капюшон, подставляя седые волосы резкому ветру, и убрала с висков пряди. Парень сузил глаза:
- Я не собираюсь лезть к вам в память. Откуда вы знаете это?
В серо-зеленых глазах впервые проступило едва заметное облегчение, тут же спрятавшееся под холодом и ненавистью. Капюшон вернулся на место.
- У меня есть преданные мне служанки-шпионки во всех необходимых местах. Гермесиды прячутся в дешевой таверне, очень нервничают и напуганы. Таверна «Игривый бычок».
Он прикрыл на мгновение глаз, но перебрав в уме все варианты, так и не смог найти ответа на тот вопрос, который бы позволил ему поверить в мотив именно этой эльфийки.
- Ты получил информацию, которая может стать оружием. Я жду воду, - она развернулась и направилась в обратный путь.
- Госпожа Адеида, - женщина обернулась, недовольно поджимая губы. – Почему?
- Я же сказала…
- Почему вы помогаете мне? – он смотрел на нее, не в силах понять. – Вы ненавидите меня, вы заказывали для меня убийц, не дешевых, отлично вооруженных… Почему вы пришли и помогаете мне?!
Она внезапно еще глубже укуталась в плащ, на глазах слегка поникая плечами, словно под неимоверной тяжестью:
- Розы на могиле Эйно увядают без воды.
Адеида давно скрылась из вида, а парень все еще стоял, пораженный до глубины души.
«Розы на могиле ее сына… Ее любовь к нему настолько сильна, что даже ненависть ко мне, к «виновнику», не остановила ее… Ненавидя, презирая, поклявшись убить, она выведала все и пришла на поклон ко мне, чтобы могила ее сына по-прежнему была прекрасной…» Он опустил голову и внезапно осознал, что ветер холодит мокрые щеки, по которым медленно ползут слезы. «Боги вселенной, почему не она моя мать?!» Тихий полустон сорвался с губ и улетел куда-то в горизонт. «Почему из всех существ четырех миров мне помог мой враг?.. А может – это ловушка?..» Выстроив все сказанное женщиной, Корн попытался найти подвох. «Высокопоставленный эльф. Кто угодно… Однако – клан гермесидов. Кланами они служат только очень высокопоставленным – верхушкам дворов и гильдий. Но если бы это были маги, то отправились бы сами на дело. Значит, знать… Пятеро гермесидов, из них один, которому я безгранично доверяю…» Дыхание перехватило от открывшейся перспективы. «Стоп… стоп… это не может быть Юки, не… А как они нашли Кёко? Как выманили из дома Такарады, хотя она знала, что покидать его нельзя? Как определили под амулетом, что это именно она?» На все вопросы, которые он задавал сам себе, получался лишь один ответ. Жуткий, страшный, в который не хотелось верить, но…
«Игривый бычок, говорите…»
Такарада вздрогнул от леденящего ощущения душевной боли, мгновенно напомнившего ему недавние события, и невольно отшатнулся, вернее, попытался – массивное кресло не дало даже сдвинуться с места:
- Корн?..
Марево портала не успело погаснуть, как парень шагнул к столу, оперся руками о столешницу и тяжело проговорил:
- Найдите мне его.
- Кого?
- Юки-арре. Живым.
В глазах Лори мелькнула боль, принося понимание.
- Откуда ты знаешь?
- Друг предаст, враг – никогда, - ухмылка на прекрасном лице была настолько жуткой, что мужчина невольно передернул плечами. – Зато розы на могиле Эйно точно не увянут.
Взгляды встретились, но через несколько секунд президент отвел свой и потянул на себя один из ящиков письменного стола.
- Распечатка звонков на мобильный Кёко. Он позвонил ей утром, попросил встретиться, так как дело касается тебя, - его лицо в муке исказилось, когда от бешеной ярости эльфа задрожали даже стены кабинета. - Корн, ради богов, поставь щит!!
- Когда вы узнали? – парень не шевельнулся, но Такарада явно выдохнул с облегчением.
- Два дня назад.
- Он прячется здесь, в вашем мире. Найдите мне его, живым.
- Он может быть и у…
- Он прячется здесь, - с нажимом повторил Корн и внезапно светло, безмятежно, как в старые времена, улыбнулся, заставив мужчину напряженно затаить дыхание. – Два его подельника не смогли мне соврать. Хотя пытались.
- Ты… убил их?
- В живых оставлять не собирался, - улыбка превратилась в злобный оскал. – Да, я и его убью. Но сначала я заберу у него воспоминания о Кёко. Они только мои, - он выудил откуда-то из-под наброшенной на плечи кожаной куртки небольшой узелок. Лори снова попытался попятиться, когда шарик, завязанный в черный шелк, приземлился перед ним. – Это плата.
- Плата? – медленно и осторожно переспросил Такарада, не торопясь прикасаться к узелку. – Корн, что это?
- Я… - взгляд парня стал невидящим, словно мысли унеслись куда-то в бесконечную даль, - … нашел способ продлить ей жизнь. Думал, после инициации, когда сил будет достаточно для него, сделать… и она бы жила столько же, сколько и я… - Лори ощутил священный страх от догадки, пронзившей его. – Не успел… А мне это ни к чему…
- Ты же не хочешь сказать…
В сапфировых глазах проступила холодная отстраненность, и взгляд сфокусировался на узелке:
- Мое бессмертие. Если не нужно вам, можете вложить его в Марию – проживет как эльфийка.
- Как… - мужчина в волнении сжал кулаки, - … как у тебя это получилось?! Это же… нереально…
- Сила есть – ума не надо, - Корн, медленно выпрямившись, словно закутался в непроницаемый плащ из холода безысходного отчаянья. – Найдите мне Юки-арре и бессмертие ваше.
Он развернулся и шагнул к разворачивающемуся перед ним порталу.
- Погоди, ты куда?
- К заказчику.
Лори неосознанно рванул ворот рубашки, когда от фигуры, исчезающей в мареве магии, волнами разошлась убийственная, смертельно-глубокая ненависть:
- Ты смотри, научился расставлять приоритеты…
- Мой принц.
- Я не ваш принц.
- Что бы ни случилось, вы остаетесь моим принцем, - Антариан не шелохнулся и не отвел взгляда.
- Что бы ни случилось, - эхом повторил Корн и очень медленно улыбнулся. – У вас есть время объяснить мне свои мотивы.
- Но это не изменит вашего решения, верно? – министр по-прежнему не шевелился, глазами следя за Хранителем, неспешно двинувшемся по периметру кабинета.
- Типа – какой смысл?
- Она мешала.
Тлеющая на дне души ярость мгновенно воспылала нестерпимо-ярким пламенем:
- Мешала?
Мужчина чуть вздрогнул от изменившегося низкого голоса, но все так же неторопливо и уверенно заговорил:
- Вы идеальный правитель, вы должны были занять трон нашего двора. Не Реин, не Эйно – вы. Только вы, мой принц. А этот человек – она мешала, путала ваши мысли, сковывала вас своею привязанностью!.. – он все-таки сорвался на повышение интонаций, словно пытался убедить в своей правоте. – Из-за нее вы не выказывали энтузиазма! Я знаю, что в противном случае вы бы давно задвинули Реина на окраину, невзирая на недовольство королевы! С вашим даром предвидения вы бы смогли взять реванш у всех королей, смогли бы вывести Сапфировый трон вперед, поставить его выше всех! Только вы! И тогда бы никто не посмел снисходительно глянуть на наше королевство, называя его вторым с конца! Оно стало бы первым, лучшим, таким, что любому его жителю завидовали бы остальные из шести королевств!.. Но из-за нее ваши мысли оказались заняты настолько мелочными вещами! Она привязывала вас к своей юбке, заставляя возвращаться к ней снова и снова! Даже за три дня до инициации вы бросили все и отправились к ней!.. Мой принц, она связывала вас по рукам и ногам!..
Корн молча смотрел на то, как вначале невозмутимый министр горячится, сжимает кулаки, пытаясь донести свою точку зрения до сюзерена, и чувствовал, что тот верит, искренне верит в то, что говорит.
Но никак не мог сам поверить в то, что это и есть истинный мотив его страданий.
- Мой принц!.. – Антариан замер, когда парень стремительно оказался перед ним, схватил его одной рукой за лоб, сжимая виски пальцами. – Я… - стиснутые зубы заскрипели от дикой боли, пронзившей череп – Корн не церемонился, целенаправленно врываясь в сознание и срывая все щиты, благо теперешней силы хватало на подобное. – М-м-мой п-прин-н-нц…
«Он… реально… хотел такого… Хотел, чтобы именно я сел на трон… чтобы королевство просто стало первым среди остальных… чтобы ЕГО королевство с ЕГО королем стало самым великим…»
Отброшенный толчком мужчина отлетел в угол, собрав по пути стулья.
«Бойтесь идеалистов, которым не нужны материальные блага… Именно они пустят под нож целый мир во имя торжества идеи и никогда не усомнятся в своих действиях…» Старые слова, прочитанные когда-то, обрели, наконец, свой смысл.
- Я… - Антариан со второй попытки встал, посеревший, с перекошенным лицом, - я все делал ради вас…
- Я вижу, - тихо согласился Корн, со смятением глядя на него.
«Все ради меня и королевства. Он даже был готов убить всех верховных чародеев, когда я пошутил про это… Все ради меня» Тихий смешок вырвался непроизвольно, заставляя пошатывающегося министра замереть от удивления. «Почему он не мой отец? Почему Адеида – не моя мать? Хотя – тогда бы я был другим, и у меня не было бы Кёко…» Безжалостная память напомнила, что Кёко уже нет, и вся растерянность отступила перед вернувшимися тоской и ненавистью.
- Мой принц…
- Вы так старались сделать все ради меня, что просто убили меня, - парень сделал шаг назад и криво усмехнулся, видя, как на лице мужчины появляется страх. – Хотя вы наверное уже сообразили умом, но так и не приняли сердцем, не поверили, что я действительно любил ту девушку, всем своим существом. Вы не хотели верить, что ваш будущий идеальный король запятнал себя человеческими чувствами… Ведь это вы подкинули королям идею об очищении, верно?
Антариан впервые за разговор отвел взгляд.
- Вот именно. Хотели доказать всем сомневающимся, что я – лучший в мире эльф, который бы не опустился до любви… - Корн прикрыл глаза и горько рассмеялся. – Знаете, Антариан, вы действительно тот министр, о котором втайне мечтал бы любой король. Вот только, - он открыл глаза, в которых заполыхала ничем неприкрытая ненависть, заставившая собеседника попятиться, - я не король. И никогда им не буду. Я Хранитель, сошедший с ума благодаря вам. Вы готовы?
Казалось, вся комната начала затягиваться мрачной темнотой, словно текущей от распахнувшихся за его спиной черных крыльев. Вязкой, мешающей дышать, опутывающей тело и сознание... Мужчина вдохнул и неожиданно с достоинством выпрямился:
- Да, мой принц. Я готов понести наказание. Ибо это еще одно подтверждение того, что вы идеальный король, для которого первым является закон, а симпатии лишь вторичны.
- Как красиво... сказано, - иронично проговорил парень. – Тогда, я уверен, вам не будет так горько всю оставшуюся вечность… - Антариан побелел и вздрогнул, когда после взмаха руки его окатило невесть откуда взявшейся водой, с ног до головы, мгновенно намачивая тяжелую одежду до самого тела, - глядя, как ваше любимое королевство приходит в упадок под «чутким» руководством Кастариица, Реина и нового министра правого плеча, - ощутив страх и панику от понимания, Корн издевательски улыбнулся. – О да, вы не умрете, вы просто… - вода мгновенно застыла, становясь полупрозрачным саркофагом, под которым четко виделись полные страха и отчаянья глаза эльфа, - … будете молчаливым свидетелем того, к чему привели ваши действия… - улыбка перетекла в ядовито-саркастичную ухмылку. – А вы рассчитывали на благородную и быструю смерть? Увы, я тоже на многое рассчитывал, - глаза парня уже просто полыхали от силы, пробудившейся под воздействием ненависти, боли, нерастраченной любви и ослепительного желания мести. – Не волнуйтесь, никакая магия не сможет освободить вас, равно как и убить.
В глазах закованного в вечный лед проступил такой дикий, животный ужас, что Корн даже вернулся, вглядываясь и упиваясь им:
- Да, время теперь не властно над вами. Разве не этого хотят многие эльфы? Бессмертия, вечной жизни, неуязвимости? Все теперь ваше. Вот только ваши идеалы будут топтать на ваших глазах. Уничтожать их, перевирать, выворачивать наизнанку… Не бойтесь, магия не даст вам сойти с ума. Хотя так будет хотеться – по себе знаю… - он отвернулся, ощущая, что еще немного – и изменит первоначальному плану, физически уничтожив министра. – В общем – наслаждайтесь вечностью, Антариан-эн.
На черном шелке лежала сфера. Небольшая – с крупное яблоко, внешне похожая на шарик из прозрачного бледно-серебристого пластика. Вот только магический фон, по ощущениям Такарады, зашкаливал так, что дышать можно было одним вздохом на четыре удара сердца.
Мужчина перевел взгляд на стоящую перед столом женщину и вымученно улыбнулся:
- Чувствуешь?
- Угу.
- Вот и я...
«Как у него это получилось?! Как?? Это даже легендарнее крылатых эльфов!.. Кстати, а крылья вроде он научился прятать под одеждой. Правда, выглядит от этого, как цверг на рудниках, сгорбленный вековой работой… Тьфу ты, о чем это я?! Как?!» Разум аналитика никак не мог раскусить предложенную загадку, а душа экспериментатора так и требовала протянуть руку и проверить – а каково это, вкусить чисто эльфийское бессмертие, предложенное Хранителем радужной двери??
Во избежание искуса обе руки были заняты четками, бусины которой стремительно крутились по кругу под нервными пальцами.
- Лори, ты серьезно насчет поиска гермесида в семимиллиардном мире?
- Знаешь, боюсь, что если мы его не найдем, этот сумасшедший эльф придет сюда сам искать и… - президент агентства тяжело выдохнул, - мы получим конец дня Брахмы, в котором будет и апокалипсис и рагнарек и прочие коловраты… - взгляд снова вернулся к сфере. – С него станется.
Часть 20
@темы: награфоманила по Skip Beat!, Россыпь радуги на черных крыльях
-
-
05.06.2013 в 22:39-
-
05.06.2013 в 23:02Умнеет на глазах, да?
-
-
06.06.2013 в 00:18Однако все равно я пока вижу тупик для Куона. Эмоциональный тупик. И жду все же хороших вестей от Яширо. Он-то должен был понимать, с какими последствиями ему придется иметь дело, если убить Кёко, а с другой стороны он и предать заказчика не мог в открытую...
-
-
06.06.2013 в 00:40Скорее, ему было неинтересно взрослеть настолько. Да, он честолюбиво мечтал о статусе Хранителя, но наверняка бы и остался таким - немного ленивым и снисходительным. Но теперь, под влиянием обстоятельств он взрослеет, да. Отбрасывает то, что уже не надо, по его мнению...
По поводу остального - все в следующей проде... Ну, может, не все, но кое-что распутается.
-
-
06.06.2013 в 01:03-
-
06.06.2013 в 01:09Ну логично же, правда?
Учитывая что труп нам не показали, а только футболочку, смею предположить что она жива и тут замешан все тот же Юки.
Все детали и подтверждения потом
-
-
06.06.2013 в 20:32Как бы не пыталась я её прогнать, а в душе поселилась маленькая надежда, что следующая часть будет контрастировать с этой по эмоциям.
-
-
06.06.2013 в 20:44в душе поселилась маленькая надежда, что следующая часть будет контрастировать с этой по эмоциям.
Спойлерить не буду