Верьте в сказку, а не сказочнику (с)
Все права у Накамуры-самы, размещение запрещено
Обыкновенное чудоРазмах вечеринки поражал, впрочем, это была вечеринка Такарады – и этим все сказано.
Кёко по возможности незаметно скользнула за двери и облегченно выдохнула, когда буйство праздника, музыка и гости остались в зале. Пустынные коридоры особняка оглушали своей тишиной, но сейчас она была этому рада – в душе также царила тишина.
Сегодня утром она встала и вдруг поняла, что больше не ненавидит его.
Вот просто раз – и не ненавидит.
Хотя ненавидела почти два с половиной года.
У парадного въезда в резиденцию стояло сразу с полдесятка машин такси. Порадовавшись про себя предусмотрительности президента, девушка подошла к первому же и уже взялась за ручку дверцы, как внезапно осознала, что все вокруг немного другое. С испугом обернувшись, она пару раз сморгнула и поняла – идет снег. Пушистый, тихий, точно в унисон с ее сердцем.
Два с половиной года – бросание трубки, яростное стирание сообщений, переименование почтовых ящиков и обрывков писем.
С двумя словами «Прости меня»
- Не прощу!! Никогда не прощу!! – тогда она бросила это ему в бледное лицо, обрушивая планету между ними. – Никогда!!
- Будет белый Новый Год…
- Что вы сказали, мисс? – таксист с сединой на висках повернул к ней голову.
- Я говорю – похоже, будет белый Новый Год.
Он понимающе улыбнулся:
- И сразу ощущение чуда, да?
Как она верила ему… Безоговорочно, без слов, всей душой. Боясь, переживая, но верила. Просто потому, что он был той скалой, тем ощущением постоянства и уверенности, что мир твердый. Не рассыпается под ногами на сотни осколков. Не превращается в мираж.
Мир, в котором можно верить. И хочется верить. В эльфов, в магию, в дружбу, в свои силы.
А потом – яркий остров, лазурь неба, бирюза моря. И настоящая правда, в которой не было места ее миру.
Перед подъездом ее дома была яркая иллюминация, став спиной к которой можно было видеть танец нежных снежных балерин на подсвеченной софитами сцене. Что они танцевали – Лебединое озеро, Танец цветов, Кармен?
Кёко улыбнулась, закуталась поглубже в шарф, словно собиралась выходить на мороз, и зашла в подъезд.
Он уехал, растворился где-то среди шести с лишним миллиардов человек, чтобы не мешать ей. Так сказал Такарада, и тогда она была счастлива.
Что не видит, что не корежит от ощущения собственной дурости и глупости. Что может не задыхаться от ненависти каждый раз при встрече, а просто пытаться жить по-новому. Без веры, без магии, без спины, за которую можно спрятаться.
А потом пришло первое смс-сообщение – прости меня.
- Могами-сан, добрый вечер! – приветливый консьерж поднялся из-за своей конторки. – А вам посылка. Курьер привез.
- Курьер? Адрес обратный есть? – девушка подошла ближе и с некоторой настороженностью оглядела выставленную на стойку небольшую квадратную коробочку. С недавних пор у нее появилось куча анонимных богатых поклонников, которые норовили засыпать ее всякими бриллиантами и прочей мелочью.
- Неа. К ней еще письмо было.
Конверт был простой, без надписей, и она медленно вскрыла его.
Сначала она бесилась, удаляла, бросала трубку, разбивала телефоны. Потом приметила – он звонил, писал в особенные дни. День первого знакомства, день, когда стала его менеджером вместо заболевшего Яширо-сана, день репетиции Кацуки, день брата и сестры…
На последнее Рождество звонка не было. Как и сообщения, письма, электронки.
И тогда ей стало страшно.
Как и сейчас.
«Знаешь, когда я выбирал это, я вдруг подумал – было бы здорово, если бы вдруг на Рождество пошел снег. Но потом вспомнил, что за все годы, что я провел в Токио, нормального, обычного снега там никогда не было. Интересно, правда? Вот и я так подумал – он бы пошел, если бы ты простила меня, но для этого нужно чудо. С днем рождения и с наступающим. К.Х.»
Это точка?.. Конец?..
Руки задрожали.
Он никогда не подписывал сообщений, его номер никогда не определялся. Просто два слова, написанные таким же ровным почерком или сказанные тихим голосом, в котором невозможно было разобрать интонаций.
А теперь – К.Х. Его настоящие инициалы, настоящее имя, которое когда-то заставило ее застыть от неверия. А затем возненавидеть за ложь и обман.
Вот только – теперь что с этим делать? Теперь, когда она хочет вновь верить, вновь принять в подарок тот, их мир.
Она распаковала коробку прямо у стойки.
«Снежный» шар, из тех, которые переворачивают – и внутри идет снег, прямо на подставленные ручки до боли похожей на нее фигурки.
Слезы подкатили к глазам так, что первая прозрачная капля нерешительно замерла на ресницах, словно боясь спрыгнуть в пустоту.
- Могами-сан? – встревожился консьерж, и девушка поспешно смахнула каплю:
- Все в порядке. Спасибо.
Что дала ей ненависть? Успешность? Карьеру? Уверенность в своем выборе?
И усталость. Измотанность. Пустоту и тишину в душе.
А ведь когда-то там были эльфы. Птицы. Феи. Цветы.
И тот, кто готов был для нее держать весь мир на плечах.
Лифт распахнул двери на этаже, выпуская девушку, одной рукой сжимавшую стеклянный шар, а второй утирающую бегущие по щекам слезы. Сейчас она практически ненавидела свою квартиру, которой так гордилась и обустраивала больше полугода. В которую неделю назад притащила небольшую живую елочку, пушистую и молодую. В которой утром, после сна, заваривала чай и улыбалась, веря, что сегодня придет смс-ка с двумя словами, на которые она наконец сможет ответить так, как полагается…
Предчувствие заставило обернуться к окну, в которое упирался длинный коридор этажа. А затем ноги примерзли к полу, когда взгляд словно прикипел к фигуре на черном прямоугольном фоне.
Фигуре, одной на шесть с лишним миллиардов.
Которая откачнулась от подоконника, направилась навстречу, постепенно замедляя шаг, и наконец остановилась.
Между ними было не больше полутора метров, и теперь Кёко отчетливо видела светлые волосы – такие, как у ее эльфа. И глаза – как у ее эльфа. И пропорции – как у ее эльфа.
Вот только горьких складок в уголках рта у ее эльфа не было. Как и уставшего темного взгляда.
- Прости меня.
Сердце вздрогнуло, а затем сорвалось в бешеный неверящий бег.
Она сглотнула, чувствуя легкое головокружение от ощущения свершившегося чуда, и трясущейся рукой указала на темное далекое окно:
- С-снег идет… Настоящий… - вспыхнувшая надежда в его глазах и робкая, неуверенная улыбка, словно Куон учился заново улыбаться, окончательно восстановили землю под ногами и удержали ее на ней такими сильными руками. – Самый… самый-самый настоящий!!
Обыкновенное чудоРазмах вечеринки поражал, впрочем, это была вечеринка Такарады – и этим все сказано.
Кёко по возможности незаметно скользнула за двери и облегченно выдохнула, когда буйство праздника, музыка и гости остались в зале. Пустынные коридоры особняка оглушали своей тишиной, но сейчас она была этому рада – в душе также царила тишина.
Сегодня утром она встала и вдруг поняла, что больше не ненавидит его.
Вот просто раз – и не ненавидит.
Хотя ненавидела почти два с половиной года.
У парадного въезда в резиденцию стояло сразу с полдесятка машин такси. Порадовавшись про себя предусмотрительности президента, девушка подошла к первому же и уже взялась за ручку дверцы, как внезапно осознала, что все вокруг немного другое. С испугом обернувшись, она пару раз сморгнула и поняла – идет снег. Пушистый, тихий, точно в унисон с ее сердцем.
Два с половиной года – бросание трубки, яростное стирание сообщений, переименование почтовых ящиков и обрывков писем.
С двумя словами «Прости меня»
- Не прощу!! Никогда не прощу!! – тогда она бросила это ему в бледное лицо, обрушивая планету между ними. – Никогда!!
- Будет белый Новый Год…
- Что вы сказали, мисс? – таксист с сединой на висках повернул к ней голову.
- Я говорю – похоже, будет белый Новый Год.
Он понимающе улыбнулся:
- И сразу ощущение чуда, да?
Как она верила ему… Безоговорочно, без слов, всей душой. Боясь, переживая, но верила. Просто потому, что он был той скалой, тем ощущением постоянства и уверенности, что мир твердый. Не рассыпается под ногами на сотни осколков. Не превращается в мираж.
Мир, в котором можно верить. И хочется верить. В эльфов, в магию, в дружбу, в свои силы.
А потом – яркий остров, лазурь неба, бирюза моря. И настоящая правда, в которой не было места ее миру.
Перед подъездом ее дома была яркая иллюминация, став спиной к которой можно было видеть танец нежных снежных балерин на подсвеченной софитами сцене. Что они танцевали – Лебединое озеро, Танец цветов, Кармен?
Кёко улыбнулась, закуталась поглубже в шарф, словно собиралась выходить на мороз, и зашла в подъезд.
Он уехал, растворился где-то среди шести с лишним миллиардов человек, чтобы не мешать ей. Так сказал Такарада, и тогда она была счастлива.
Что не видит, что не корежит от ощущения собственной дурости и глупости. Что может не задыхаться от ненависти каждый раз при встрече, а просто пытаться жить по-новому. Без веры, без магии, без спины, за которую можно спрятаться.
А потом пришло первое смс-сообщение – прости меня.
- Могами-сан, добрый вечер! – приветливый консьерж поднялся из-за своей конторки. – А вам посылка. Курьер привез.
- Курьер? Адрес обратный есть? – девушка подошла ближе и с некоторой настороженностью оглядела выставленную на стойку небольшую квадратную коробочку. С недавних пор у нее появилось куча анонимных богатых поклонников, которые норовили засыпать ее всякими бриллиантами и прочей мелочью.
- Неа. К ней еще письмо было.
Конверт был простой, без надписей, и она медленно вскрыла его.
Сначала она бесилась, удаляла, бросала трубку, разбивала телефоны. Потом приметила – он звонил, писал в особенные дни. День первого знакомства, день, когда стала его менеджером вместо заболевшего Яширо-сана, день репетиции Кацуки, день брата и сестры…
На последнее Рождество звонка не было. Как и сообщения, письма, электронки.
И тогда ей стало страшно.
Как и сейчас.
«Знаешь, когда я выбирал это, я вдруг подумал – было бы здорово, если бы вдруг на Рождество пошел снег. Но потом вспомнил, что за все годы, что я провел в Токио, нормального, обычного снега там никогда не было. Интересно, правда? Вот и я так подумал – он бы пошел, если бы ты простила меня, но для этого нужно чудо. С днем рождения и с наступающим. К.Х.»
Это точка?.. Конец?..
Руки задрожали.
Он никогда не подписывал сообщений, его номер никогда не определялся. Просто два слова, написанные таким же ровным почерком или сказанные тихим голосом, в котором невозможно было разобрать интонаций.
А теперь – К.Х. Его настоящие инициалы, настоящее имя, которое когда-то заставило ее застыть от неверия. А затем возненавидеть за ложь и обман.
Вот только – теперь что с этим делать? Теперь, когда она хочет вновь верить, вновь принять в подарок тот, их мир.
Она распаковала коробку прямо у стойки.
«Снежный» шар, из тех, которые переворачивают – и внутри идет снег, прямо на подставленные ручки до боли похожей на нее фигурки.
Слезы подкатили к глазам так, что первая прозрачная капля нерешительно замерла на ресницах, словно боясь спрыгнуть в пустоту.
- Могами-сан? – встревожился консьерж, и девушка поспешно смахнула каплю:
- Все в порядке. Спасибо.
Что дала ей ненависть? Успешность? Карьеру? Уверенность в своем выборе?
И усталость. Измотанность. Пустоту и тишину в душе.
А ведь когда-то там были эльфы. Птицы. Феи. Цветы.
И тот, кто готов был для нее держать весь мир на плечах.
Лифт распахнул двери на этаже, выпуская девушку, одной рукой сжимавшую стеклянный шар, а второй утирающую бегущие по щекам слезы. Сейчас она практически ненавидела свою квартиру, которой так гордилась и обустраивала больше полугода. В которую неделю назад притащила небольшую живую елочку, пушистую и молодую. В которой утром, после сна, заваривала чай и улыбалась, веря, что сегодня придет смс-ка с двумя словами, на которые она наконец сможет ответить так, как полагается…
Предчувствие заставило обернуться к окну, в которое упирался длинный коридор этажа. А затем ноги примерзли к полу, когда взгляд словно прикипел к фигуре на черном прямоугольном фоне.
Фигуре, одной на шесть с лишним миллиардов.
Которая откачнулась от подоконника, направилась навстречу, постепенно замедляя шаг, и наконец остановилась.
Между ними было не больше полутора метров, и теперь Кёко отчетливо видела светлые волосы – такие, как у ее эльфа. И глаза – как у ее эльфа. И пропорции – как у ее эльфа.
Вот только горьких складок в уголках рта у ее эльфа не было. Как и уставшего темного взгляда.
- Прости меня.
Сердце вздрогнуло, а затем сорвалось в бешеный неверящий бег.
Она сглотнула, чувствуя легкое головокружение от ощущения свершившегося чуда, и трясущейся рукой указала на темное далекое окно:
- С-снег идет… Настоящий… - вспыхнувшая надежда в его глазах и робкая, неуверенная улыбка, словно Куон учился заново улыбаться, окончательно восстановили землю под ногами и удержали ее на ней такими сильными руками. – Самый… самый-самый настоящий!!
@темы: награфоманила по Skip Beat!
-
-
16.06.2017 в 19:44Красиво, даже нового года захотелось.
-
-
17.06.2017 в 00:17-
-
01.08.2019 в 15:41Пожалуй, больше всего боюсь такого варианта развития событий в манге, учитывая, что в последней главе даже зная, что ему нравится школьница, она решила, что его фразой, обращённой к ней будет: "Я женюсь на Кане-сан..."
Т.е. когда Кёко накрывают эмоции, все её отнюдь не хилые способности к анализу и здравым рассуждениям словно испаряются, и она реально может решить, что он "делал из неё дуру", "смеялся над ней", вместо того, чтобы вспомнить всё, поразмыслить и понять, что он просто боялся признаться, а в чём-то признаваться и не был готов, т.к. ещё сам не пережил это всё... И расскажут мне внуки, чем же там у них всё закончилось
"Обыкновенное чудо" тронуло до слёз, но именно преданностью Куона, который мог плюнуть на неё с высокой колокольни и забить, но он предпочёл свою уже мазохистскую любовь, даже без надежды на какое-либо будущее...
Хорошо хоть не до седых волос ждать заставила - вот настоящее чудо.
-
-
01.08.2019 в 22:00-
-
01.08.2019 в 22:55Вот пошла перечитала театр абсурда. Когда-то тот вариант казался мне совсем нереальным, а сейчас почему-то мелькнула мысль, что всё может быть. Но, конечно, ни одному фанату такой финал увидеть не захочется))
А "чудо" - красивый фик, очень он мне нравится. И на такой финал манги я бы, пожалуй, согласилась.
-
-
02.08.2019 в 10:07А в манге срочно нужен Бо, иначе они там без 100г не разберутся в том, что наговорили друг другу, а так хотя бы она будет знать, что жениться он не собирается... Эх, а если бы он ненароком ещё и имя возлюбленной обронил, типа: " Вот как мне теперь всё объяснить Кёко, если она даже слушать меня не хочет, на звонки не отвечает, при встрече буквально испаряется..."
Но Накамура, наверняка, нас ещё помучает...
Хоть бы снова мужчину Японии No 2 показали, этот нарциссичный тролль - бальзам на моё сердце, разбитое ожиданием хоть какого-то развития в их отношениях (вот реально шаг вперёд, два назад)
-
-
03.08.2019 в 12:45