Верьте в сказку, а не сказочнику (с)
Фандом: Не сдавайся!
Размер: макси
Персонажи: Кёко, Шо, Куон и другие
Категория: гет
Жанр: романтика, драма
Рейтинг: R
Предупреждения: AU
Все права у Накамуры, размещение - только мое собственное.
Глава 51
Как она и подозревала, Куон попытался улизнуть рано утром, когда прислуга только приступала к своим обязанностям. Кёко невинно улыбнулась, когда он, не найдя обуви на гэнкане, оглянулся на нее:
- Завтрак пропускать не стоит.
- Я еще ужин не переварил, – он выдал самую яркую свою улыбку. Девушка с невозмутимым видом сложила руки на груди. – Вот чуял я, что так просто не отделаюсь…
- Я тоже была уверена в этом.
- Слушай, ну серьезно, я вчера переел за ужином.
- Не дави на жалость, – она пожала плечами. – Тебе надо восстанавливаться после матчей и травмы.
- Я помню твой ультиматум на вилле, – Куон выдохнул. – Отдай кроссовки.
- Ты еще и куртку не надел.
Он снова выдохнул:
- Отдай куртку и кроссовки.
Кёко молча отрицательно помотала головой.
- Я ведь сейчас примусь тебя целовать… – зеленые глаза предупреждающе прищурились.
Угроза лишь раззадорила.
- Возможно, – спокойно согласилась она. – Вот только если нас застанут, меня накажут, потому что в рёкане не допускаются любовные отношения с клиентами.
- Я не клиент.
- А кто вчера оплатил вип-номер?
Парень поиграл желваками, выразительно глядя на нее.
- Да-да, ты меня испортил, – Кёко все же хитро улыбнулась и развернулась. – Я принесу завтрак в номер.
Идя с полным подносом по коридору, она невольно вспоминала слова Рины – даже Янки не знает себя так, как… Но ведь это было вполне логично!..
- И во сколько ты встала, чтобы это все приготовить? – оглядев стол с тарелками, язвительно поинтересовался Куон.
Девушка чуть надулась:
- Мы с тобой договорились, что если нет занятий, я готовлю тебе обенто. Сегодня вместо обенто завтрак.
- Так, мне срочно надо возвращаться в форму!
Она хихикнула на хмурое замечание и протянула ему палочки:
- Приятного аппетита.
- Ты ведь знаешь, что я не могу тебе отказать, – полувопросительно, полуутвердительно проговорил он, принимая хаси. – Этим и пользуешься.
- Ага, – Кёко довольно закивала и чуть смущенно потупилась. – Это, оказывается, очень волнующе.
- Волнующе? – задумчиво переспросил Куон.
Тихо вздохнув, она кивнула и немного виновато глянула на него:
- Это слишком необычно для меня… – сердце замерло от странного нежного выражения на лице парня. – Что?
- Осталось научить тебя капризничать, – усмехнувшись, он тоже облокотился на стол, рассматривая ее. – И будет совсем замечательно.
- Зачем учить меня капризничать? – снова надулась Кёко, опуская голову.
- А чтобы не только мы говорили, что я тебя испортил, – в голосе Куона были отчетливо слышны лукавые интонации.
- Бака ты! – буркнула она, исподлобья глянула на довольного парня и нахмурилась. – Ешь давай! Не отдам вещи, пока нормально не позавтракаешь!
- А сама есть собираешься? Тут на команду приготовлено, причем на национальную сборную.
- А тебе нечем меня шантажировать! – девушка показала язык.
- Уверена? – хитро уточнил он. – Как насчет того, что я тут буду снимать номер постоянно? Жить перееду.
- Сюда?!
- А что? – Куон демонстративно оглядел комнату. – Размеры подходящие, условия тоже, о еде беспокоиться не надо, – он остановил взгляд на Кёко. – Ты рядом, прямо руку протяни…
- Ты хочешь, чтобы Шо ушел из дома?!
- Тем более!
Воодушевленный кивок заставил ее недобро прищуриться:
- Ты издеваешься!
- Шантажирую, – наставительно поправил он ее. – Хотя перспектива мне нравится все больше.
- Ну попробуй.
- Я серьезно.
- Я тоже, – Кёко кивнула. – Ты переедешь, потом Ошино-кун и Кагурадзаки-кун, они ведь не бросят тебя тут одного на съедение Шо, потом тут будет столпотворение ваших поклонников и поклонниц, пойдут слухи, что от ненависти до любви, соберутся уже ваши с Шо поклонницы… и больше не будет места, где ты сможешь просто посидеть в тишине.
- Вот это точно не мое влияние, – с видом «ой, всё» проговорил Куон и со вздохом подтянул к себе тарелку с омлетом. – Но что-то очень знакомое…
Она невольно улыбнулась, подпирая щеку кулачком и наблюдая, как неторопливо ест любимый.
Судя по пикировке, он уже постепенно приходит в свое обычное состояние, ибо только расслабленный Янки мог бы предложить вариант своего переезда в рёкан.
Девушка представила, как бы это могло выглядеть, и ощутила, как начинают гореть щеки. Это ж сколько возможностей просто побыть рядом…
- Все.
- Ты не съел ничего!
- Я съел омлет, – Куон ткнул пальцем в опустевшую тарелку, затем с видом одолжения взял ролл с тунцом. – Вот, видишь, еще и это. И вообще, как там говорится – завтрак раздели с другом, – он положил палочки и облокотился на стол. – Ну и?!
Фыркнув, Кёко сунула в рот такой же ролл и замерла, когда парень хрюкнул и опустил голову.
- Што?!
- Ты на хомячка сейчас похожа… – его плечи едва заметно затряслись. В ответ она дотянулась и шлепнула его по светловолосой макушке. – Эй!
- Сам ты… суслик!
- Это с чего вдруг?
- Худой такой же!
Короткое мгновение они сверлили друг друга недобрыми взглядами, затем Куон снова прыснул:
- Зато ты хомячок.
- Вредина!
Он с улыбкой лишь пожал плечами и взял чашку с чаем.
Вредина, с нежностью повторила Кёко про себя. Ее вредина.
Сердце забилось еще быстрее.
Их первый совместный завтрак наедине. По-настоящему их общий, а не как было с Шо – тот быстро поглощал все на тарелках, угукая на попытку завести разговор, а потом убегал по делам. И не было ощущения легкого счастья, общего смеха, шуток…
- Слушай, а у вас всегда такие плотные завтраки?
- Ну, – она оглядела стол, – смотря для кого. Гостям и больше бывает, я могу обойтись мисосиру, рисом с овощами и чаем.
- Представляю, как тут отец радовался… – хмыкнул Куон, ставя чашку на стол. – Кормят, поят, ублажают…
- У нас еще и онсэн есть.
Он вздохнул:
- Нет уж. Был у меня печальный опыт с подобным, – Кёко округлила глаза. – Не смотри так, рассказывать не буду.
- Я и сама догадаюсь, – покладисто кивнула она. – Тебя пытались утопить? – он сдавленно кашлянул. – Соблазнить? – ответная гримаса заставила хихикнуть про себя. – Сфотографировать?
- Даже успели, – вздохнул парень. – Потом я отобрал фотоаппарат и утопил его в том же онсэне. Предварительно выдрав карту памяти.
- То есть… у тебя есть карта памяти с твоими фотографиями в онсэне?
- Подарить? – Куон с самым невозмутимым видом подпер щеку рукой. – Вставишь в телефон, посмотришь… – Кёко, представившая себе подобное, вспыхнула. – Ты краснеешь.
- Э…это от негодования! – она выпрямилась, отчаянно пытаясь нахмуриться. – Ты всем девушкам предлагаешь такой подарок?
- Неа, только тебе, – сейчас он, как никогда, напоминал довольного кота. – Стану я еще делиться таким сокровищем с кем-то другим.
- А ты уверен, что там сокровище? – мстительно фыркнула девушка, начиная собирать все со стола на поднос. Разговор ужасал своей непосредственностью и перспективами. – Сам-то смотрел фотографии?
- Хороший вопрос, – кивнул Куон. – Действительно, надо проверить, вдруг там один пар виден… Какой же это тогда будет подарок?..
- Без возможности оценить по достоинству! – увидев выразительный взгляд, она поспешно вскочила на ноги. – Все, сейчас принесу куртку и кроссовки.
Вылетев в коридор, Кёко перевела дыхание.
Фух! Это ж надо!.. Сердце до сих пор трепещет! Мало ей было представлений о нем в рёкане, так еще и предложение с такими фотками!.. Янки. Ни стыда, ни совести!
Она продолжала ворчать про себя, даже когда после кухни заглянула к себе, забрала вещи парня и понесла их в вип-номер. Однако, открыв дверь, девушка замерла, видя пустую комнату.
Где он?
Она прошла к столу, на котором лежали ее учебники и тетради.
Может, в ванную пошел?..
За спиной раздался шорох закрываемой двери. Куон, оперевшись спиной на хрупкую панель, сложил руки на груди и невинно улыбнулся.
Сердце подпрыгнуло в груди, свалилось куда-то под ложечку и там затрепетало, пуская по телу сладкую дрожь предчувствия чего-то такого личного-личного!..
- Возвращаю, – Кёко с каждым шагом к парню чувствовала, как щеки горят все сильнее.
- Я говорил, что твое смущение выбивает меня из состояния равновесия?
- В смысле?.. – она выдохнула, когда он обхватил ее за талию и подтянул к себе. Сейчас она ощущала себя птичкой в когтях хищника, вот только почему-то в когтях было очень, очень… приятно.
Куон усмехнулся, неторопливо вытащил из ее рук свою куртку, отбросил в сторону, туда же отправились кроссовки, и девушка беспомощно прикусила губу, глядя снизу вверх в зеленые глаза. От их выражения ноги попросту отнимались.
Его губы еще хранили вкус зеленого чая, и она прикрыла глаза, полностью погружаясь в чувства поцелуя. Все мысли, все сомнения, все переживания отошли куда-то далеко-далеко, оставляя лишь счастье, нежность, желание еще ближе оказаться к нему – к любимому.
А еще было очень горячо, жарко, то ли от сильных рук, так уверено прижимающих ее к горячему – даже через юкату и свитер – телу, то ли от осознания, что сейчас сбывается одно из заветных представлений о романтическом завтраке…
- В прямом, – он дышал глубоко, девушка ощущала это всем телом. Не открывая глаз, она улыбнулась и уткнулась лбом между сложенными на груди Куона руками. Хотелось стоять вот так вечность, слушать его сердце, отвечать своими выдохами, млеть от объятий...
Странное пиликанье заставило вскинуть голову и прислушаться.
- Будильник, – тихо проговорил Куон на ее недоуменный взгляд. – Не хотел проспать.
- Проспать что?
- Это, – он улыбнулся самым краешком рта, и Кёко снова ощутила себя и беспомощной и счастливой от нового легкого поцелуя, затем последовал еще один, мурашки пробежали по спине от языка, игриво коснувшегося ее верхней губы, затем нижней…
Они замерли оба, когда новое пиликанье донеслось из заднего кармана джинсов, затем Куон с тяжелым вздохом полез за сотовым.
- Тебя в общежитии ругать не будут, что не ночевал там? – тихо проговорила она.
- Нет, – он усмехнулся, отключая одной рукой будильник. – Никто не видел, как я уходил через подвал, никто не увидит, как я вернусь. А по комнатам не проверяют.
- Тогда тебе надо идти… чтобы все еще спали, когда ты вернешься.
- Прогоняешь?
- Чуть-чуть, – девушка нежно улыбнулась и робко погладила его по щеке. Ответная улыбка успокоила и обрадовала – ему нравится!
- Разве что чуть-чуть, – Куон кивнул, потерся щекой о ее ладонь и почти целомудренно, невесомо поцеловал в губы. – Проводишь?
- Конечно, – она хихикнула и отступила на пару шагов, когда он разжал руки, – а то вдруг заблудишься, не туда зайдешь…
- Да-да, канарейка не переживет, если проснется со мной в одной комнате.
- Ты ж обещал не называть его канарейкой, – напомнила Кёко.
- Когда это было, – невозмутимо отмахнулся парень, подбирая кроссовки. – После этого он успел наделать глупостей.
- Он тебя послушался и не лез в неприятности.
- А вчера? – он надел куртку. – Умный бы просто поздоровался и прошел мимо.
- Он к тебе неравнодушен.
- Это я в курсе, – Кёко даже чуть попятилась, когда увидела перед носом назидательно поднятый палец. – И не вздумай ничего говорить.
- Пфф, – она чуть насупилась, – ты еще скажи, что тебе не понравился вечер.
- Ну, если убрать из действующих лиц канарейку и его родителей, то вечер был бы замечательным во всех отношениях.
Убрать Шо и…
Румянец обжег щеки.
И тогда было бы как сейчас, да? Только они вдвоем?
Она тихо вздохнула, подняла взгляд на Куона и сглотнула от странного взгляда, в котором было и предупреждение, и удовольствие, и…
Ой!
Кёко поспешно прижала ладони к щекам и попятилась.
- И ты думаешь, это мне помешает? – парень хитро усмехнулся.
Ладоням стало еще жарче, когда он уверенно обнял ее, а от новой лукавой улыбки загорелось даже сердце.
- Так и будешь стоять?
Глядя в смеющиеся зеленые глаза, девушка вновь устроила руки на груди Куона и кивнула.
Не бежать же, не выдираться из рук, в которых так удобно и спокойно ощущать себя… можно отдаться на волю чувствам, привстать на цыпочках навстречу поцелую и обнять в ответ…
- Ну вот и как уйти? – шепотом проговорил парень, прижимая ее к себе. – Давай, гони меня, а то я точно останусь тут до понедельника…
Кёко потерлась щекой о его свитер и прислушалась к четкому биению сердца.
- Кёко…
- Ты бы сам меня прогнал в такой ситуации?
- Ты издеваешься, – Куон сжал руки так, что она невольно пискнула. – Я б еще и двери запер на дополнительный замок.
Хихикнув, она легонько шлепнула ладошкой по левому плечу:
- Так, все, иди домой.
- Не верю.
- В смысле?
- Неубедительно.
Конечно, неубедительно! Как тут по-настоящему отправишь его домой, когда сердце прямо млеет и дрожит?
- У меня нет такого драматического таланта, как у тебя, – девушка показала язык. – Кстати, о талантах. Твой отец у меня вчера спросил, правда ли, что мы с тобой встречаемся?
Куон округлил глаза, затем недобро прищурился:
- Тааак, уже интересно…
- Ты ему не говорил?
- Нет пока, – она зачарованно следила, как на глазах расслабленность парня сменяется собранностью. – Но я подозреваю, кто мог такое сказать. Такарада.
- Но… – Кёко заморгала, пытаясь сообразить, – мы встречаться начали после фестиваля…
- Поверь мне, я этого человека знаю поболе твоего, – он вздохнул. – Ему дай лишь намек – он такие выводы сделает, что проще нам действительно было начать встречаться, чем переубедить его! Не смейся, я серьезно.
Она кивнула, пытаясь сдержать хихиканье:
- Я верю. И что нам теперь делать?
- А что ты ответила?
- Ничего не успела – ты подошел.
- А мне он ничего не сказал и не спросил, – задумчиво покивал головой Куон. – Ладно, выжидаем. Но предупреждаю – в следующий раз…
- Да-да, отшлепаешь.
Он укоризненно покачал головой на ее довольную улыбку и разжал руки:
- Я уже даже не знаю, кто кого испортил. Еще год назад я бы такое никому не простил.
- Ты просто взрослеешь, – пояснила Кёко, с нежностью глядя на него.
- Фу, ты зануда.
В ответ она показала ему язык и выскользнула из номера.
- Я учебники оставил на столе, – напомнил парень, выходя следом. – Спасибо. К экзаменам, как и в прошлый раз, все вместе готовимся?
- Да, мы с девочками уже говорили, – они неторопливо зашагали по коридору. – Надо только решить, где и когда.
- Ну, точно не завтра – мы собираемся командой отметить победу, – Куон улыбнулся краешком рта. – В понедельник поговорим.
- Ага, – легко согласилась девушка. С командой? – В караоке пойдете?
- Или в боулинг заглянем, – он кивнул. – Я ж думал, что суббота будет занята.
Ну, она тоже предвкушала этот день. До того, как увидела толпы и плакаты.
- Зато… – она чуть смутилась и понизила голос, – у нас было субботнее утро…
- И вечер пятницы, – с теплом в голосе согласился Куон и присел на ступеньку, чтобы обуться.
Верно, вечер и утро.
Кёко счастливо поежилась и, по привычке оглянувшись, увидела идущую к ним Яёй-сан.
- Тетя, вы что-то хотели?
- Да я узнала на кухне, что ты собирала завтрак для Хизури-куна, – женщина подошла и приветливо улыбнулась поднявшему голову парню. – Как ты?
- Выспался, как дома, – он улыбнулся.
- Тебя разбудила Кёко-чан?
- Нет, я обычно так и встаю, – завязав шнурки, Куон поднялся и поклонился. – Спасибо вам за гостеприимство. Я бы поблагодарил и господина, но не был уверен, что не разбужу. Выходной же день.
- У нас не бывает выходных, – она кивнула. – Я рада, что ты оказал нам честь погостить.
Он застегнул куртку и еще раз поклонился:
- Спасибо еще раз. Могами-сан, увидимся в школе.
- Хороших выходных, Хизури-кун, – вежливо поклонилась Кёко, пряча улыбку – в зеленых глазах было легкое разочарование. И она даже подозревала почему.
- Хизури-кун, ты найдешь отсюда дорогу к метро?
- Не волнуйтесь, госпожа, – Куон кивнул, – пока отец гостил у вас, я изучил все пути… отступления, – он ярко улыбнулся и вышел.
- Пути отступления?
- Может, он так шутит? – девушка тщательно запрятала веселье и глянула на Фуву-сан. – Или имеет в виду то, что с центрального входа Шухей-сана могли ждать журналисты, поэтому и…
Женщина согласно кивнула с легкой задумчивостью на лице:
- Возможно. Сейчас что будешь делать?
- Уберу номер, приготовлю завтрак и сяду за уроки.
- Молодец, – Яёй-сан погладила Кёко по плечу и ушла в направлении кабинета.
Девушка оглянулась на дверь, за которой скрылся Куон, и чуть заметно улыбнулась, неосознанно касаясь губ кончиками пальцев.
Пусть и нацеловались сегодня, но ведь… страшно признаться – хочется еще!
Едва слышно вздохнув, она одернула себя.
Куону надо отдохнуть нормально, без ожидания подвоха, плюс дела, и у нее, и у него. Так что, надо довольствоваться тем, что уже есть. Тем более, она проверила наличие сотового в кармане, они всегда могут созвониться попозже и поболтать обо всем, о чем захочется.
Шо появился на завтраке хмурым и уже раздраженным. Без приветствия взяв свою тарелку, он глянул на Кёко:
- Еще раз посмеешь пригласить сюда Янки – я никогда больше не буду с тобой разговаривать. Поняла?
Она с легким изумлением уставилась на него. С каких пор он ей ультиматумы ставит?!
- Шо! – Яёй-сан всплеснула руками. – Что за угрозы?!
- Обычные, – отрезал он и ушел к себе.
- Кёко-чан, не обращай внимания!
Девушка лишь молча пожала плечами, опуская голову.
Канарейка.
- Нет, поверь мне, Кёко-чан, он не серьезно!
- Тетя, – она вздохнула и глянула на взволнованную женщину, – я уже вам говорила, что Шо-чан очень хочет стать популярнее Хизури-куна. А так как пока у него это не получается, то… – Кёко снова пожала плечами, – срывается на окружающих. Так что… все в порядке.
- Я с ним еще поговорю, – пригрозила Яёй-сан и положила палочки.
- Не надо, тетя. Он успокоится со временем и поймет, что ведет себя глупо.
- Ох, девочка, терпение у тебя просто ангельское!..
При чем тут терпение? Скорее, попытка не воспользоваться таким заманчивым предложением. Она едва заметно вздохнула и вернулась к своему завтраку.
Нет, хоть так и хочется проучить Шо, не будет пока. Если он с ней разговаривать перестанет, то и слушать тоже, чисто из принципа. А как тогда его успокаивать и заставлять думать? Опять Куона просить? Угу, и будет или как на улице под фонарем «на ушко» или как вчера, со взаимными лучезарными улыбками и средними пальцами за спинами.
И ведь уже не скажешь – как было бы просто, если бы они подружились! Один ревнует непонятно к чему, второй психует понятно из-за чего. Что же должно случиться, чтобы они откинули в сторону свои глупости и хотя бы начали относиться друг к другу нейтрально, как знакомые?
Она честно попыталась представить такую ситуацию, но быстро сдалась. На ум ничего не приходило.
Ладно, время покажет.
Созерцая в понедельник толпу с плакатами у входа в школу, Кёко решительно направилась в обход здания. Чтобы не обратили на нее саму внимание. Она прекрасно представляла, что было бы, зайди она в ворота школы вместе с Куоном…
Восторженный гул настиг ее уже на первом пролете лестницы. Философски вздохнув, она продолжила подниматься на свой этаж. На третьем ее догнал Ямагири и улыбнулся:
- Привет.
- Доброе утро, сенпай, – девушка приветливо кивнула в ответ.
- Там на первом Янки с парнями.
- Представляю.
- Может, надо было их вызволить?
Она покосилась на него, оценила хитрую усмешку и сама прищурилась:
- Они заслужили это, верно?
- Как хорошо, что мы в разных классах, – Сейджуро рассмеялся.
- Почему?!
- Я могу с безопасного расстояния наслаждаться происходящим.
- Сенпай, – невольно нахмурилась Кёко, – на что ты намекаешь?
Вместо ответа он указал на девушек, толпящихся у класса 2А, улыбнулся и подмигнул:
- Если раньше я и завидовал слегка Янки, то за последние пару месяцев я ему искренне сочувствую. И да, передай ему, что о твоей безопасности пусть не беспокоится. Присмотрим.
- А сам боишься передать?
- Именно! – снова рассмеявшись, он взбежал по ступенькам на пятый этаж.
А еще якудза, поехидничала про себя Кёко. Хотя, с точки зрения не привлечения внимания к себе она его прекрасно понимала.
Идя к своему классу, она невольно настороженно следила за девушками.
Судя по обшлагам, с первого по третий… О, они стоят даже у второго В! Кажется, Идзунага-кун оттуда…
Проскользнув в класс, она улыбнулась махнувшей рукой Сугите, оставила вещи на парте и подошла к подруге.
- Видела?
- Ага, – Кёко вздохнула, боясь даже оглядываться на входы в класс. – И не только около нашего.
- На третьем и на пятом этажах тоже, я сбегала ради интереса, – Рина уважительно покачала головой. – Дурдом, если честно.
- Привет, – к ним присоединилась Рэй. – Не уверена, что Янки, Кагурадзаки-куна и Ошино-куна стоит ожидать на первом уроке. В холле столпотворение, как в пятницу.
- Ну, от экзаменов их освободили…
- Не освободили, а оставили на выбор – или сдавать, или согласиться на зачет со средними оценками, – пояснила Кёко.
- Посмотрев на то, что творится, я почему-то думаю, что они выберут второе, – Сугита глянула на нее. – Ты сама как?
Кёко неопределенно пожала плечами и отправилась на свое место – послышался первый звонок.
Вот она, обратная сторона славы, даже заслуженной.
Парни появились с третьим звонком в сопровождении учителя, заняли свои места и синхронно глубоко выдохнули.
- Банни-чан, будешь зашивать Янки карманы – зашей и нам, – Ошино выгреб из кармана пиджака конфеты и записки и кинул в парту.
Девушка оглянулась на Куона, который с каким-то отстраненным видом подпер щеку кулаком, даже не делая попыток достать учебник с тетрадями. На ее вопросительный взгляд он лишь тихо проговорил:
- Выживу.
- Нас с первого этажа привел декан, – пояснил Ошино, косясь на учителя у доски. – Вернее, он и дежурные учителя развели команду по классам.
Она кивнула, выпрямилась и хмыкнула про себя – будут они с девочками сами заниматься и готовиться к экзаменам. Надо только Куона уговорить согласиться на экзамены автозачетом - так всем спокойнее будет.
На переменах парни никуда не выходили, лишь вымученно, с точки зрения Кёко, улыбались тем, кто толпился в коридоре и радостно махал, привлекая внимание. Сама девушка попыталась было отойти к Рине и Рэй, но на нее зашипела вся троица.
- Куда?! – Ода обернулся и нахмурился. – Банни-чан, ты сейчас…
- Стоп-сигнал, – кивнул Кён. – Пока ты сидишь здесь, к нам не подойдут.
- Я что, отпугиватель?!
- Еще какой, – меланхолично отозвался Куон, крутя в пальцах карандаш. – Тебя по крайней мере боятся… Ауч!
Кёко мстительно прищурилась, опуская тетрадь, которой только что шлепнула по белокурой макушке.
- Вот мы о том же, – в один голос проговорили Кагурадзаки и Ошино. – От тебя же неизвестно чего ждать, поэтому опасаются.
- И заметь, – Куон указал на друзей, – это не я сказал.
- Вам устроить охрану? – она положила тетрадь на стол. – Ямагири-сенпай уже предложил утром.
- Тебе пусть устроит.
Фыркнув, девушка перебросила косу вперед через плечо:
- А мне нечего бояться.
- Это пока, – Ошино облокотился на парту и понизил голос. – Сама понимаешь, что временно. Пока вы не, – он выразительно стрельнул взглядом в сторону Хизури.
- Пока мы не можем просто так выйти в коридор, – иронично улыбнулся Куон и покосился на двери класса.
- А обедать как?
- Поголодаешь.
- Может, после школы зайдем в нашу раменную, – предложил Ода. – Банни-чан, ты как?
- У меня клуб.
- Так и мы после клуба будем, – он улыбнулся. – Думаешь, Янки оставит без присмотра спортзал?
Она оглянулась на Куона, который на мгновение изобразил хищный оскал, и кивнула:
- Давайте.
Злится. Видно и по улыбке, и по взгляду. Оттого и вредничает… И главное, она ведь понимает, в чем причина, потому что сама ощущает раздражение. Почему просто не оставить их в покое? Да, Куон самый-самый, но разве можно вот так преследовать его?.. Ведь так хочется просто поболтать, не опасаясь лишних ушей!
Девушка едва слышно вздохнула, когда начался урок.
А что будет на большой перемене… подумать страшно.
Едва начался перерыв, Куон с самой лучезарной улыбкой вышел из класса и фактически увел всю толпу за собой. Кёко показалось, что все одноклассники выдохнули с облегчением. Кагурадзаки и Ошино, переглянувшись, отправились следом за своим капитаном. Вернулись они в класс перед самым звонком. Девушка оценила их напряженные усмешки и не стала ничего спрашивать. И так понятно, что все происходящее им не очень-то и нравится. И ведь ничего не сделаешь, не отменишь тот факт, что они выиграли чемпионат, добились цели.
- Одно радует, – сдержанно проговорил Ошино, садясь за парту. – В спортзале можно запереть двери…
- И свалить через черный ход, – едва слышно закончил Куон. – И пусть хоть до конца света стоят.
Наверное, в другое время она бы и осудила его за такой план, но сейчас чувствовала, что нет даже мысли подумать «так нельзя». Можно. Им можно.
Она честно попыталась представить себя на их месте и отказалась от такого. Во-первых, слишком страшно, во-вторых, слишком невероятно. Она ведь ничего из себя не представляет…
В раменной были свободные столики, и с разрешения хозяина парни сдвинули несколько в один и переставили в угол, чтобы не мешать. Как раз к моменту, как все расселись, принесли заказанный рамен.
- Кагурадзаки, ты не лопнешь? – Рина с какой-то боязливостью глянула на огромную миску, которую Ода подтянул к себе.
- Он сегодня в столовой даже не съел ничего, – с улыбкой пояснил Ошино.
- Под тем вниманием, что там было, я бы просто подавился, – Ода пожал плечами и ухватил палочки. – Так что я голоден.
- Надо как-то заканчивать с этим балаганом, – проговорил Куон, задумчиво перемешивая в миске лапшу, нарезанные полоски нори и натертое вареное яйцо. – Они даже под туалетом стоят.
- Ну ты же не можешь бить девушек…
- Кён, я могу на них рявкнуть.
- Уверен, что это их напугает?
- А что ты предлагаешь? Конкретно, по пунктам?
Вместо Ошино, как раз отправившего лапшу в рот, ответила Ватаджиба:
- Если у вас экзамены можно пропустить, так может, вообще не приходите в школу?
- Ага, и Банни-чан будет сидеть одна? – прожевав, нахмурился Кагурадзаки.
- Я буду сдавать экзамены.
- Янки, зачем?
- Чтобы никто не посмел сказать, что я популярен из-за привилегий школьной администрации, – отрезал Хизури. – Вам это не грозит, так что можете не ходить.
- Ой, кто тебе скажет!
- Сугита, я могу даже назвать конкретного человека, – в его голосе Кёко фактически слышала имя. – Он уже вякнул мне про это.
- Когда ты успел поцапаться с канарейкой? – поинтересовался Ошино.
- На совместном ужине в пятницу, – ехидно отозвался Куон.
- Э?!
- Правда, ел я, а он смотрел и явно ждал, когда я подавлюсь.
Кёко подперла подбородок кулачком, старательно игнорируя вопросительные взгляды друзей.
- Слушайте, я вас боюсь, – помолчав, проговорил Кён. – Серьезно.
- Канарейка меня еще и переночевать пригласил.
- Что вы с ним сделали?! – теперь пришел черед Оды изумленно таращить глаза.
- Я? Ничего.
- Вот так просто ничего?!
- Они друг другу неприличные жесты показывали, – Кёко все же укоризненно вздохнула. – Причем он, – она указала за Хизури, – начал первым.
- Ты мне такой жест год назад показала.
- Я тут при чем? Мы же говорим про пятницу.
- Напомнить тебе, что я согласился только на чай?
Пожав плечами, Кёко покосилась на него:
- Никто не говорил, что будет только чай.
На мгновение Куон изумленно вскинул брови, глядя на нее, затем шумно выдохнул и принялся за свой рамен.
Девушка хмуро глянула на захихикавших друзей – и ничего смешного тут нет!
- Ладно, Янки сдает экзамены, – Рэй мирно улыбнулась. – Успеешь подготовиться? Осталась неделя.
- Посмотрим.
- Мы планировали в библиотеке после занятий заниматься, – пояснила она. – Но, боюсь, с твоим присутствием…
- С нашим, – Ошино выловил кусочек бекона из рамена. – В конце концов, я тоже не хочу обвинений в фаворитизме. Ода? – Кагурадзаки лишь закивал, торопливо заглатывая лапшу. – Значит…
- Мы втроем будем заниматься у меня, – Куон кивнул. – У вас же еще действительны те пропуска, которые выдал декан? Ну вот, в общежитии нам никто не помешает. Вы – в библиотеке, – он поочередно глянул на девушек, – а потом, на выходных встретимся и поработаем вместе.
- Хорошая идея, – кивнула Ватаджиба. – Давайте тогда у меня.
- Костюм Сони брать? – улыбнулась молчавшая до сих пор Юи, и общий смех словно разрядил витавшее в воздухе напряжение дня.
- Типа пижамной вечеринки? – Сугита с трудом давила смешки. – Ну я-то на себя и на Рэй с Кёко найду кигуруми*, а вот… – она выразительно глянула на Куона, который лишь отрицательно помотал головой:
- Увольте. Сразу. Хватило и кимоно.
- А мне идея нравится, – внезапно хихикнул Ошино. – Давай, соглашайся!
- Нет уж, я предпочту быть смотрителем вашего детсада.
- И кто меня занудой называл? – с задумчивым видом Кёко возвела глаза к потолку раменной.
- Вот! Ты на меня плохо влияешь!
- Ну наконец-то! – она молитвенно сложила руки у груди под смех друзей. – Теперь мне есть в чем каяться в храме.
- А вот это, – Куон с невинным видом покосился на нее, – мое влияние.
Укоризненного взгляда не получилось – зеленые глаза смеялись, и Кёко ощутила, как душу затапливает легкое счастье.
Ей нужно все это: пикировки, улыбки, смех… общие и только их двоих.
Расставшись с друзьями в метро, они вышли со станции в осенние густые сумерки. Фонари яркими конусами расчерчивали улицу.
- Не возбухал Фува после моего ухода?
- Возбухал, – легко кивнула Кёко и улыбнулась, когда мужские пальцы сжали ее руку. – Сказал, что если я тебя еще раз приглашу, он со мной разговаривать не будет.
- Соблазняет…
Она хихикнула задумчивости в низком голосе:
- Я тоже подумала о таком.
- Так он же не оставляет себе никаких шансов.
- Не ворчи, – Кёко на мгновение прижалась к его руке. – Кто, если не мы?
- Поиздеваемся?
- Позаботимся, – наставительно поправила она. Куон пренебрежительно фыркнул:
- Пусть учится сам о себе беспокоиться.
- Он и беспокоится, и именно что только о себе, – девушка мирно улыбнулась.
- Ну-ну… – скептически отозвался он, помолчал и выдохнул как-то тяжело. – Надеюсь, ты ничего такого не надумала из-за всего, что происходит в школе?
- Бака.
- Ну слава богу.
- Я прекрасно понимаю, что в этом нельзя никого из вас обвинять, – после паузы проговорила Кёко, глядя под ноги. – Конечно, это раздражает…
- Еще как!
- … но неизбежно. Остается лишь надеяться, что девочки правы – это все пройдет со временем. Как та история с письмами у меня.
- Даже странно, что больше не пишут… – он дернулся от тычка в бок. – Я серьезно. Неужели все смирились? Я бы не смирился.
- Правда? – она удивленно глянула на парня.
- Конечно. Но только в случае с тобой, – улыбка была легкой, нежной, и Кёко смутилась, вновь опуская голову.
- То есть… если бы ты…
- Отбил бы тебя у канарейки.
Ее?! Отбил бы? Сердце сладко сжалось от непривычного представления – она такая девушка, которую бы самый красивый парень школы решил бы отбить у другого?..
- А… если бы я не согласилась?
- А куда б ты делась? – он сжал пальцы. – У меня ведь куча преимуществ.
- Вот назвать бы тебя хвастуном, так ведь и не за что…
- Я именно об этом.
Она фыркнула и подняла голову – они сворачивали к рёкану.
- Ты нормально в субботу дошел до общежития?
- Задворками, – улыбнулся Куон, – потом через подвал внутрь. Так что, никто не видел, никто не слышал.
- Знаешь, я даже обрадовалась, когда ты предложил Ошино-куну и Кагурадзаки-куну заниматься в общежитии, – поколебавшись, все же призналась Кёко и прикусила губу. – Так…
- Спокойнее, – он кивнул с усмешкой. – Мне тоже.
- Бака… – ее щеки заполыхали от такого понимания и единения мыслей.
Видимо, ее смущение было столь очевидно, что парень с легким смешком обнял ее.
- Все постепенно успокоятся. Обещаю.
- Верю, – Кёко кивнула, прижимаясь и улыбаясь. – Но завтра опять надо будет пережить целый день… – согласное хмыканье напомнило о событиях днем, и она прикусила губу. Спросить? Откажет ведь… Откажет? – Сделать тебе завтра обенто, чтобы не пришлось идти в столовую? – молчание над головой заставило надежду встрепенуться в душе. – Я сложу его с вечера и поставлю в холодильник, а утром только рис и омлет добавлю...?
- Честно?
Ее накрыла горячая волна радости, заставив вскинуть голову и счастливо улыбнуться:
- Конечно!
- Ладно, – Куон улыбался легко и немного смущенно. – Но не вздумай вскакивать затемно.
- Хааай! – девушка, приподнявшись на цыпочки, чмокнула его в губы и проказливо хихикнула, выскальзывая из ослабевшего объятья. – До завтра!
- И даже на чай не пригласишь? – со смешком уточнил он, пряча руки в карманы куртки.
- Не соблазняй, – выразительно погрозив пальцем, Кёко взбежала на крыльцо и обернулась. – Дай ему успокоиться после выходных.
- Точно, пусть расслабится, уверует, а уж потом… – закивал Куон, но она видела спрятанный смех. – До завтра, принцесса.
Чем ближе становилась дата первого экзамена, тем быстрее уменьшалась толпа, следующая за парнями из второго А. У других классов, по свидетельству очевидцев, уже никто не стоял с плакатами и не ловил чемпионов. Ошино даже пошутил, театрально закатывая глаза, мол, вот так проходит земная слава, рассмеялся вместе со всеми и честно признался, что ждет не дождется возврата к мирной учебе.
В пятницу получилось даже собраться в библиотеке, на пару часов, но этого хватило, чтобы определиться, чем именно будут заниматься в субботу.
Когда Кёко пришла к дяде отпрашиваться на выходной, тот в первую очередь уточнил, как обстоят дела с подготовкой у Шо. Девушка припомнила гримасу его сына и постаралась как можно деликатнее ответить, что Шо занимается, а в воскресенье они проверят уровень его подготовки. Кенджи-сан одобрительно покивал, и Кёко сразу от него направилась к комнате парня.
- Какая проверка?!
- Со вторника экзамены, вообще-то, – назидательно напомнила она. – Ты же не хочешь повторения октябрьского скандала со своим отцом?
Шо скривился и дотянулся до сумки:
- Я вообще-то занимаюсь сам.
- Давай просто послезавтра проверим, все ли готово, – мирно предложила девушка. – Повторение не повредит.
- Ладно, – он кивнул. – Янки все же сдает?
- Тебе не кажется, что пора заканчивать это соревнование?
- Тебя не спросил, – огрызнувшись, Шо достал учебники и хмуро глянул на нее. – Все?
Кивнув, Кёко вышла и лишь покачала головой.
Когда он повзрослеет?
Тот же вопрос читался во взгляде Куона, когда в субботу в большой гостиной дома Ватаджиба собрались шесть «пижам». Юи не изменила своей Соне, Кагурадзаки притащил откуда-то кигуруми в виде черного кота. Рина была «лисицей», Кён со смехом продемонстрировал «мишку», а Рэй накинула на голову капюшон с длинными заячьими ушками. Кёко в кигуруми панды изобразила «лапки» на вопросительный зеленоглазый взгляд.
- Вот честно, даже не знаю, мне плакать или смеяться, – Куон с тяжелым бессильным вздохом прикрыл глаза рукой.
- Янки, ты выделяешься.
- И слава богу! Детский сад, серьезно.
- Не ворчи, как старый дед, – невозмутимо отозвалась Кёко, раскладывая на большом столе учебники и тетради.
- Знаешь, глядя на вас, я себя таким и чувствую!
- Сейчас мы тебя окончательно… – Ода ухватил из-под себя подушку дзабуттона и метко отправил в Куона, – добьем!
- Да… да… – тот отбил одну подушку, вторую, – … хватит!
- Эй, тебе нельзя нагружать руку!
- Черт!.. – ему пришлось пригнуться от еще трех подушек. – Да блин!..
- Все? Успокоился? – Ошино поймал перекинутый хихикающей Рэй еще один «снаряд» и покачал в руке. – Достаточно или будешь ворчать?
- Вы для чего здесь собрались?!
- Ну уж точно не для того, чтобы ты ворчал! – показала язык Кёко.
Куон закатил глаза и дотянулся левой рукой до валяющейся за его спиной подушки:
- Нет уж, я буду ворчать!.. – Ода успел прикрыть руками голову, когда стремительно взлетевший на ноги Хизури отвесил ему подзатыльник подушкой. Ошино не успел и, упав ничком от мягкого удара на стол, расхохотался. – Все, успокоились?!
- Слушай, Янки, а из тебя получается отличный воспитатель, – покивала Рина. – Думаю, и отцом будешь хорошим.
Отцом?.. Кёко вспыхнула, боясь даже глянуть не то, что на друзей – на него!
- Приложу к этому все силы, не беспокойся, – сунув подушку в руки все еще смеющегося Кёна, Куон вернулся на свое место и вздохнул. – Все, давайте займемся делом, а? Пока меня опять не накрыло фейспалмом.
- Не ворчи, как старый дед! – хором продекламировали в ответ ему. Сокрушенно покачав головой, он глянул на все еще румяную Кёко и снова вздохнул:
- Я тебе это припомню.
- Ай, ты все обещаешь и обещаешь, – буркнула она, решительно открывая учебник. – У меня история.
- У меня алгебра.
Все еще подхихикивая, остальные разобрали учебники:
- Химия.
- География.
- Английский. Янки, Рэй, это кому-то из вас.
- Давай мне, Рина-чан, держи в ответ физику. Юи-чан, тебе литература.
Кёко украдкой бросила взгляд на Куона.
Он всерьез сказал, что приложит к воспитанию своих детей все силы?
При мысли, кого он видит матерью своих детей, стало жарко, и она возблагодарила Рину за идею с кигуруми – капюшон прятал и полыхающее лицо, и взгляды.
А она сама? Заглядывала ли настолько далеко, чтобы… чтобы представлять нечто большее, чем сплетенные руки, объятья и поцелуи? Мечты об общем будущем обычно были такими туманными и неопределенными, что лишь заставляли довольно улыбаться им, как чему-то прекрасному… Но ведь на самом деле это еще и… семья? Дом?
Она честно попыталась подумать о том, как бы выглядел их общий дом, и почти уткнулась носом в учебник.
Страшно, но не представляет. И вообще, от всех этих мыслей все внутри трепещет и паникует.
Как это? Как?..
Рина о чем-то спросила Рэй, и Кёко одернула себя, стараясь незаметно перевести дыхание – они учатся! А она о глупостях думает!
Это не глупости, тут же возразила она самой себе. Пусть и не вовремя, но не глупости. Она хочет быть с Куоном всегда-всегда, и он тоже, сам говорил!.. Значит, подумает о будущем попозже… сама. А пока – надо учиться!
До вечера они успели проверить все вопросы по предметам, разбудить заснувшего прямо сидя Оду, пообедать, разобрать, где чей учебник и тетради…
- Ватаджиба здорово подтянула английский, – заметил Куон, когда они с Кёко свернули по привычному маршруту от станции.
- Она ж собирается поступать после школы в Оксфорд, – проговорила девушка, и он кивнул, давая понять, что помнит. – Летом вон, ездила на собеседование. В следующем году у нее будут подготовительные курсы, – они помолчали. – А что ты планируешь после школы?
- Хороший вопрос…
- Не думал?
- Неа. Еще целый год. А сама?
Кёко тихо выдохнула:
- Не знаю даже. У меня и талантов-то особо нет, как у Рэй-чан или у тебя… – он иронично хмыкнул. – Ну не в повара же идти.
- Составлять конкуренцию Шинодзаве?
- Пфф!
- Похоже, из всей нашей компании более-менее определилась лишь одна Ватаджиба, – проговорил Куон спустя пару минут. – Несознательные мы какие-то, да?
Девушка хихикнула:
- Может, не хотим покидать Неверленд?
- Интересная мысль.
- Но мы же взрослеем! – она стиснула руку парня. – Ты понимаешь это?
- Учитывая, что я все же старше тебя – понимаю, – с иронией подтвердил он. – И в силу своего возраста, так сказать, предлагаю решать проблемы по мере их поступления.
- Ты старый дед.
- Я вот счас перекину тебя через плечо и унесу в неизвестном направлении…
- Ну, тебе-то оно точно должно быть известно.
- Блин, Кёко!.. – Куон все же рассмеялся и глянул на девушку, усиленно изображавшую задумчивость. – Ты прелесть.
Легкое смущение сладко обняло сердце.
Прелесть?..
- Знаешь… – поколебавшись, тихо проговорила она, – я даже не понимаю, почему так…
- Что именно?
- Ну, я ведь раньше ни с кем так не вела себя. Ну, когда шутишь, когда…
- Дразнишь?
Кёко кивнула:
- Да. Когда мы с тобой ругались постоянно… – парень насмешливо фыркнул, – ну ругались ведь, согласись!.. Я не понимала, почему так. Твои слова так задевали…
- Ну, откровенность за откровенность – твои слова бесили.
- Я заметила, – она не сдержала улыбки. – Ты прям тогда становился, как злое божество – глаза холодные, лицо каменное, аура темная…
Куон снова фыркнул:
- Ты себя со стороны не видела. Валькирия, самая натуральная… иногда было ощущение, что ты вот-вот вцепишься мне в горло, – девушка протестующе нахмурилась. – Я в первое время даже заподозрил, что мы где-то пересекались и из-за этого ты ненавидишь меня, – она изумленно уставилась на него. – Раньше ведь девушки со мной так не вели себя.
- Да, Рина-чан так и сказала – ты не привык к такому обращению, – мстительно заметила Кёко.
- Ой, много она знает…
- Но ведь она оказалась права! Права ведь?! – она затормошила его за руку и пискнула, когда рассмеявшийся парень заключил ее в сильные объятья:
- Она права в том, что ты чудо, – он улыбнулся. – Как я мог устоять, если после четырех лет вежливых церемониальных взаимоотношений вдруг встретил живого человека?
- В смысле?
- Мать когда-то выговаривала отцу, а я услышал – мол, японцы всегда прячут настоящие мысли, эмоции, чувства, – они остановились неподалеку от калитки в тени противоположного дома. – Отец тогда возразил, что это лишь вежливость по отношению к чужому человеку, мол, дома, с близкими все не так. Но проучившись три года в Санбиджюцу, я видел только вот такое вежливое отношение, которое четко давало понять, что я по-прежнему чужой.
- Неправда, – Кёко заворочалась в кольце его рук, чтобы оказаться лицом к лицу. – Для Ошино-куна и Кагурадзаки-куна…
- Даже они поначалу были такими, – он усмехнулся. – Я не знаю, что заставило их изменить свое отношение ко мне, но когда осознал их новое поведение… я был счастлив, если честно. А другие так и остались. Заглядывали в глаза, улыбались и не позволяли себе даже помыслить о чем-то более откровенном в эмоциях. По их жестам прямо читалось опасение, причем, не только меня. Они словно боялись выглядеть по-другому, понимаешь?
- Наверное, – тихо проговорила она, прижимаясь к нему и не отводя взгляда от красивого лица.
- А ты внезапно оказалась другой, – Куон нежно улыбнулся. – Такой страстной и открытой… – она замер на мгновение, затем довольно протянул. – Ты краснеешь…
- К-конечно… – проворчала смущенная девушка. – Ты тут такие мне эпитеты выдаешь…
- Ой, можно подумать, ты мне их не выдавала! Кто меня пошлым назвал?
- Я тебя так не называла, я лишь сказала… – она смутилась еще больше, когда он ласково провел большим пальцем по ее нижней губе.
- То, что ты именно со мной стала такой живой и настоящей… – теперь губ касались его губы, – заставляет терять голову…
Признание словно опалило душу, а поцелуй не дал даже вздохнуть. Куон целовал так, что сердце просто пропадало из груди и сладко кружилось где-то в затылке.
Когда, наконец, он прижал ее к себе, Кёко просто замерла, прикрыв глаза и слушая их дыхание. Ноги были слабыми, ватными, как и руки, как и все тело, лишь в груди бешено стучало сердце, заставляя обмирать от любви.
Это и называется «терять голову»? Когда мысли очень сложно собрать воедино, потому что рядом он? А собрать надо, ведь его слова про настоящих людей верны не только по отношению к ней…
- У вас тут поблизости нет домов под найм? Или может, комнату кто сдает?
Она удивленно выпрямилась, огляделась:
- Вроде нет… а что?
- Хотел совместить приятное с полезным, – улыбка парня были намекающе-хитрой, и Кёко притворно надулась:
- Ты хочешь выжить Шо из дома?
- Зачем так сразу? Я бы его в гости приглашал…
Все же хихикнув, она тихо вздохнула:
- Ну, как говорится, от ненависти до любви.
- Банни-чан… – предостерегающе протянул Куон, но озорной внутренний чертик не давал остановиться:
- Ну смотри сам – поначалу мы были врагами, так? Так-так, не делай такого лица, сам сказал, что мои слова тебя бесили. И наверняка не только слова…
- Только.
- Даже пусть так, – покладисто кивнула девушка, поглаживая его по груди. – Потом мы перешли в разряд…
- Когда именно я перестал быть для тебя врагом?
Она задумчиво надулась на внезапный вопрос, затем подняла взгляд к зеленым глазам:
- Когда помог с туфлями. Я поняла, что несмотря на внешность и слова, ты совсем не плохой. Даже не так, – Кёко помотала головой, – ты не можешь быть плохим, раз не прошел мимо с мыслями «так ей и надо». Мы ведь перед этим в очередной раз поссорились.
Куон задумчиво хмыкнул:
- Я даже помню причину.
- Разве мы ссорились по другим причинам? – невольно улыбнулась она. – Так вот, возвращаясь к…
- А почему ты не хочешь узнать, когда перестала быть для меня врагом?
- А я была для тебя врагом?!
Он сдавленно то ли фыркнул, то ли хрюкнул и покорно кивнул:
- Не была. Никогда не была. Вредной и противной была.
- Я о том же. Так вот, возвращаясь к теме соседей…
- Хотя, вредной ты и сейчас бываешь…
- … нам потребовалось полтора года, – упрямо помотала Кёко головой, не давая себя сбить с мысли, – чтобы стать вот такими. То есть, тебе потребуется как минимум год приглашать в гости Шо, причем каждый день, чтобы…
- Он не проживет год, – категорично заявил парень. – Я его закопаю во второй визит.
Тихо застонав, она уткнулась лбом в его грудь и лишь вздохнула, когда над головой рассмеялись:
- И то, если он вообще нормально переварит сам факт приглашения ко мне в гости. Вдруг у него ноги отнимутся? Голос ладно, канарейка же, пусть поет, а вот ноги…
- И кто из нас вредина!? – Кёко вскинула голову и лишь затаила дыхание, когда Куон чмокнул ее в губы и невинно улыбнулся:
- Мы оба. И меня это устраивает. А тебя?
Она прильнула к его груди, пряча ответную улыбку:
- Но если я такая вредная, то не всем это может понравиться…
- Мне нравится. Нашим друзьям тоже, уверен, они не променяют такую тебя на кого-то другого. Тебе мало?
Кёко отрицательно замотала головой:
- Достаточно.
Настолько достаточно, что комок в горле и понимание – это ее семья. Куон и парни, девочки – семья. Настоящая, близкая, бесценная.
Уютную тишину нарушили несколько человек, прошедшие по освещенному перекрестку, и девушка тихо вздохнула:
- Мне пора.
- Я знаю, – Куон покрепче сжал руки, и она, протестующе кхекнув для вида, счастливо улыбнулась. – Ладно, неделю переживем и расслабимся по-настоящему.
Девушка закивала.
Не будет переживаний насчет экзаменов, насчет поклонниц, можно будет просто наслаждаться окончанием триместра и встречаться каждые выходные!..
И все же, как сложно расставаться сейчас, ощущать то же сожаление, с которым Куон разжимает руки, печалиться о том, что они не увидятся больше суток…
Эгоистка, одернула себя девушка. Ему все же надо отдыхать – плечо до сих пор дает о себе знать, даже сегодня он украдкой потирал его, когда думал, что все занимаются. А она видела…
Нежно улыбнувшись, Кёко помахала с крыльца и скользнула за дверь.
Да, они не увидятся до понедельника, но – никто не запретит ни ему, ни ей позвонить!
Шо сам пришел в воскресенье после завтрака, сел за стол и хмуро глянул на стопку учебников. Достал на вопросительный взгляд девушки свои тетради и книги и проворчал:
- Это обязательно?
- А тебе будет плохо с дополнительно набранными баллами? – ответила она вопросом. – У отца будет меньше поводов придираться к тебе.
- Я один сплошной повод для придирок, – он со вздохом потянул к себе первый учебник.
- Неправда, твои родители любят тебя, – возразила Кёко. – Подумай сам, разве бы они предложили тебе Санбиджюцу, если бы не беспокоились? Заставили бы просто работать в рёкане и все. И деньги не тратятся, и ты постоянно на виду.
Парень бросил на нее настороженный взгляд:
- Ты еще скажи, что они Янки постоянно в пример ставят для моей же пользы!
- Думаю, они рассчитывают пробудить в тебе дух соперничества. Мол, ты захочешь стать лучше него.
- Я и так лучше него.
Она с трудом сохранила нейтральное выражение и лишь кивнула. Хотя так и подмывало уточнить, в чем именно? Кроме музыки ничего и не припомнишь ведь! Ладно, помолчит, пусть занимается. Глядишь, действительно дядя будет поменьше упрекать в разговорах…
Глядя, как Шо записывает формулы, девушка вдруг вспомнила вчерашний разговор у рёкана.
А ведь она с Шо всегда старалась быть такой, какой надо ему. Не докучать, не показывать, что больно, грустно, одиноко, не требовать и не гонять… Интересно, если бы она не пыталась так себя вести, а была собой, то Шо мог бы в нее влюбиться? Вот чисто ради эксперимента! Менять свои теперешние чувства на прежние она совершенно не собиралась. Сейчас ведь все такое настоящее, искреннее, могучее!..
- Чего улыбаешься?
- Ничего, – она пожала плечами. – Сделал? Давай проверю.
И пускать в свои чувства, в свой настоящий мир она будет только тех, кому она важна. По-настоящему.
Вопреки ожиданиям, Шо всерьез подошел к подготовке. Даже когда ему позвонили, он необычно певуче пояснил, что занимается, выслушал ответ и сунул сотовый в карман с мрачной решительностью. Кёко лишь улыбнулась про себя – она успела заметить имя на экране. Ираяма-сенпай. Все же, что бы ни фыркал Куон, Шо осознает ответственность и, когда надо, может подойти к делу всерьез. Проблема лишь в том, что когда надо – это очень расплывчатое понятие… Особенно, если это касается его интересов.
- Дети, пора ужинать, – в комнату заглянула Яёй-сан и умиленно заулыбалась. – Идемте, потом продолжите.
- Нам осталось немножко, – извиняюще проговорила девушка. – Давайте мы закончим и подойдем.
- Мам, не мешай, а?
Женщина неожиданно подмигнула Кёко и прикрыла дверь.
Да-да, зрелище занимающегося Шо редкое и оттого ценное.
- Смотри, – наконец, он протянул ей тетрадь и потянулся. – И почему именно в этом году ввели экзамены у музыкального отделения? Раньше были только на первом году…
- Правда?
- Ага.
Девушка чуть улыбнулась, проверяя записанное, затем кивнула:
- Все правильно. Молодец!
- Легкотня, – Шо принялся собирать тетради, немного торжествующе улыбаясь.
- Но это не значит, что надо все оставлять на ночь перед экзаменами.
- Не нуди, – он отмахнулся от нее, смахнул все в сумку и поднялся. – Важен результат.
Вот и весь Шо, невольно вздохнула она, когда парень вышел из комнаты. Главное результат, а как к нему идти, неважно.
Как хорошо, что Куон не такой!
Кёко проверила чат, улыбнулась стенаниям Кагурадзаки – сегодня парни собрались снова в общежитии – и подхватилась с татами.
Пора ужинать. Потом соберет сумку на завтра, поболтает со всеми и напишет Куону пожелание спокойной ночи. Он обязательно ответит, и тогда уж точно сегодняшний день завершится так, как планировалось.
*кигуруми - вид пижамы в виде костюма какого-либо животного (и не только), с капюшоном.
К главе 50
Размер: макси
Персонажи: Кёко, Шо, Куон и другие
Категория: гет
Жанр: романтика, драма
Рейтинг: R
Предупреждения: AU
Все права у Накамуры, размещение - только мое собственное.
Глава 51
Как она и подозревала, Куон попытался улизнуть рано утром, когда прислуга только приступала к своим обязанностям. Кёко невинно улыбнулась, когда он, не найдя обуви на гэнкане, оглянулся на нее:
- Завтрак пропускать не стоит.
- Я еще ужин не переварил, – он выдал самую яркую свою улыбку. Девушка с невозмутимым видом сложила руки на груди. – Вот чуял я, что так просто не отделаюсь…
- Я тоже была уверена в этом.
- Слушай, ну серьезно, я вчера переел за ужином.
- Не дави на жалость, – она пожала плечами. – Тебе надо восстанавливаться после матчей и травмы.
- Я помню твой ультиматум на вилле, – Куон выдохнул. – Отдай кроссовки.
- Ты еще и куртку не надел.
Он снова выдохнул:
- Отдай куртку и кроссовки.
Кёко молча отрицательно помотала головой.
- Я ведь сейчас примусь тебя целовать… – зеленые глаза предупреждающе прищурились.
Угроза лишь раззадорила.
- Возможно, – спокойно согласилась она. – Вот только если нас застанут, меня накажут, потому что в рёкане не допускаются любовные отношения с клиентами.
- Я не клиент.
- А кто вчера оплатил вип-номер?
Парень поиграл желваками, выразительно глядя на нее.
- Да-да, ты меня испортил, – Кёко все же хитро улыбнулась и развернулась. – Я принесу завтрак в номер.
Идя с полным подносом по коридору, она невольно вспоминала слова Рины – даже Янки не знает себя так, как… Но ведь это было вполне логично!..
- И во сколько ты встала, чтобы это все приготовить? – оглядев стол с тарелками, язвительно поинтересовался Куон.
Девушка чуть надулась:
- Мы с тобой договорились, что если нет занятий, я готовлю тебе обенто. Сегодня вместо обенто завтрак.
- Так, мне срочно надо возвращаться в форму!
Она хихикнула на хмурое замечание и протянула ему палочки:
- Приятного аппетита.
- Ты ведь знаешь, что я не могу тебе отказать, – полувопросительно, полуутвердительно проговорил он, принимая хаси. – Этим и пользуешься.
- Ага, – Кёко довольно закивала и чуть смущенно потупилась. – Это, оказывается, очень волнующе.
- Волнующе? – задумчиво переспросил Куон.
Тихо вздохнув, она кивнула и немного виновато глянула на него:
- Это слишком необычно для меня… – сердце замерло от странного нежного выражения на лице парня. – Что?
- Осталось научить тебя капризничать, – усмехнувшись, он тоже облокотился на стол, рассматривая ее. – И будет совсем замечательно.
- Зачем учить меня капризничать? – снова надулась Кёко, опуская голову.
- А чтобы не только мы говорили, что я тебя испортил, – в голосе Куона были отчетливо слышны лукавые интонации.
- Бака ты! – буркнула она, исподлобья глянула на довольного парня и нахмурилась. – Ешь давай! Не отдам вещи, пока нормально не позавтракаешь!
- А сама есть собираешься? Тут на команду приготовлено, причем на национальную сборную.
- А тебе нечем меня шантажировать! – девушка показала язык.
- Уверена? – хитро уточнил он. – Как насчет того, что я тут буду снимать номер постоянно? Жить перееду.
- Сюда?!
- А что? – Куон демонстративно оглядел комнату. – Размеры подходящие, условия тоже, о еде беспокоиться не надо, – он остановил взгляд на Кёко. – Ты рядом, прямо руку протяни…
- Ты хочешь, чтобы Шо ушел из дома?!
- Тем более!
Воодушевленный кивок заставил ее недобро прищуриться:
- Ты издеваешься!
- Шантажирую, – наставительно поправил он ее. – Хотя перспектива мне нравится все больше.
- Ну попробуй.
- Я серьезно.
- Я тоже, – Кёко кивнула. – Ты переедешь, потом Ошино-кун и Кагурадзаки-кун, они ведь не бросят тебя тут одного на съедение Шо, потом тут будет столпотворение ваших поклонников и поклонниц, пойдут слухи, что от ненависти до любви, соберутся уже ваши с Шо поклонницы… и больше не будет места, где ты сможешь просто посидеть в тишине.
- Вот это точно не мое влияние, – с видом «ой, всё» проговорил Куон и со вздохом подтянул к себе тарелку с омлетом. – Но что-то очень знакомое…
Она невольно улыбнулась, подпирая щеку кулачком и наблюдая, как неторопливо ест любимый.
Судя по пикировке, он уже постепенно приходит в свое обычное состояние, ибо только расслабленный Янки мог бы предложить вариант своего переезда в рёкан.
Девушка представила, как бы это могло выглядеть, и ощутила, как начинают гореть щеки. Это ж сколько возможностей просто побыть рядом…
- Все.
- Ты не съел ничего!
- Я съел омлет, – Куон ткнул пальцем в опустевшую тарелку, затем с видом одолжения взял ролл с тунцом. – Вот, видишь, еще и это. И вообще, как там говорится – завтрак раздели с другом, – он положил палочки и облокотился на стол. – Ну и?!
Фыркнув, Кёко сунула в рот такой же ролл и замерла, когда парень хрюкнул и опустил голову.
- Што?!
- Ты на хомячка сейчас похожа… – его плечи едва заметно затряслись. В ответ она дотянулась и шлепнула его по светловолосой макушке. – Эй!
- Сам ты… суслик!
- Это с чего вдруг?
- Худой такой же!
Короткое мгновение они сверлили друг друга недобрыми взглядами, затем Куон снова прыснул:
- Зато ты хомячок.
- Вредина!
Он с улыбкой лишь пожал плечами и взял чашку с чаем.
Вредина, с нежностью повторила Кёко про себя. Ее вредина.
Сердце забилось еще быстрее.
Их первый совместный завтрак наедине. По-настоящему их общий, а не как было с Шо – тот быстро поглощал все на тарелках, угукая на попытку завести разговор, а потом убегал по делам. И не было ощущения легкого счастья, общего смеха, шуток…
- Слушай, а у вас всегда такие плотные завтраки?
- Ну, – она оглядела стол, – смотря для кого. Гостям и больше бывает, я могу обойтись мисосиру, рисом с овощами и чаем.
- Представляю, как тут отец радовался… – хмыкнул Куон, ставя чашку на стол. – Кормят, поят, ублажают…
- У нас еще и онсэн есть.
Он вздохнул:
- Нет уж. Был у меня печальный опыт с подобным, – Кёко округлила глаза. – Не смотри так, рассказывать не буду.
- Я и сама догадаюсь, – покладисто кивнула она. – Тебя пытались утопить? – он сдавленно кашлянул. – Соблазнить? – ответная гримаса заставила хихикнуть про себя. – Сфотографировать?
- Даже успели, – вздохнул парень. – Потом я отобрал фотоаппарат и утопил его в том же онсэне. Предварительно выдрав карту памяти.
- То есть… у тебя есть карта памяти с твоими фотографиями в онсэне?
- Подарить? – Куон с самым невозмутимым видом подпер щеку рукой. – Вставишь в телефон, посмотришь… – Кёко, представившая себе подобное, вспыхнула. – Ты краснеешь.
- Э…это от негодования! – она выпрямилась, отчаянно пытаясь нахмуриться. – Ты всем девушкам предлагаешь такой подарок?
- Неа, только тебе, – сейчас он, как никогда, напоминал довольного кота. – Стану я еще делиться таким сокровищем с кем-то другим.
- А ты уверен, что там сокровище? – мстительно фыркнула девушка, начиная собирать все со стола на поднос. Разговор ужасал своей непосредственностью и перспективами. – Сам-то смотрел фотографии?
- Хороший вопрос, – кивнул Куон. – Действительно, надо проверить, вдруг там один пар виден… Какой же это тогда будет подарок?..
- Без возможности оценить по достоинству! – увидев выразительный взгляд, она поспешно вскочила на ноги. – Все, сейчас принесу куртку и кроссовки.
Вылетев в коридор, Кёко перевела дыхание.
Фух! Это ж надо!.. Сердце до сих пор трепещет! Мало ей было представлений о нем в рёкане, так еще и предложение с такими фотками!.. Янки. Ни стыда, ни совести!
Она продолжала ворчать про себя, даже когда после кухни заглянула к себе, забрала вещи парня и понесла их в вип-номер. Однако, открыв дверь, девушка замерла, видя пустую комнату.
Где он?
Она прошла к столу, на котором лежали ее учебники и тетради.
Может, в ванную пошел?..
За спиной раздался шорох закрываемой двери. Куон, оперевшись спиной на хрупкую панель, сложил руки на груди и невинно улыбнулся.
Сердце подпрыгнуло в груди, свалилось куда-то под ложечку и там затрепетало, пуская по телу сладкую дрожь предчувствия чего-то такого личного-личного!..
- Возвращаю, – Кёко с каждым шагом к парню чувствовала, как щеки горят все сильнее.
- Я говорил, что твое смущение выбивает меня из состояния равновесия?
- В смысле?.. – она выдохнула, когда он обхватил ее за талию и подтянул к себе. Сейчас она ощущала себя птичкой в когтях хищника, вот только почему-то в когтях было очень, очень… приятно.
Куон усмехнулся, неторопливо вытащил из ее рук свою куртку, отбросил в сторону, туда же отправились кроссовки, и девушка беспомощно прикусила губу, глядя снизу вверх в зеленые глаза. От их выражения ноги попросту отнимались.
Его губы еще хранили вкус зеленого чая, и она прикрыла глаза, полностью погружаясь в чувства поцелуя. Все мысли, все сомнения, все переживания отошли куда-то далеко-далеко, оставляя лишь счастье, нежность, желание еще ближе оказаться к нему – к любимому.
А еще было очень горячо, жарко, то ли от сильных рук, так уверено прижимающих ее к горячему – даже через юкату и свитер – телу, то ли от осознания, что сейчас сбывается одно из заветных представлений о романтическом завтраке…
- В прямом, – он дышал глубоко, девушка ощущала это всем телом. Не открывая глаз, она улыбнулась и уткнулась лбом между сложенными на груди Куона руками. Хотелось стоять вот так вечность, слушать его сердце, отвечать своими выдохами, млеть от объятий...
Странное пиликанье заставило вскинуть голову и прислушаться.
- Будильник, – тихо проговорил Куон на ее недоуменный взгляд. – Не хотел проспать.
- Проспать что?
- Это, – он улыбнулся самым краешком рта, и Кёко снова ощутила себя и беспомощной и счастливой от нового легкого поцелуя, затем последовал еще один, мурашки пробежали по спине от языка, игриво коснувшегося ее верхней губы, затем нижней…
Они замерли оба, когда новое пиликанье донеслось из заднего кармана джинсов, затем Куон с тяжелым вздохом полез за сотовым.
- Тебя в общежитии ругать не будут, что не ночевал там? – тихо проговорила она.
- Нет, – он усмехнулся, отключая одной рукой будильник. – Никто не видел, как я уходил через подвал, никто не увидит, как я вернусь. А по комнатам не проверяют.
- Тогда тебе надо идти… чтобы все еще спали, когда ты вернешься.
- Прогоняешь?
- Чуть-чуть, – девушка нежно улыбнулась и робко погладила его по щеке. Ответная улыбка успокоила и обрадовала – ему нравится!
- Разве что чуть-чуть, – Куон кивнул, потерся щекой о ее ладонь и почти целомудренно, невесомо поцеловал в губы. – Проводишь?
- Конечно, – она хихикнула и отступила на пару шагов, когда он разжал руки, – а то вдруг заблудишься, не туда зайдешь…
- Да-да, канарейка не переживет, если проснется со мной в одной комнате.
- Ты ж обещал не называть его канарейкой, – напомнила Кёко.
- Когда это было, – невозмутимо отмахнулся парень, подбирая кроссовки. – После этого он успел наделать глупостей.
- Он тебя послушался и не лез в неприятности.
- А вчера? – он надел куртку. – Умный бы просто поздоровался и прошел мимо.
- Он к тебе неравнодушен.
- Это я в курсе, – Кёко даже чуть попятилась, когда увидела перед носом назидательно поднятый палец. – И не вздумай ничего говорить.
- Пфф, – она чуть насупилась, – ты еще скажи, что тебе не понравился вечер.
- Ну, если убрать из действующих лиц канарейку и его родителей, то вечер был бы замечательным во всех отношениях.
Убрать Шо и…
Румянец обжег щеки.
И тогда было бы как сейчас, да? Только они вдвоем?
Она тихо вздохнула, подняла взгляд на Куона и сглотнула от странного взгляда, в котором было и предупреждение, и удовольствие, и…
Ой!
Кёко поспешно прижала ладони к щекам и попятилась.
- И ты думаешь, это мне помешает? – парень хитро усмехнулся.
Ладоням стало еще жарче, когда он уверенно обнял ее, а от новой лукавой улыбки загорелось даже сердце.
- Так и будешь стоять?
Глядя в смеющиеся зеленые глаза, девушка вновь устроила руки на груди Куона и кивнула.
Не бежать же, не выдираться из рук, в которых так удобно и спокойно ощущать себя… можно отдаться на волю чувствам, привстать на цыпочках навстречу поцелую и обнять в ответ…
- Ну вот и как уйти? – шепотом проговорил парень, прижимая ее к себе. – Давай, гони меня, а то я точно останусь тут до понедельника…
Кёко потерлась щекой о его свитер и прислушалась к четкому биению сердца.
- Кёко…
- Ты бы сам меня прогнал в такой ситуации?
- Ты издеваешься, – Куон сжал руки так, что она невольно пискнула. – Я б еще и двери запер на дополнительный замок.
Хихикнув, она легонько шлепнула ладошкой по левому плечу:
- Так, все, иди домой.
- Не верю.
- В смысле?
- Неубедительно.
Конечно, неубедительно! Как тут по-настоящему отправишь его домой, когда сердце прямо млеет и дрожит?
- У меня нет такого драматического таланта, как у тебя, – девушка показала язык. – Кстати, о талантах. Твой отец у меня вчера спросил, правда ли, что мы с тобой встречаемся?
Куон округлил глаза, затем недобро прищурился:
- Тааак, уже интересно…
- Ты ему не говорил?
- Нет пока, – она зачарованно следила, как на глазах расслабленность парня сменяется собранностью. – Но я подозреваю, кто мог такое сказать. Такарада.
- Но… – Кёко заморгала, пытаясь сообразить, – мы встречаться начали после фестиваля…
- Поверь мне, я этого человека знаю поболе твоего, – он вздохнул. – Ему дай лишь намек – он такие выводы сделает, что проще нам действительно было начать встречаться, чем переубедить его! Не смейся, я серьезно.
Она кивнула, пытаясь сдержать хихиканье:
- Я верю. И что нам теперь делать?
- А что ты ответила?
- Ничего не успела – ты подошел.
- А мне он ничего не сказал и не спросил, – задумчиво покивал головой Куон. – Ладно, выжидаем. Но предупреждаю – в следующий раз…
- Да-да, отшлепаешь.
Он укоризненно покачал головой на ее довольную улыбку и разжал руки:
- Я уже даже не знаю, кто кого испортил. Еще год назад я бы такое никому не простил.
- Ты просто взрослеешь, – пояснила Кёко, с нежностью глядя на него.
- Фу, ты зануда.
В ответ она показала ему язык и выскользнула из номера.
- Я учебники оставил на столе, – напомнил парень, выходя следом. – Спасибо. К экзаменам, как и в прошлый раз, все вместе готовимся?
- Да, мы с девочками уже говорили, – они неторопливо зашагали по коридору. – Надо только решить, где и когда.
- Ну, точно не завтра – мы собираемся командой отметить победу, – Куон улыбнулся краешком рта. – В понедельник поговорим.
- Ага, – легко согласилась девушка. С командой? – В караоке пойдете?
- Или в боулинг заглянем, – он кивнул. – Я ж думал, что суббота будет занята.
Ну, она тоже предвкушала этот день. До того, как увидела толпы и плакаты.
- Зато… – она чуть смутилась и понизила голос, – у нас было субботнее утро…
- И вечер пятницы, – с теплом в голосе согласился Куон и присел на ступеньку, чтобы обуться.
Верно, вечер и утро.
Кёко счастливо поежилась и, по привычке оглянувшись, увидела идущую к ним Яёй-сан.
- Тетя, вы что-то хотели?
- Да я узнала на кухне, что ты собирала завтрак для Хизури-куна, – женщина подошла и приветливо улыбнулась поднявшему голову парню. – Как ты?
- Выспался, как дома, – он улыбнулся.
- Тебя разбудила Кёко-чан?
- Нет, я обычно так и встаю, – завязав шнурки, Куон поднялся и поклонился. – Спасибо вам за гостеприимство. Я бы поблагодарил и господина, но не был уверен, что не разбужу. Выходной же день.
- У нас не бывает выходных, – она кивнула. – Я рада, что ты оказал нам честь погостить.
Он застегнул куртку и еще раз поклонился:
- Спасибо еще раз. Могами-сан, увидимся в школе.
- Хороших выходных, Хизури-кун, – вежливо поклонилась Кёко, пряча улыбку – в зеленых глазах было легкое разочарование. И она даже подозревала почему.
- Хизури-кун, ты найдешь отсюда дорогу к метро?
- Не волнуйтесь, госпожа, – Куон кивнул, – пока отец гостил у вас, я изучил все пути… отступления, – он ярко улыбнулся и вышел.
- Пути отступления?
- Может, он так шутит? – девушка тщательно запрятала веселье и глянула на Фуву-сан. – Или имеет в виду то, что с центрального входа Шухей-сана могли ждать журналисты, поэтому и…
Женщина согласно кивнула с легкой задумчивостью на лице:
- Возможно. Сейчас что будешь делать?
- Уберу номер, приготовлю завтрак и сяду за уроки.
- Молодец, – Яёй-сан погладила Кёко по плечу и ушла в направлении кабинета.
Девушка оглянулась на дверь, за которой скрылся Куон, и чуть заметно улыбнулась, неосознанно касаясь губ кончиками пальцев.
Пусть и нацеловались сегодня, но ведь… страшно признаться – хочется еще!
Едва слышно вздохнув, она одернула себя.
Куону надо отдохнуть нормально, без ожидания подвоха, плюс дела, и у нее, и у него. Так что, надо довольствоваться тем, что уже есть. Тем более, она проверила наличие сотового в кармане, они всегда могут созвониться попозже и поболтать обо всем, о чем захочется.
Шо появился на завтраке хмурым и уже раздраженным. Без приветствия взяв свою тарелку, он глянул на Кёко:
- Еще раз посмеешь пригласить сюда Янки – я никогда больше не буду с тобой разговаривать. Поняла?
Она с легким изумлением уставилась на него. С каких пор он ей ультиматумы ставит?!
- Шо! – Яёй-сан всплеснула руками. – Что за угрозы?!
- Обычные, – отрезал он и ушел к себе.
- Кёко-чан, не обращай внимания!
Девушка лишь молча пожала плечами, опуская голову.
Канарейка.
- Нет, поверь мне, Кёко-чан, он не серьезно!
- Тетя, – она вздохнула и глянула на взволнованную женщину, – я уже вам говорила, что Шо-чан очень хочет стать популярнее Хизури-куна. А так как пока у него это не получается, то… – Кёко снова пожала плечами, – срывается на окружающих. Так что… все в порядке.
- Я с ним еще поговорю, – пригрозила Яёй-сан и положила палочки.
- Не надо, тетя. Он успокоится со временем и поймет, что ведет себя глупо.
- Ох, девочка, терпение у тебя просто ангельское!..
При чем тут терпение? Скорее, попытка не воспользоваться таким заманчивым предложением. Она едва заметно вздохнула и вернулась к своему завтраку.
Нет, хоть так и хочется проучить Шо, не будет пока. Если он с ней разговаривать перестанет, то и слушать тоже, чисто из принципа. А как тогда его успокаивать и заставлять думать? Опять Куона просить? Угу, и будет или как на улице под фонарем «на ушко» или как вчера, со взаимными лучезарными улыбками и средними пальцами за спинами.
И ведь уже не скажешь – как было бы просто, если бы они подружились! Один ревнует непонятно к чему, второй психует понятно из-за чего. Что же должно случиться, чтобы они откинули в сторону свои глупости и хотя бы начали относиться друг к другу нейтрально, как знакомые?
Она честно попыталась представить такую ситуацию, но быстро сдалась. На ум ничего не приходило.
Ладно, время покажет.
Созерцая в понедельник толпу с плакатами у входа в школу, Кёко решительно направилась в обход здания. Чтобы не обратили на нее саму внимание. Она прекрасно представляла, что было бы, зайди она в ворота школы вместе с Куоном…
Восторженный гул настиг ее уже на первом пролете лестницы. Философски вздохнув, она продолжила подниматься на свой этаж. На третьем ее догнал Ямагири и улыбнулся:
- Привет.
- Доброе утро, сенпай, – девушка приветливо кивнула в ответ.
- Там на первом Янки с парнями.
- Представляю.
- Может, надо было их вызволить?
Она покосилась на него, оценила хитрую усмешку и сама прищурилась:
- Они заслужили это, верно?
- Как хорошо, что мы в разных классах, – Сейджуро рассмеялся.
- Почему?!
- Я могу с безопасного расстояния наслаждаться происходящим.
- Сенпай, – невольно нахмурилась Кёко, – на что ты намекаешь?
Вместо ответа он указал на девушек, толпящихся у класса 2А, улыбнулся и подмигнул:
- Если раньше я и завидовал слегка Янки, то за последние пару месяцев я ему искренне сочувствую. И да, передай ему, что о твоей безопасности пусть не беспокоится. Присмотрим.
- А сам боишься передать?
- Именно! – снова рассмеявшись, он взбежал по ступенькам на пятый этаж.
А еще якудза, поехидничала про себя Кёко. Хотя, с точки зрения не привлечения внимания к себе она его прекрасно понимала.
Идя к своему классу, она невольно настороженно следила за девушками.
Судя по обшлагам, с первого по третий… О, они стоят даже у второго В! Кажется, Идзунага-кун оттуда…
Проскользнув в класс, она улыбнулась махнувшей рукой Сугите, оставила вещи на парте и подошла к подруге.
- Видела?
- Ага, – Кёко вздохнула, боясь даже оглядываться на входы в класс. – И не только около нашего.
- На третьем и на пятом этажах тоже, я сбегала ради интереса, – Рина уважительно покачала головой. – Дурдом, если честно.
- Привет, – к ним присоединилась Рэй. – Не уверена, что Янки, Кагурадзаки-куна и Ошино-куна стоит ожидать на первом уроке. В холле столпотворение, как в пятницу.
- Ну, от экзаменов их освободили…
- Не освободили, а оставили на выбор – или сдавать, или согласиться на зачет со средними оценками, – пояснила Кёко.
- Посмотрев на то, что творится, я почему-то думаю, что они выберут второе, – Сугита глянула на нее. – Ты сама как?
Кёко неопределенно пожала плечами и отправилась на свое место – послышался первый звонок.
Вот она, обратная сторона славы, даже заслуженной.
Парни появились с третьим звонком в сопровождении учителя, заняли свои места и синхронно глубоко выдохнули.
- Банни-чан, будешь зашивать Янки карманы – зашей и нам, – Ошино выгреб из кармана пиджака конфеты и записки и кинул в парту.
Девушка оглянулась на Куона, который с каким-то отстраненным видом подпер щеку кулаком, даже не делая попыток достать учебник с тетрадями. На ее вопросительный взгляд он лишь тихо проговорил:
- Выживу.
- Нас с первого этажа привел декан, – пояснил Ошино, косясь на учителя у доски. – Вернее, он и дежурные учителя развели команду по классам.
Она кивнула, выпрямилась и хмыкнула про себя – будут они с девочками сами заниматься и готовиться к экзаменам. Надо только Куона уговорить согласиться на экзамены автозачетом - так всем спокойнее будет.
На переменах парни никуда не выходили, лишь вымученно, с точки зрения Кёко, улыбались тем, кто толпился в коридоре и радостно махал, привлекая внимание. Сама девушка попыталась было отойти к Рине и Рэй, но на нее зашипела вся троица.
- Куда?! – Ода обернулся и нахмурился. – Банни-чан, ты сейчас…
- Стоп-сигнал, – кивнул Кён. – Пока ты сидишь здесь, к нам не подойдут.
- Я что, отпугиватель?!
- Еще какой, – меланхолично отозвался Куон, крутя в пальцах карандаш. – Тебя по крайней мере боятся… Ауч!
Кёко мстительно прищурилась, опуская тетрадь, которой только что шлепнула по белокурой макушке.
- Вот мы о том же, – в один голос проговорили Кагурадзаки и Ошино. – От тебя же неизвестно чего ждать, поэтому опасаются.
- И заметь, – Куон указал на друзей, – это не я сказал.
- Вам устроить охрану? – она положила тетрадь на стол. – Ямагири-сенпай уже предложил утром.
- Тебе пусть устроит.
Фыркнув, девушка перебросила косу вперед через плечо:
- А мне нечего бояться.
- Это пока, – Ошино облокотился на парту и понизил голос. – Сама понимаешь, что временно. Пока вы не, – он выразительно стрельнул взглядом в сторону Хизури.
- Пока мы не можем просто так выйти в коридор, – иронично улыбнулся Куон и покосился на двери класса.
- А обедать как?
- Поголодаешь.
- Может, после школы зайдем в нашу раменную, – предложил Ода. – Банни-чан, ты как?
- У меня клуб.
- Так и мы после клуба будем, – он улыбнулся. – Думаешь, Янки оставит без присмотра спортзал?
Она оглянулась на Куона, который на мгновение изобразил хищный оскал, и кивнула:
- Давайте.
Злится. Видно и по улыбке, и по взгляду. Оттого и вредничает… И главное, она ведь понимает, в чем причина, потому что сама ощущает раздражение. Почему просто не оставить их в покое? Да, Куон самый-самый, но разве можно вот так преследовать его?.. Ведь так хочется просто поболтать, не опасаясь лишних ушей!
Девушка едва слышно вздохнула, когда начался урок.
А что будет на большой перемене… подумать страшно.
Едва начался перерыв, Куон с самой лучезарной улыбкой вышел из класса и фактически увел всю толпу за собой. Кёко показалось, что все одноклассники выдохнули с облегчением. Кагурадзаки и Ошино, переглянувшись, отправились следом за своим капитаном. Вернулись они в класс перед самым звонком. Девушка оценила их напряженные усмешки и не стала ничего спрашивать. И так понятно, что все происходящее им не очень-то и нравится. И ведь ничего не сделаешь, не отменишь тот факт, что они выиграли чемпионат, добились цели.
- Одно радует, – сдержанно проговорил Ошино, садясь за парту. – В спортзале можно запереть двери…
- И свалить через черный ход, – едва слышно закончил Куон. – И пусть хоть до конца света стоят.
Наверное, в другое время она бы и осудила его за такой план, но сейчас чувствовала, что нет даже мысли подумать «так нельзя». Можно. Им можно.
Она честно попыталась представить себя на их месте и отказалась от такого. Во-первых, слишком страшно, во-вторых, слишком невероятно. Она ведь ничего из себя не представляет…
В раменной были свободные столики, и с разрешения хозяина парни сдвинули несколько в один и переставили в угол, чтобы не мешать. Как раз к моменту, как все расселись, принесли заказанный рамен.
- Кагурадзаки, ты не лопнешь? – Рина с какой-то боязливостью глянула на огромную миску, которую Ода подтянул к себе.
- Он сегодня в столовой даже не съел ничего, – с улыбкой пояснил Ошино.
- Под тем вниманием, что там было, я бы просто подавился, – Ода пожал плечами и ухватил палочки. – Так что я голоден.
- Надо как-то заканчивать с этим балаганом, – проговорил Куон, задумчиво перемешивая в миске лапшу, нарезанные полоски нори и натертое вареное яйцо. – Они даже под туалетом стоят.
- Ну ты же не можешь бить девушек…
- Кён, я могу на них рявкнуть.
- Уверен, что это их напугает?
- А что ты предлагаешь? Конкретно, по пунктам?
Вместо Ошино, как раз отправившего лапшу в рот, ответила Ватаджиба:
- Если у вас экзамены можно пропустить, так может, вообще не приходите в школу?
- Ага, и Банни-чан будет сидеть одна? – прожевав, нахмурился Кагурадзаки.
- Я буду сдавать экзамены.
- Янки, зачем?
- Чтобы никто не посмел сказать, что я популярен из-за привилегий школьной администрации, – отрезал Хизури. – Вам это не грозит, так что можете не ходить.
- Ой, кто тебе скажет!
- Сугита, я могу даже назвать конкретного человека, – в его голосе Кёко фактически слышала имя. – Он уже вякнул мне про это.
- Когда ты успел поцапаться с канарейкой? – поинтересовался Ошино.
- На совместном ужине в пятницу, – ехидно отозвался Куон.
- Э?!
- Правда, ел я, а он смотрел и явно ждал, когда я подавлюсь.
Кёко подперла подбородок кулачком, старательно игнорируя вопросительные взгляды друзей.
- Слушайте, я вас боюсь, – помолчав, проговорил Кён. – Серьезно.
- Канарейка меня еще и переночевать пригласил.
- Что вы с ним сделали?! – теперь пришел черед Оды изумленно таращить глаза.
- Я? Ничего.
- Вот так просто ничего?!
- Они друг другу неприличные жесты показывали, – Кёко все же укоризненно вздохнула. – Причем он, – она указала за Хизури, – начал первым.
- Ты мне такой жест год назад показала.
- Я тут при чем? Мы же говорим про пятницу.
- Напомнить тебе, что я согласился только на чай?
Пожав плечами, Кёко покосилась на него:
- Никто не говорил, что будет только чай.
На мгновение Куон изумленно вскинул брови, глядя на нее, затем шумно выдохнул и принялся за свой рамен.
Девушка хмуро глянула на захихикавших друзей – и ничего смешного тут нет!
- Ладно, Янки сдает экзамены, – Рэй мирно улыбнулась. – Успеешь подготовиться? Осталась неделя.
- Посмотрим.
- Мы планировали в библиотеке после занятий заниматься, – пояснила она. – Но, боюсь, с твоим присутствием…
- С нашим, – Ошино выловил кусочек бекона из рамена. – В конце концов, я тоже не хочу обвинений в фаворитизме. Ода? – Кагурадзаки лишь закивал, торопливо заглатывая лапшу. – Значит…
- Мы втроем будем заниматься у меня, – Куон кивнул. – У вас же еще действительны те пропуска, которые выдал декан? Ну вот, в общежитии нам никто не помешает. Вы – в библиотеке, – он поочередно глянул на девушек, – а потом, на выходных встретимся и поработаем вместе.
- Хорошая идея, – кивнула Ватаджиба. – Давайте тогда у меня.
- Костюм Сони брать? – улыбнулась молчавшая до сих пор Юи, и общий смех словно разрядил витавшее в воздухе напряжение дня.
- Типа пижамной вечеринки? – Сугита с трудом давила смешки. – Ну я-то на себя и на Рэй с Кёко найду кигуруми*, а вот… – она выразительно глянула на Куона, который лишь отрицательно помотал головой:
- Увольте. Сразу. Хватило и кимоно.
- А мне идея нравится, – внезапно хихикнул Ошино. – Давай, соглашайся!
- Нет уж, я предпочту быть смотрителем вашего детсада.
- И кто меня занудой называл? – с задумчивым видом Кёко возвела глаза к потолку раменной.
- Вот! Ты на меня плохо влияешь!
- Ну наконец-то! – она молитвенно сложила руки у груди под смех друзей. – Теперь мне есть в чем каяться в храме.
- А вот это, – Куон с невинным видом покосился на нее, – мое влияние.
Укоризненного взгляда не получилось – зеленые глаза смеялись, и Кёко ощутила, как душу затапливает легкое счастье.
Ей нужно все это: пикировки, улыбки, смех… общие и только их двоих.
Расставшись с друзьями в метро, они вышли со станции в осенние густые сумерки. Фонари яркими конусами расчерчивали улицу.
- Не возбухал Фува после моего ухода?
- Возбухал, – легко кивнула Кёко и улыбнулась, когда мужские пальцы сжали ее руку. – Сказал, что если я тебя еще раз приглашу, он со мной разговаривать не будет.
- Соблазняет…
Она хихикнула задумчивости в низком голосе:
- Я тоже подумала о таком.
- Так он же не оставляет себе никаких шансов.
- Не ворчи, – Кёко на мгновение прижалась к его руке. – Кто, если не мы?
- Поиздеваемся?
- Позаботимся, – наставительно поправила она. Куон пренебрежительно фыркнул:
- Пусть учится сам о себе беспокоиться.
- Он и беспокоится, и именно что только о себе, – девушка мирно улыбнулась.
- Ну-ну… – скептически отозвался он, помолчал и выдохнул как-то тяжело. – Надеюсь, ты ничего такого не надумала из-за всего, что происходит в школе?
- Бака.
- Ну слава богу.
- Я прекрасно понимаю, что в этом нельзя никого из вас обвинять, – после паузы проговорила Кёко, глядя под ноги. – Конечно, это раздражает…
- Еще как!
- … но неизбежно. Остается лишь надеяться, что девочки правы – это все пройдет со временем. Как та история с письмами у меня.
- Даже странно, что больше не пишут… – он дернулся от тычка в бок. – Я серьезно. Неужели все смирились? Я бы не смирился.
- Правда? – она удивленно глянула на парня.
- Конечно. Но только в случае с тобой, – улыбка была легкой, нежной, и Кёко смутилась, вновь опуская голову.
- То есть… если бы ты…
- Отбил бы тебя у канарейки.
Ее?! Отбил бы? Сердце сладко сжалось от непривычного представления – она такая девушка, которую бы самый красивый парень школы решил бы отбить у другого?..
- А… если бы я не согласилась?
- А куда б ты делась? – он сжал пальцы. – У меня ведь куча преимуществ.
- Вот назвать бы тебя хвастуном, так ведь и не за что…
- Я именно об этом.
Она фыркнула и подняла голову – они сворачивали к рёкану.
- Ты нормально в субботу дошел до общежития?
- Задворками, – улыбнулся Куон, – потом через подвал внутрь. Так что, никто не видел, никто не слышал.
- Знаешь, я даже обрадовалась, когда ты предложил Ошино-куну и Кагурадзаки-куну заниматься в общежитии, – поколебавшись, все же призналась Кёко и прикусила губу. – Так…
- Спокойнее, – он кивнул с усмешкой. – Мне тоже.
- Бака… – ее щеки заполыхали от такого понимания и единения мыслей.
Видимо, ее смущение было столь очевидно, что парень с легким смешком обнял ее.
- Все постепенно успокоятся. Обещаю.
- Верю, – Кёко кивнула, прижимаясь и улыбаясь. – Но завтра опять надо будет пережить целый день… – согласное хмыканье напомнило о событиях днем, и она прикусила губу. Спросить? Откажет ведь… Откажет? – Сделать тебе завтра обенто, чтобы не пришлось идти в столовую? – молчание над головой заставило надежду встрепенуться в душе. – Я сложу его с вечера и поставлю в холодильник, а утром только рис и омлет добавлю...?
- Честно?
Ее накрыла горячая волна радости, заставив вскинуть голову и счастливо улыбнуться:
- Конечно!
- Ладно, – Куон улыбался легко и немного смущенно. – Но не вздумай вскакивать затемно.
- Хааай! – девушка, приподнявшись на цыпочки, чмокнула его в губы и проказливо хихикнула, выскальзывая из ослабевшего объятья. – До завтра!
- И даже на чай не пригласишь? – со смешком уточнил он, пряча руки в карманы куртки.
- Не соблазняй, – выразительно погрозив пальцем, Кёко взбежала на крыльцо и обернулась. – Дай ему успокоиться после выходных.
- Точно, пусть расслабится, уверует, а уж потом… – закивал Куон, но она видела спрятанный смех. – До завтра, принцесса.
Чем ближе становилась дата первого экзамена, тем быстрее уменьшалась толпа, следующая за парнями из второго А. У других классов, по свидетельству очевидцев, уже никто не стоял с плакатами и не ловил чемпионов. Ошино даже пошутил, театрально закатывая глаза, мол, вот так проходит земная слава, рассмеялся вместе со всеми и честно признался, что ждет не дождется возврата к мирной учебе.
В пятницу получилось даже собраться в библиотеке, на пару часов, но этого хватило, чтобы определиться, чем именно будут заниматься в субботу.
Когда Кёко пришла к дяде отпрашиваться на выходной, тот в первую очередь уточнил, как обстоят дела с подготовкой у Шо. Девушка припомнила гримасу его сына и постаралась как можно деликатнее ответить, что Шо занимается, а в воскресенье они проверят уровень его подготовки. Кенджи-сан одобрительно покивал, и Кёко сразу от него направилась к комнате парня.
- Какая проверка?!
- Со вторника экзамены, вообще-то, – назидательно напомнила она. – Ты же не хочешь повторения октябрьского скандала со своим отцом?
Шо скривился и дотянулся до сумки:
- Я вообще-то занимаюсь сам.
- Давай просто послезавтра проверим, все ли готово, – мирно предложила девушка. – Повторение не повредит.
- Ладно, – он кивнул. – Янки все же сдает?
- Тебе не кажется, что пора заканчивать это соревнование?
- Тебя не спросил, – огрызнувшись, Шо достал учебники и хмуро глянул на нее. – Все?
Кивнув, Кёко вышла и лишь покачала головой.
Когда он повзрослеет?
Тот же вопрос читался во взгляде Куона, когда в субботу в большой гостиной дома Ватаджиба собрались шесть «пижам». Юи не изменила своей Соне, Кагурадзаки притащил откуда-то кигуруми в виде черного кота. Рина была «лисицей», Кён со смехом продемонстрировал «мишку», а Рэй накинула на голову капюшон с длинными заячьими ушками. Кёко в кигуруми панды изобразила «лапки» на вопросительный зеленоглазый взгляд.
- Вот честно, даже не знаю, мне плакать или смеяться, – Куон с тяжелым бессильным вздохом прикрыл глаза рукой.
- Янки, ты выделяешься.
- И слава богу! Детский сад, серьезно.
- Не ворчи, как старый дед, – невозмутимо отозвалась Кёко, раскладывая на большом столе учебники и тетради.
- Знаешь, глядя на вас, я себя таким и чувствую!
- Сейчас мы тебя окончательно… – Ода ухватил из-под себя подушку дзабуттона и метко отправил в Куона, – добьем!
- Да… да… – тот отбил одну подушку, вторую, – … хватит!
- Эй, тебе нельзя нагружать руку!
- Черт!.. – ему пришлось пригнуться от еще трех подушек. – Да блин!..
- Все? Успокоился? – Ошино поймал перекинутый хихикающей Рэй еще один «снаряд» и покачал в руке. – Достаточно или будешь ворчать?
- Вы для чего здесь собрались?!
- Ну уж точно не для того, чтобы ты ворчал! – показала язык Кёко.
Куон закатил глаза и дотянулся левой рукой до валяющейся за его спиной подушки:
- Нет уж, я буду ворчать!.. – Ода успел прикрыть руками голову, когда стремительно взлетевший на ноги Хизури отвесил ему подзатыльник подушкой. Ошино не успел и, упав ничком от мягкого удара на стол, расхохотался. – Все, успокоились?!
- Слушай, Янки, а из тебя получается отличный воспитатель, – покивала Рина. – Думаю, и отцом будешь хорошим.
Отцом?.. Кёко вспыхнула, боясь даже глянуть не то, что на друзей – на него!
- Приложу к этому все силы, не беспокойся, – сунув подушку в руки все еще смеющегося Кёна, Куон вернулся на свое место и вздохнул. – Все, давайте займемся делом, а? Пока меня опять не накрыло фейспалмом.
- Не ворчи, как старый дед! – хором продекламировали в ответ ему. Сокрушенно покачав головой, он глянул на все еще румяную Кёко и снова вздохнул:
- Я тебе это припомню.
- Ай, ты все обещаешь и обещаешь, – буркнула она, решительно открывая учебник. – У меня история.
- У меня алгебра.
Все еще подхихикивая, остальные разобрали учебники:
- Химия.
- География.
- Английский. Янки, Рэй, это кому-то из вас.
- Давай мне, Рина-чан, держи в ответ физику. Юи-чан, тебе литература.
Кёко украдкой бросила взгляд на Куона.
Он всерьез сказал, что приложит к воспитанию своих детей все силы?
При мысли, кого он видит матерью своих детей, стало жарко, и она возблагодарила Рину за идею с кигуруми – капюшон прятал и полыхающее лицо, и взгляды.
А она сама? Заглядывала ли настолько далеко, чтобы… чтобы представлять нечто большее, чем сплетенные руки, объятья и поцелуи? Мечты об общем будущем обычно были такими туманными и неопределенными, что лишь заставляли довольно улыбаться им, как чему-то прекрасному… Но ведь на самом деле это еще и… семья? Дом?
Она честно попыталась подумать о том, как бы выглядел их общий дом, и почти уткнулась носом в учебник.
Страшно, но не представляет. И вообще, от всех этих мыслей все внутри трепещет и паникует.
Как это? Как?..
Рина о чем-то спросила Рэй, и Кёко одернула себя, стараясь незаметно перевести дыхание – они учатся! А она о глупостях думает!
Это не глупости, тут же возразила она самой себе. Пусть и не вовремя, но не глупости. Она хочет быть с Куоном всегда-всегда, и он тоже, сам говорил!.. Значит, подумает о будущем попозже… сама. А пока – надо учиться!
До вечера они успели проверить все вопросы по предметам, разбудить заснувшего прямо сидя Оду, пообедать, разобрать, где чей учебник и тетради…
- Ватаджиба здорово подтянула английский, – заметил Куон, когда они с Кёко свернули по привычному маршруту от станции.
- Она ж собирается поступать после школы в Оксфорд, – проговорила девушка, и он кивнул, давая понять, что помнит. – Летом вон, ездила на собеседование. В следующем году у нее будут подготовительные курсы, – они помолчали. – А что ты планируешь после школы?
- Хороший вопрос…
- Не думал?
- Неа. Еще целый год. А сама?
Кёко тихо выдохнула:
- Не знаю даже. У меня и талантов-то особо нет, как у Рэй-чан или у тебя… – он иронично хмыкнул. – Ну не в повара же идти.
- Составлять конкуренцию Шинодзаве?
- Пфф!
- Похоже, из всей нашей компании более-менее определилась лишь одна Ватаджиба, – проговорил Куон спустя пару минут. – Несознательные мы какие-то, да?
Девушка хихикнула:
- Может, не хотим покидать Неверленд?
- Интересная мысль.
- Но мы же взрослеем! – она стиснула руку парня. – Ты понимаешь это?
- Учитывая, что я все же старше тебя – понимаю, – с иронией подтвердил он. – И в силу своего возраста, так сказать, предлагаю решать проблемы по мере их поступления.
- Ты старый дед.
- Я вот счас перекину тебя через плечо и унесу в неизвестном направлении…
- Ну, тебе-то оно точно должно быть известно.
- Блин, Кёко!.. – Куон все же рассмеялся и глянул на девушку, усиленно изображавшую задумчивость. – Ты прелесть.
Легкое смущение сладко обняло сердце.
Прелесть?..
- Знаешь… – поколебавшись, тихо проговорила она, – я даже не понимаю, почему так…
- Что именно?
- Ну, я ведь раньше ни с кем так не вела себя. Ну, когда шутишь, когда…
- Дразнишь?
Кёко кивнула:
- Да. Когда мы с тобой ругались постоянно… – парень насмешливо фыркнул, – ну ругались ведь, согласись!.. Я не понимала, почему так. Твои слова так задевали…
- Ну, откровенность за откровенность – твои слова бесили.
- Я заметила, – она не сдержала улыбки. – Ты прям тогда становился, как злое божество – глаза холодные, лицо каменное, аура темная…
Куон снова фыркнул:
- Ты себя со стороны не видела. Валькирия, самая натуральная… иногда было ощущение, что ты вот-вот вцепишься мне в горло, – девушка протестующе нахмурилась. – Я в первое время даже заподозрил, что мы где-то пересекались и из-за этого ты ненавидишь меня, – она изумленно уставилась на него. – Раньше ведь девушки со мной так не вели себя.
- Да, Рина-чан так и сказала – ты не привык к такому обращению, – мстительно заметила Кёко.
- Ой, много она знает…
- Но ведь она оказалась права! Права ведь?! – она затормошила его за руку и пискнула, когда рассмеявшийся парень заключил ее в сильные объятья:
- Она права в том, что ты чудо, – он улыбнулся. – Как я мог устоять, если после четырех лет вежливых церемониальных взаимоотношений вдруг встретил живого человека?
- В смысле?
- Мать когда-то выговаривала отцу, а я услышал – мол, японцы всегда прячут настоящие мысли, эмоции, чувства, – они остановились неподалеку от калитки в тени противоположного дома. – Отец тогда возразил, что это лишь вежливость по отношению к чужому человеку, мол, дома, с близкими все не так. Но проучившись три года в Санбиджюцу, я видел только вот такое вежливое отношение, которое четко давало понять, что я по-прежнему чужой.
- Неправда, – Кёко заворочалась в кольце его рук, чтобы оказаться лицом к лицу. – Для Ошино-куна и Кагурадзаки-куна…
- Даже они поначалу были такими, – он усмехнулся. – Я не знаю, что заставило их изменить свое отношение ко мне, но когда осознал их новое поведение… я был счастлив, если честно. А другие так и остались. Заглядывали в глаза, улыбались и не позволяли себе даже помыслить о чем-то более откровенном в эмоциях. По их жестам прямо читалось опасение, причем, не только меня. Они словно боялись выглядеть по-другому, понимаешь?
- Наверное, – тихо проговорила она, прижимаясь к нему и не отводя взгляда от красивого лица.
- А ты внезапно оказалась другой, – Куон нежно улыбнулся. – Такой страстной и открытой… – она замер на мгновение, затем довольно протянул. – Ты краснеешь…
- К-конечно… – проворчала смущенная девушка. – Ты тут такие мне эпитеты выдаешь…
- Ой, можно подумать, ты мне их не выдавала! Кто меня пошлым назвал?
- Я тебя так не называла, я лишь сказала… – она смутилась еще больше, когда он ласково провел большим пальцем по ее нижней губе.
- То, что ты именно со мной стала такой живой и настоящей… – теперь губ касались его губы, – заставляет терять голову…
Признание словно опалило душу, а поцелуй не дал даже вздохнуть. Куон целовал так, что сердце просто пропадало из груди и сладко кружилось где-то в затылке.
Когда, наконец, он прижал ее к себе, Кёко просто замерла, прикрыв глаза и слушая их дыхание. Ноги были слабыми, ватными, как и руки, как и все тело, лишь в груди бешено стучало сердце, заставляя обмирать от любви.
Это и называется «терять голову»? Когда мысли очень сложно собрать воедино, потому что рядом он? А собрать надо, ведь его слова про настоящих людей верны не только по отношению к ней…
- У вас тут поблизости нет домов под найм? Или может, комнату кто сдает?
Она удивленно выпрямилась, огляделась:
- Вроде нет… а что?
- Хотел совместить приятное с полезным, – улыбка парня были намекающе-хитрой, и Кёко притворно надулась:
- Ты хочешь выжить Шо из дома?
- Зачем так сразу? Я бы его в гости приглашал…
Все же хихикнув, она тихо вздохнула:
- Ну, как говорится, от ненависти до любви.
- Банни-чан… – предостерегающе протянул Куон, но озорной внутренний чертик не давал остановиться:
- Ну смотри сам – поначалу мы были врагами, так? Так-так, не делай такого лица, сам сказал, что мои слова тебя бесили. И наверняка не только слова…
- Только.
- Даже пусть так, – покладисто кивнула девушка, поглаживая его по груди. – Потом мы перешли в разряд…
- Когда именно я перестал быть для тебя врагом?
Она задумчиво надулась на внезапный вопрос, затем подняла взгляд к зеленым глазам:
- Когда помог с туфлями. Я поняла, что несмотря на внешность и слова, ты совсем не плохой. Даже не так, – Кёко помотала головой, – ты не можешь быть плохим, раз не прошел мимо с мыслями «так ей и надо». Мы ведь перед этим в очередной раз поссорились.
Куон задумчиво хмыкнул:
- Я даже помню причину.
- Разве мы ссорились по другим причинам? – невольно улыбнулась она. – Так вот, возвращаясь к…
- А почему ты не хочешь узнать, когда перестала быть для меня врагом?
- А я была для тебя врагом?!
Он сдавленно то ли фыркнул, то ли хрюкнул и покорно кивнул:
- Не была. Никогда не была. Вредной и противной была.
- Я о том же. Так вот, возвращаясь к теме соседей…
- Хотя, вредной ты и сейчас бываешь…
- … нам потребовалось полтора года, – упрямо помотала Кёко головой, не давая себя сбить с мысли, – чтобы стать вот такими. То есть, тебе потребуется как минимум год приглашать в гости Шо, причем каждый день, чтобы…
- Он не проживет год, – категорично заявил парень. – Я его закопаю во второй визит.
Тихо застонав, она уткнулась лбом в его грудь и лишь вздохнула, когда над головой рассмеялись:
- И то, если он вообще нормально переварит сам факт приглашения ко мне в гости. Вдруг у него ноги отнимутся? Голос ладно, канарейка же, пусть поет, а вот ноги…
- И кто из нас вредина!? – Кёко вскинула голову и лишь затаила дыхание, когда Куон чмокнул ее в губы и невинно улыбнулся:
- Мы оба. И меня это устраивает. А тебя?
Она прильнула к его груди, пряча ответную улыбку:
- Но если я такая вредная, то не всем это может понравиться…
- Мне нравится. Нашим друзьям тоже, уверен, они не променяют такую тебя на кого-то другого. Тебе мало?
Кёко отрицательно замотала головой:
- Достаточно.
Настолько достаточно, что комок в горле и понимание – это ее семья. Куон и парни, девочки – семья. Настоящая, близкая, бесценная.
Уютную тишину нарушили несколько человек, прошедшие по освещенному перекрестку, и девушка тихо вздохнула:
- Мне пора.
- Я знаю, – Куон покрепче сжал руки, и она, протестующе кхекнув для вида, счастливо улыбнулась. – Ладно, неделю переживем и расслабимся по-настоящему.
Девушка закивала.
Не будет переживаний насчет экзаменов, насчет поклонниц, можно будет просто наслаждаться окончанием триместра и встречаться каждые выходные!..
И все же, как сложно расставаться сейчас, ощущать то же сожаление, с которым Куон разжимает руки, печалиться о том, что они не увидятся больше суток…
Эгоистка, одернула себя девушка. Ему все же надо отдыхать – плечо до сих пор дает о себе знать, даже сегодня он украдкой потирал его, когда думал, что все занимаются. А она видела…
Нежно улыбнувшись, Кёко помахала с крыльца и скользнула за дверь.
Да, они не увидятся до понедельника, но – никто не запретит ни ему, ни ей позвонить!
Шо сам пришел в воскресенье после завтрака, сел за стол и хмуро глянул на стопку учебников. Достал на вопросительный взгляд девушки свои тетради и книги и проворчал:
- Это обязательно?
- А тебе будет плохо с дополнительно набранными баллами? – ответила она вопросом. – У отца будет меньше поводов придираться к тебе.
- Я один сплошной повод для придирок, – он со вздохом потянул к себе первый учебник.
- Неправда, твои родители любят тебя, – возразила Кёко. – Подумай сам, разве бы они предложили тебе Санбиджюцу, если бы не беспокоились? Заставили бы просто работать в рёкане и все. И деньги не тратятся, и ты постоянно на виду.
Парень бросил на нее настороженный взгляд:
- Ты еще скажи, что они Янки постоянно в пример ставят для моей же пользы!
- Думаю, они рассчитывают пробудить в тебе дух соперничества. Мол, ты захочешь стать лучше него.
- Я и так лучше него.
Она с трудом сохранила нейтральное выражение и лишь кивнула. Хотя так и подмывало уточнить, в чем именно? Кроме музыки ничего и не припомнишь ведь! Ладно, помолчит, пусть занимается. Глядишь, действительно дядя будет поменьше упрекать в разговорах…
Глядя, как Шо записывает формулы, девушка вдруг вспомнила вчерашний разговор у рёкана.
А ведь она с Шо всегда старалась быть такой, какой надо ему. Не докучать, не показывать, что больно, грустно, одиноко, не требовать и не гонять… Интересно, если бы она не пыталась так себя вести, а была собой, то Шо мог бы в нее влюбиться? Вот чисто ради эксперимента! Менять свои теперешние чувства на прежние она совершенно не собиралась. Сейчас ведь все такое настоящее, искреннее, могучее!..
- Чего улыбаешься?
- Ничего, – она пожала плечами. – Сделал? Давай проверю.
И пускать в свои чувства, в свой настоящий мир она будет только тех, кому она важна. По-настоящему.
Вопреки ожиданиям, Шо всерьез подошел к подготовке. Даже когда ему позвонили, он необычно певуче пояснил, что занимается, выслушал ответ и сунул сотовый в карман с мрачной решительностью. Кёко лишь улыбнулась про себя – она успела заметить имя на экране. Ираяма-сенпай. Все же, что бы ни фыркал Куон, Шо осознает ответственность и, когда надо, может подойти к делу всерьез. Проблема лишь в том, что когда надо – это очень расплывчатое понятие… Особенно, если это касается его интересов.
- Дети, пора ужинать, – в комнату заглянула Яёй-сан и умиленно заулыбалась. – Идемте, потом продолжите.
- Нам осталось немножко, – извиняюще проговорила девушка. – Давайте мы закончим и подойдем.
- Мам, не мешай, а?
Женщина неожиданно подмигнула Кёко и прикрыла дверь.
Да-да, зрелище занимающегося Шо редкое и оттого ценное.
- Смотри, – наконец, он протянул ей тетрадь и потянулся. – И почему именно в этом году ввели экзамены у музыкального отделения? Раньше были только на первом году…
- Правда?
- Ага.
Девушка чуть улыбнулась, проверяя записанное, затем кивнула:
- Все правильно. Молодец!
- Легкотня, – Шо принялся собирать тетради, немного торжествующе улыбаясь.
- Но это не значит, что надо все оставлять на ночь перед экзаменами.
- Не нуди, – он отмахнулся от нее, смахнул все в сумку и поднялся. – Важен результат.
Вот и весь Шо, невольно вздохнула она, когда парень вышел из комнаты. Главное результат, а как к нему идти, неважно.
Как хорошо, что Куон не такой!
Кёко проверила чат, улыбнулась стенаниям Кагурадзаки – сегодня парни собрались снова в общежитии – и подхватилась с татами.
Пора ужинать. Потом соберет сумку на завтра, поболтает со всеми и напишет Куону пожелание спокойной ночи. Он обязательно ответит, и тогда уж точно сегодняшний день завершится так, как планировалось.
*кигуруми - вид пижамы в виде костюма какого-либо животного (и не только), с капюшоном.
К главе 50