Верьте в сказку, а не сказочнику (с)
Фандом: Не сдавайся!
Размер: макси
Персонажи: Кёко, Шо, Куон и другие
Категория: гет
Жанр: романтика, драма
Рейтинг: R
Предупреждения: AU
Все права у Накамуры, размещение - только мое собственное.
Глава 57
Большое окно в спальне было давно светлым, но девушка по-прежнему лежала под пуховым одеялом, хоть уже и не спала пару часов.
Она действительно ощущала себя Золушкой, которая ждет свою фею-крестную во дворце с принцем. Тот пытается развеселить ее, признается в любви, и она ведь любит его… но ощущение ожидания не проходило. Кажется, стоит только расслабиться, и позади раздастся незнакомый голос, который скажет – что ж, Золушка, пора тебе.
А что пора? Она уверена в своих чувствах и в Куоне. Уверена в том, что хочет выбирать свое будущее сама, пусть даже пока не знает о нем почти ничего.
Уверена в том, что если ничего не получится у Такарады, она не вернется в Киото до совершеннолетия. Три года? Ничего страшного. Да, в таком случае ее образование будет незавершенным, но что ж поделать. Найдет подработку в Токио, будет помогать Куону…
Мысли соскользнули на парня, и легкая улыбка сама появилась на губах.
Накануне он повез ее в центр, и она чуть было не потерялась в том круговороте людей, который был просто до ужаса огромным после родного города. Потом они ели мороженое в уличном кафе и любовались фейерверками над заливом, неторопливо гуляли по улицам, и лишь вернувшись в дом Такарады, Кёко вспомнила, что именно привело их в Токио.
Сев на постели, она нашла взглядом часы на трельяже.
Полдевятого утра. Ну, логично, если вспомнить, что она полночи проворочалась под одеялом – слишком непривычно было спать на такой огромной кровати. Вчера было уютнее…
Вспомнив, как именно она проснулась вчера, девушка покраснела, сползла на ноги и отправилась в душ.
А страшно то, что ей понравилось, как она спала с Куоном!.. И как было спокойно ощущать себя сквозь сон в кольце его рук… Ужас.
Сокрушалась Кёко до самой общей комнаты, в которой нашелся Куон, удобно устроившийся поперек кресла с планшетом в руках.
- Доброе утро, – он запрокинул голову, улыбаясь, и ее сердце заторопилось от волны смущенного счастья.
- Доброе утро, – подойдя к парню, она улыбнулась. – Давно встал?
- Неа, – Куон сел нормально и взял ее за руку. – Сама выспалась?
- Не очень… Кровать слишком большая для меня.
Он прижмурился, словно был доволен, затем потянул к себе и обнял за талию:
- Ну, она явно рассчитана на двоих.
Нет, вы посмотрите на этого кота!.. Зеленые глаза прям аж горят лукавством!.. Вот видно же, что ждет, когда она покраснеет!..
- Как думаешь, тут найдется футон? – девушка с самым простодушным видом положила руки ему на плечи. – Мне все же привычнее спать именно так.
- Неа, Такарада такого не держит, – невозмутимо помотал головой Куон. – Но я могу помочь тебе с решением проблемы.
Их взгляды встретились, и она снова ощутила знакомое чувство восхитительного бессилия перед этим странным горячим выражением. Он словно пытался охватить взглядом ее всю, с ног до головы…
- Ну, она пока не сильно… – Кёко с трудом сглотнула, – животрепещущая… – многозначительная улыбка, появившаяся на губах парня, заставила решительно одернуть себя – а ну-ка быстренько приводи его в тонус! А то вон, как улыбается!.. – Раз уж мы проснулись, идем на кухню? Вчера не добрались, а мне любопытно.
- Так завтрак можно заказать прямо сюда…
- А мы сейчас не на учебе, и я планирую сама кормить тебя!
- С ложечки?
- Завтраком, обедом и ужином, – по возможности невозмутимо парировала она, убеждая себя не краснеть. – Идем-идем, нечего отлынивать от нормального питания, – Куон насмешливо поморщился. – И своим режимом ты не прикроешься – сейчас каникулы.
- Слушаю и повинуюсь, – вздохнув, он внезапно поднял ее на руки, как ребенка, и лишь двинул бровью, когда девушка, охнув, заволновалась:
- Поставь меня на место! У тебя плечо!
- Без поцелуя не поставлю.
Вспыхнув, она стукнула кулачком по его левому плечу:
- Янки!
- Да-а-а, – довольно протянул парень. – И сейчас это лишь придает силы.
- Вот, у тебя травма!.. – Кёко обхватила его за шею, когда он неторопливо закружился на месте. – Куон!..
- Сейчас только не хватает музыки, да?
Музыки?
Сердце замерло в груди от светлой легкой улыбки, а затем словно сорвалось в бег, гоня прочь смущение, пугливое возмущение и сомнения. Прикрыв глаза, девушка нежно поцеловала Куона, который, остановившись, так же нежно ответил на поцелуй.
- Теперь поставишь?
- Как и обещал…
Оказавшись на ногах, она прильнула к парню и счастливо улыбнулась, когда он крепко обнял ее и потерся подбородком о ее макушку.
Все правильно, все так, как надо. И она бы ни на что не променяла ни эти моменты, ни свое смущение, ни его хитрости! И пусть что хотят, то и думают про нее! Это ее жизнь, ее чувства, ее настоящее!
- Идем? – вскинув голову, Кёко улыбнулась Куону, перехватила его за руку и потянула к двери. – Пока ты не начал урчать животом.
- Я же не мой отец, – он послушно пошел следом, и она прекрасно слышала смех за ворчливыми интонациями.
- Не надо быть им, чтобы хотеть есть!
- Слышал бы тебя Такарада… – в коридоре уже Куон повел ее за собой.
- О, так он тоже любит вкусно покушать?
- Не волнуйся, Хозу Шухей один такой на всем белом свете.
Хихикнув, девушка прибавила шагу, чтобы не отставать, и попыталась запомнить дорогу к кухне.
Они спустились на первый этаж, свернули пару раз и остановились перед большими дверями, открывающимися в обе стороны. Из-за них слышались голоса и звяканье посуды.
- Последний раз предлагаю вернуться и заказать завтрак в номер, так сказать.
Кёко показала язык и толкнула двери.
Внутри оказалось большое помещение, больше смахивающее на ресторанную кухню, чем на домашнюю. Трое поваров в белой униформе удивленно оглянулись.
- Здравствуйте, – девушка поклонилась и вежливо улыбнулась. – Простите за беспокойство, не могли бы вы разрешить мне приготовить завтрак?
- Вам достаточно просто позвонить и заказать, – один из поваров указал на телефон, висящий на стене у посудного шкафа.
- Конечно, и вчера завтрак с обедом были замечательными, – Кёко снова улыбнулась и кивнула на Куона за своим плечом. – Но ему надо соблюдать спортивный режим питания, поэтому…
- О, разумеется, – мужчина кивнул. – Проходите, вон та стойка у стены сейчас свободна.
- Спасибо!
- Спортивный режим питания? – едва слышно поинтересовался парень, садясь на высокий стул.
- Именно, – серьезно подтвердила она, стараясь не улыбаться, и обернулась к поварам. – Какой нож я могу взять?
- А вы умеете готовить?
- В основном киотскую кухню, но могу и другие блюда.
- Никогда не пробовали никуманы с натто? – Куон облокотился на стойку. – Поверьте, незабываемый вкус.
Мужчины переглянулись и заулыбались.
- Что ж, мое имя Усукава, – проговорил один из них. – Это Танада, а его зовут Нимато.
- Могами Кёко, – девушка отвесила небольшой поклон. – А это…
- Хизури, – парень помахал от стойки. – Хизури Куон.
- А я вас помню, – проговорил Усукава. – Лет пять назад вы были у нас… разве нет?
- У вас отличная память, – кивнул Куон. – А я помню, что у вас был отличный глинтвейн.
Глинтвейн?!
На ее вопросительный взгляд он невозмутимо пожал плечами, мол, было, не отрицаю.
- Янки, – тихо проговорила Кёко. – Так какой нож я могу взять? – ее взгляд пробежался по магнитному держателю, оценивая клинки. – Мне достаточно и сантоку.
- Выбирайте любой, свои ножи мы держим в другом месте, – кивнул Нимато и вернулся к плите с кастрюлями.
- Бывают и свои ножи? – тихо уточнил парень, когда она с ножом и предоставленными продуктами вернулась к стойке.
- Каждый уважающий себя повар держит несколько клинков под свою руку, – Кёко чуть улыбнулась, устраиваясь на стуле напротив него. – Сталь, заточка, рукоять – все влияет на настроение.
- Только не говори, что у тебя тоже есть свой нож.
- Нет, пока нет, – она покачала головой, очищая побеги спаржи. – Но, когда будет свой дом, то обязательно куплю.
Едва слышное хмыканье Куона заглушили распахнувшиеся двери, и в кухню сначала вкатилась тележка с тарелками, которую толкал мужчина в строгом фраке, а затем, чеканя шаг, вошла девочка не старше десяти лет. Повара тут же встали ровно и поклонились.
- Я же сказала – я это есть не буду!!! – она гордо вскинула голову с длинными кудрявыми волосами и сложила руки на груди. – И я повторила вам это еще вчера утром!
- Но, одзё-сан, меню утверждал ваш дедушка. И он говорил, что вам…
- Вот ему и несите!!!
Кёко, не сводя настороженного взгляда с девочки, шепнула:
- Кто это?
- Судя по всему… внучка Такарады, – так же тихо ответил Куон и закинул в рот черри. – Правда, когда я последний раз ее видел, она была не больше метра от пола.
- А звать ее как?
- Мария, если не изменяет мне память, – он чуть приподнял брови, когда девочка, заметив их, обвиняюще ткнула пальцем:
- Кто пустил на кухню гайдзина?!
- Я такой же гайдзин, как и ты, мелочь, – ленивым тоном ответил парень, катая в пальцах очередной помидор. – Так что аккуратнее с жестами, я вполне могу поймать тебя и отшлепать.
Кёко положила нож и укоризненно покачала головой:
- Где твоя дипломатия? Ты же старше, а уже угрожаешь, – растерявшаяся было Мария снова приняла ту же вызывающую позу, но девушка уже подошла и присела перед ней с улыбкой. – Привет, меня зовут Кёко. А тебя как?
- Стану я говорить свое имя непонятно кому! – девочка отвернулась, помолчала и нехотя проговорила. – Такарада Мария.
- У тебя такие красивые волосы, – Кёко кивнула на немного удивленный взгляд. – Прямо как у принцесс.
- Это у меня от рождения, – Мария накрутила на палец локон, косясь на нее. – Я вообще красивая вся.
- Как куколка, – девушка закивала. – Позавтракаешь с нами?
- Нет! Я не завтракаю!
- А я сама нам готовлю.
Мария недоверчиво сдвинула брови:
- И ты умеешь?
- Она лучший повар в Киото.
Она обернулась к Куону, смерила его оценивающим взглядом, затем с сомнением перевела взгляд на девушку. Та тепло улыбнулась:
- Ну так что? Мисосиру, тамагояки, сосиски-осьминожки и онигири с тунцом.
- Я не люблю тунец.
- Сделаю тебе обычные. Согласна? Только давай быстрее, а то он съест все черри.
- Съем, – невозмутимо подтвердил парень, очищая еще один помидор от хвостика.
- Ладно, – Мария с тяжелым вздохом направилась к стойке, но Кёко успела заметить заинтересованность в светло-карих глазах. – Эй ты, как тебя зовут?
- Сядь на стул, тебя не видно, – Куон чуть насмешливо хмыкнул, дождался, пока девочка вскарабкается на стул, и пожал плечами. – Вообще, мы с тобой знакомы. Только виделись лет шесть назад.
- Не помню такого!
- Конечно, а знаешь почему? – его голос стал вкрадчивым. – Потому что ты тунец не любишь. А в нем много фосфора, который очень полезен для памяти.
Кёко тихо вздохнула, глядя, как Мария, хмурясь, спорит, и обернулась к притихшим поварам:
- Ничего страшного, что она не поест по меню?
- Главное, что позавтракает, – торопливо проговорил Усукава. – Она ж вообще не завтракает практически, разве что конфеты таскает… Хозяин беспокоится. Вы уж позаботьтесь о ней, раз… – он выглянул из-за девушки, – она согласилась. Берите любые продукты…
- Эй, онэ-сан, он последний съел! – возмущенный возглас Марии заставил Кёко вернуться к стойке. Куон невозмутимо дожевал помидор:
- Так ты сама сказала, что не ешь овощи.
- А вот бы взяла и съела!
- В холодильнике еще были..? – девушка прикусила губу, когда повара в шесть рук мгновенно протянули ей миску с мытыми черри. – Вот.
- Смотри! – девочка запихала в рот сразу четыре штуки, попыталась прожевать, и парень едва успел отпрянуть, когда на него брызнуло соком.
- Вижу… – он пригнулся, когда Кёко шлепнула его по макушке и нахмурилась. – Ауч! За что?
- За вредность, – она глянула на покрасневшую от натуги Марию. – Ешь аккуратно, не торопясь. Черри обычно гораздо сочнее обычных помидоров, – та поспешно закивала. – Вот и молодец. Будешь помогать мне?
- Угум… А што делать?
- Вот тебе ножницы, разрежь нори вот такими полосками… ими обернем онигири…
- Мне с тунцом! – девочка бросила торжествующий взгляд на Куона.
- Договорились, – мягко проговорила Кёко, пряча улыбку. Точно так же прятал улыбку и парень. – Тебе в мисосиру тофу добавлять?
В процессе готовки она заметила краем глаза, как тихо уходят из кухни двое мужчин, оставляя лишь Усукаву, примостившегося в уголке.
Это ж как тут они беспокоятся о внучке своего хозяина, что готовы сделать все ради ее завтрака?..
- А почему ты не готовишь обычную яичницу?
- Потому что это тамагояки, – Кёко налила часть взбитых с соевым соусом яиц в сковороду для омлета. – Хочешь, внутрь что-нибудь добавим. Будет рулетик с начинкой.
- А что туда кладут?
- Зеленый лук, спаржу, морковку, – на каждое название Мария выдавала недовольную гримаску, – креветки…
- Креветки! – подпрыгнула девочка и подбежала к холодильнику. – Они должны быть, вон, мусс из креветок готовили… Бееее!
- Могу тебе гарантировать… – подошедший следом Куон открыл тяжелую дверцу, – настоящее «бееее» ты еще не пробовала, – он достал из нулевой камеры тарелку с вареными креветками. Мария нахмурилась, указывая на другую упаковку. – Нет, это сырые, их просто так в омлет не добавишь. Верно?
- Верно, – улыбнулась Кёко, когда к ней обернулись и парень, и девочка. – Так что несите сюда вареные. Они чищенные?
Мария двумя пальчиками взяла одну креветку и насупилась, разглядывая ее.
- Нет, сейчас почистим. Мария, смотри, как надо – вот тут зажимаешь, отрываешь голову…
Девушка покосилась на них – не будет ли для наследницы дворца этот процесс неприятным? Но вопреки предположениям, девочка деловито кивнула и старательно расправилась со своей креветкой.
- Так?
- Да, вполне. Кёко, сколько надо в омлет?
- Ну… давайте дюжину, – улыбка сама появилась на губах девушки.
- Эй, ты чего их ешь?! Онэ-сан, он их ест!
- Они вареные. Сама попробуй, это вкусно.
- И попробую! Ммм… сладенькие…
- А ты думала, они какие?
- Мусс гадкий, – проинформировала Куона Мария, очищая креветку и отправляя ее в рот. – А вот так сойдет.
- Я не поняла, – Кёко развернулась от плиты и оглядела устроившегося на полу парня и девочку, присевшую рядом, – где начинка для тамагояки?
- Мы увлеклись, – он протянул последнюю креветку Марии и обезоруживающе улыбнулся. – Не сердись.
- Да чего уж там… – вздохнув, она кивнула на холодильник. – Поищите там умебоси.
- Они здесь, – мужчина, до этого старавшийся не отсвечивать, быстро достал небольшую коробку и отдал в требовательно протянутые руки Марии.
- Это вкусно? – поинтересовалась та, снимая крышку.
- Попробуй, – с самым невинным видом предложил Куон.
- Пф!
Кёко не успела даже моргнуть, как девочка ухватила большую сливу и целиком засунула в рот.
- Янки! Мария, выплюнь сюда в полотенце!
- Ммм… – Мария замерла, смаргивая слезы неожиданности – парень спокойно достал еще одну сливу и отправил в рот. – Ммм!
- Маленькая ты еще просто, – он выразительно цокнул, смакуя и чуть прищуриваясь. – Это еда для взрослых.
- Ммм!!! – она вручила коробку девушке и встала напротив него, складывая руки на груди. Вот только слезящиеся глаза и гримаски выдавали ее с головой.
Ну и ну. Кёко переглянулась с поваром, укоризненно вздохнула и вернулась к омлету. Как дети оба. Хотя, она догадывается, почему Куон так себя ведет – судя по всему, Марии тут слово боялись сказать против. И сейчас, получив отпор, она всячески старается доказать свою правоту… не замечая, что противоречит самой себе и своим требованиям.
Нащипав кусочками умебоси, она выложила их на омлет, быстро свернула рулетиком и долила остаток яиц. Усукава так же быстро и молча подставил тарелку, и девушка благодарно кивнула, выкладывая на нее готовый тамагояки.
- Давай сюда косточку, – Мария выплюнула косточку в подставленную ладонь парня. – Ну, пить хочешь?
- Ага… – она поморщилась, вытирая рот ладошкой. – Как взрослые это едят?
- Вырастешь – узнаешь, – он усмехнулся, поднимаясь. Обе косточки отправились в мусорное ведро, и, сполоснув руки, Куон заглянул в холодильник. – Так, есть сок манго, молоко и газировка.
- Газировки!
- Да держи, – достав бутылку, он протянул ее девочке. – Только предупреждаю – сделаешь глоток, будешь прыгать до потолка. У тебя все внутри сейчас обожжено от соли, и пузырьки сделают еще больнее.
Мария испуганно попятилась от него, уперлась спиной в ноги Кёко и с мольбой глянула снизу вверх.
- Янки, – девушка сурово нахмурилась, – перестань! Просто воды. Никаких газировок, соков и молока. Тем более, что от него и умебоси может быть не очень хорошо.
- Смотря у кого, – Куон налил стакан воды, и успокоившаяся девочка жадно принялась пить. – Моему отцу скорми – он еще добавки попросит. Кстати, отличная идея на его будущий визит…
Кёко погрозила ему пальцем, вызвав довольную улыбку у Марии, и взялась за онигири.
Усукава помогал молча, по возможности не привлекая внимания, на все попытки девушки поблагодарить скупо показывал жестами, мол, все в порядке, не беспокойтесь. Когда же Куон помог девочке удобно устроиться на высоком стуле перед тарелкой и пиалой с мисосиру, вообще бесшумно выскользнул за двери.
- Разве ты никогда не завтракала таким образом?
- Ммм! – Мария, затолкавшая в рот последний кусочек онигири, отрицательно помотала головой на вопрос девушки, и поспешно прожевала. – Вечно какие-то муссы, пудинги и всякое такое подают.
- А почему ты не скажешь, что тебе хочется другого?
- Зачем? Для чего тогда они тут, – она указала себе за спину на плиту, – стоят?
Хмыкнув, Куон потянулся к пакету с соком:
- Даже я таким капризным в детстве не был.
- Мария-чан, – Кёко облокотилась на стойку, внимательно глядя на девочку, – если бы люди умели читать мысли других, многого бы плохого не случилось на земле. Нет ничего страшного, если ты просто скажешь, что хочешь онигири или…
- Да она просто пытается привлекать к себе внимание.
- Неправда!
- Да неужели? – приподнял одну бровь парень на возглас. – Думаешь, я таким не был? Думаешь, мои родители не оставляли меня одного на Рождество? Ее вон, – он кивнул на Кёко, – мать вообще подкинула чужим людям на десять лет. И? Почему-то ни у меня, ни у нее не возникало мыслей издеваться над невиноватыми, – последнее слово было выделено выразительной интонацией. – При чем тут повара, которых нанял твой дед? Хочешь высказаться – высказывайся ему, – Мария, насупившись, открыла рот. – А знаешь, почему ты ему не выскажешься? Потому что ты любишь его и не хочешь причинять боль. Но это не значит, что можно делать больно другим окружающим, которые почему-то не попали в твой круг любви.
- Ты… ты говоришь, как дедушка!.. – она надулась еще больше.
- И заметь, это я не видел тебя почти шесть лет, а сегодня мы пообщались от силы час, – Куон пожал плечами. – Ты эгоистка, Мария-чан.
- Неправда! – девочка возмущенно выдохнула и глянула за поддержкой на Кёко. Та немного грустно улыбнулась:
- Тебя это обижает?
- Конечно! Я не эгоистка! Я… я…
- Ты хочешь быть лучше?
- Я, – Мария внезапно осунулась, сжалась с виноватым видом, – я не могу быть лучше.
- Почему?
- Я убила маму.
Кёко онемела от изумления, бросила взгляд на Куона, который с не меньшим удивлением смотрел на девочку.
- Уж прости, но ты не тянешь на убийцу, – наконец кашлянул он.
- Можно подумать, ты знаешь!.. – она спрыгнула со стула и бросилась к дверям. – Вы тут вообще… чужие!!!
- О чем она?
- Понятия не имею, – парень покачал головой и выдохнул, выпрямляясь. – Надо спросить у Такарады. Но ребенок, который считает себя убийцей собственной матери…
- Это ненормально, – согласно кивнула Кёко и поднялась. – Где она может прятаться?
- Хороший вопрос. Тут дом не меньше рёкана, укромных уголков хватает… – он осекся, когда в кухню вошел помощник Такарады и сдержанно проговорил:
- Одзё-сан выбежала отсюда в слезах.
- Да, это наша вина, – девушка поклонилась ему. – Кажется, мы затронули болезненную тему…
- Что произошло с ее матерью?
На лице мужчины отобразилось понимание, которое затем сменилось легкой печалью.
- Ясно. Лина-сан разбилась два года назад в авиакатастрофе. Накануне дня рождения одзё-сан.
Девушка испуганно прикрыла рот руками.
О боги, что же пришлось перенести Марии-чан!..
- А кто внушил ей, что она виновата в смерти матери?
Мужчина откровенно растерялся на вопрос Куона:
- Никто и никогда… не обвинил бы ее в таком. Что вы, это была просто трагическая случайность.
- Но не придумала же она такое.
- Так, – девушка опустила руки, – где сейчас может быть Мария-чан? Где у нее секретное место?
- Или в игровой комнате или в библиотеке.
- Как туда пройти?
- Игровую я знаю, где найти, – Куон выдохнул. – Отведите девушку в библиотеку.
Тихие всхлипывания Кёко услышала, едва прикрыв за собой тяжелые деревянные створки двери. Сердце сжалось от сочувствия и жалости.
Бедняжка…
Заметив светлое кружево детского платья в уголке под бархатной портьерой, она бесшумно подошла и опустилась на пол.
- Мария-чан.
- Уйди!..
Девушка придвинулась поближе и обняла Марию прямо через плотную ткань. Она ничего не говорила, просто гладила там, где должны была быть кудрявая головка с бантом, и сама кусала губы, слушая тихий плач.
Значит, так ощущал себя Куон, когда в детстве утешал ее, ревущую на берегу реки от отношения матери – сильнейшее желание защитить и успокоить.
Наконец девочка затихла, сжавшись в комочек.
- Знаешь, – тихо проговорила девушка, – самолеты падают. Это всегда страшно и всегда будут люди, которые винят себя в произошедшем.
- Но я попросила ее…
- А кто-то сам посадил своего близкого на самолет, заставив полететь куда-то. Кто-то позвал на свадьбу, на праздник, кто-то просто ехал в отпуск, – она сглотнула. – Это бывает, Мария-чан.
- Но если бы я не…
- А она бы решила сделать тебе сюрприз. Она ведь любила тебя, верно? – движение под тканью было похоже на кивок. – Может, твои слова совсем не подтолкнули ее, и билет давно был куплен.
- Правда?..
Кёко зажмурилась, слыша отчаянную надежду в дрожащем голосе.
- Мария-чан, она любила тебя… мамы любят своих детей, особенно дочек с кудрявыми волосами… и она бы прилетела к тебе в любом случае. Просто… так бывает, понимаешь?
- А папа думает, что я…
- Неправда, – твердо возразила она и покрепче сжала руки, когда девочка прижалась к ней. – Ему просто больно, плохо…
- Но они-сан сказал, что если любишь, то не причиняешь боль!
- Конечно, но иногда так больно, что не замечаешь ничего вокруг. А потом приходишь в себя и понимаешь, что мог сделать больно близким. Но это не специально, Мария-чан.
- Он бросил меня!.. Сидит в своей Америке и все…
- Он там работает, – Кёко понадеялась, что говорит все правильно. Упрямое хмыканье из-под ткани заставило чуть улыбнуться – все верно. – У меня вон мама тоже в Токио работает. Я ее уже десять лет не видела.
- Десять лет? – девочка зашевелилась под шторой, стянула ее с головы и шмыгнула носом. – Почему?
- У нее очень ответственная работа, которая занимает даже выходные, – девушка достала бумажную салфетку из кармана. Мария снова шмыгнула носом, взяла и принялась вытирать заплаканное лицо. – Взрослые часто работают с утра до ночи. И я уверена, что твой папа любит тебя и не винит ни в чем.
- Ага, как же!.. Если бы дедушка его не заставлял, он бы даже и не звонил…
- А он звонит?
- Угу… – она теребила в руках размякшую салфетку. – Когда еще уроки были, звонил после них – что было, что задали, что нового…
- Из Америки? – кротко уточнила Кёко. – Мария-чан, знаешь, сколько там времени, когда у нас обед?
- Сколько?
- Часа два ночи, – раздался позади голос Куона. Обернувшись, они обе увидели парня, присевшего на край журнального столика. – Или все три.
- Видишь, – девушка снова глянула на Марию, – он сидит полночи, ждет, пока у тебя закончатся уроки, чтобы позвонить и узнать, как дела.
- Еще наверняка и счета за международные звонки просто адские. Совсем не дешево так часто звонить через океан.
Девочка прикусила губу, задумчиво сводя брови к переносице.
- У него родители в Штатах, – Кёко улыбнулась, указывая на парня. – Он знает, о чем говорит. Они ему звонят.
- Хотя, как видишь, – он с сокрушенным видом развел руками, – я уже давно не ребенок.
- Папа… правда не считает меня… виноватой?
Робкий вопрос сжал сердце.
- Мария-чан, точно-точно.
- Кто тебе сказал вообще такую чушь? – Куон покачал головой. – Серьезно, более глупой вещи я не слышал еще.
- Ну… – Мария исподлобья глянула на него, потом перевела взгляд на девушку. – На похоронах я слышала… – на ее глаза снова набежали слезы, – как другие взрослые говорили, что если бы я не попросила…
- Что они вообще знали? – резко перебил ее парень. – Они что, стояли рядом с твоей матерью в тот момент? Читали ее мысли?
- Он прав, Мария-чан, – мягко проговорила Кёко, гладя девочку по голове. – Есть люди, которые очень любят посплетничать, пообсуждать чужие проблемы или беду.
- Зачем?!
- Им так легче, – Мария снова перевела взгляд на Куона. – Понимаешь, у них в жизни мало радости, счастья, поэтому они с удовольствием обсуждают тех, у кого это все было и вдруг пришла беда, – он пожал плечами. – Иногда они это делают не со зла, просто вот такие они… А иногда и специально, чтобы было больнее тебе.
- Верь себе, папе, дедушке, – девушка тепло улыбнулась. – И помни, что они любят тебя. Как и твоя мама.
- Няня говорит, что мамина душа всегда рядом со мной…
- Наши близкие всегда с нами, – в голосе парня было столько уверенности, что Мария во все глаза уставилась на него. – В мыслях, в воспоминаниях, в прошлом и будущем. И наверняка твоя мама переживает, что ты считаешь себя виноватой.
Девочка глубоко выдохнула, опуская голову, и Кёко с Куоном переглянулись – кажется, получается?
- Конечно, ты можешь нам не верить, – он чуть улыбнулся. – Но подумай вот о чем – о том, что случилось с тобой, мы узнали полчаса назад. У нас нет интереса обманывать тебя. Мы просто сказали тебе правду. Ты не виновата в случившемся с твоей мамой и ты по-прежнему остаешься любимой дочкой своего отца. Про деда вообще молчу.
- Дедушка да, любит меня… – Мария снова вздохнула. – Но папа так и не приехал… я думала, что он приедет на мой день рождения…
- А когда он у тебя был? – девушка снова погладила ее по голове.
- Позавчера.
- Так ты родилась двадцать четвертого?! – она заулыбалась. – А я двадцать пятого!
- Правда?! То есть, у тебя вчера был?! Прямо на Рождество?
- Ага.
- И что тебе подарили? – с любопытством поинтересовалась девочка. – Мне вот куклу в мой рост, у нее сгибаются руки и ноги… – она снова сникла. – А папа даже подарка не прислал…
- Знаешь, уверена, что он приедет, – Кёко кивнула. – Серьезно. Скорее всего, он не успел купить билеты. Если бы ты знала, сколько туристов приезжает на праздники в Японию…
- А чего ж он заранее не купил?
- Посоветуй сменить секретаря, – нейтральным тоном посоветовал Куон. – Хороший секретарь помнит о планах своего босса всегда и следит, чтобы не возникали проблемы.
Мария воинственно сверкнула глазами:
- Точно! У дедушки секретарь такой, что понимает даже взгляды!.. – она насупилась. – То есть, папа приедет?
- Конечно, – в два голоса ответили ей парень и девушка. – Даже не сомневайся.
- А если нет?
- Тогда скажешь, что мы обманщики, как и все взрослые, – усмехнулся он. – И перестанешь нам верить.
Ответить ему девочка не успела – рядом как-то совершенно незаметно появился тот самый секретарь Такарады и тихо проговорил:
- Могами-сан, хозяин просит вас подойти в малый кабинет.
- Конечно! – Кёко вскочила на ноги. – Сейчас?
- Да, я провожу вас.
Она глянула на Куона, затем указала ему взглядом на Марию – останься. Сейчас нельзя оставлять ее одну. Только-только она успокоилась…
Легкое движение его бровей дало понять, что парень согласился, и Кёко улыбнулась растерянной девочке:
- Я скоро. Приготовим потом обед по-киотски?
Уже на пороге до нее донеслось тихое:
- Эй, а что дедушке надо от нее?
- Мелочь, у меня есть имя вообще-то. Хватит звать меня «эй».
Что надо? Видимо, Такараде-сану сообщили, что они расстроили его внучку. Ну, по крайней мере, его можно успокоить, что все разрешилось. Мария-чан, кажется, поверила им и больше не будет считать себя виноватой. Это ж надо было каким-то сплетникам такое сказать! В ее присутствии да еще прямо на похоронах!.. Сердца нет у них!
Секретарь довел ее до кабинета и распахнул двери:
- Прошу.
- Доброе утро, Такарада-сан! – она поклонилась сидящему в кресле хозяину дома. – Простите за опоздание.
- Нет, ты не опоздала ни капли, – тот улыбнулся и жестом пригласил ее сесть на давешний диван.
И лишь опустившись на его край, Кёко вдруг поняла, что в кабинете они не одни. Напротив в кресле оказался еще один мужчина. Очки в тонкой деловой оправе, строгий костюм и короткая стрижка говорили о серьезном бизнесмене.
- Итак, – Такарада глянул на нее, одновременно протягивая мужчине папку, – представься, пожалуйста.
- Могами Кёко, – девушка поклонилась, сидя. – Семнадцать лет, живу в Киото, учусь во втором классе Северо-Восточной Академии Санбиджюцу.
Взгляд напротив был пронзительным, словно пытающимся заглянуть прямо в мысли, затем мужчина опустил его в раскрытую папку на коленях, не задавая никаких вопросов.
Молчал и Такарада, посасывая свою сигару.
Наконец незнакомец закрыл папку, аккуратно положил ее на столик между диваном и креслом и снова глянул на девушку. Она невольно поежилась про себя и чуть упрямо прищурилась – вообще-то невежливо вот так смотреть, даже не представляясь!
- Мне хотелось бы получить результат к Новому году, – нарушил молчание Такарада. – Чтобы иметь запас по времени.
Результат чего? Кёко покосилась на него. К Новому году?
- Если вас беспокоит, что в личном деле неполная информация, то… Кёко-чан, почему не указано имя отца?
- Мама сказала, что он умер до моего рождения, и никогда не упоминала, как его звали, – девушка немного насторожилась – ведь говорила не раз это!..
Стоп.
Догадка опалила, и она отстраненно порадовалась, что смотрела в это время на Такараду.
Этот мужчина в очках… тот, о котором рассказывали вчера?..
Она перевела взгляд на незнакомца, по-новому рассматривая его.
На вид лет сорок, но маме сейчас уже сорок пять, значит, ему больше… Глаза темные, морщинки у их уголков говорят о том, что он часто щурится… И седина на висках заметна.
Ей показалось, что в мужском взгляде что-то изменилось, когда она открыто глянула. Словно… испугался? Или понял, что она догадалась?
- Меня зовут Кумада Акира, – неторопливо проговорил мужчина, по-прежнему глядя на Кёко. – Не обязательно ждать, Такарада-сан.
Девушка ощутила, как все внутри натянулось, как струна, задрожало в предчувствии нового поворота в ее жизни.
Кумада? Кумада-сан. Если бы все сложилось по-другому, ее фамилия была бы Кумада…
Нет, хватит! Он же сейчас просто откажется, скажет, что ему не нужна…
- Давайте попробуем.
Она непроизвольно глубоко вздохнула, не веря своим ушам.
- Вы понимаете, что после этого у вас уже не будет возможности отказаться от последующих событий? – Такарада дотянулся до пепельницы. – Отказаться можно только сейчас.
- Нет, я не откажусь, – взгляды мужчины и девушки снова встретились. – Мне самому уже интересно.
Незаметно сжав кулачки, Кёко тут же расслабила руки, поднялась и поклонилась:
- Хочу заверить вас, Кумада-сан, я не буду злоупотреблять вашим вниманием и отношением, даже если Такарада-сан окажется прав. Спасибо вам за потраченное время.
Кумада тоже встал:
- Не думаю, что я буду жалеть о потраченном времени. Такарада-сан, требуется ехать в какую-либо клинику?
- Зачем? – тот достал сотовый, пару раз кликнул по экрану и в кабинет вошел секретарь. – Врачи готовы?
- Разумеется. Все ждут в медицинской комнате на первом этаже.
- Идемте, – Такарада встал и усмехнулся. – Не хочу пропустить ни единой детали.
Выходя за ними, Кёко краем глаза заметила поодаль у коридорного окна парня и Марию. И если девочка заинтересованно следила за ними, то Куон выпрямился во весь рост, и от него словно повеяло напряжением.
Все хорошо, она быстро улыбнулась ему, чуть кивнула и поспешила в указанном направлении.
Дальнейшее девушка запоминала отрывками, стараясь не задумываться – успеет еще перебрать воспоминания и проанализировать происходящее. Пока же она послушно подставляла руку для забора крови, так же послушно отвечала на вопросы врача об аллергии и прочем. Кумада в основном помалкивал, но его внимательный взгляд Кёко ощущала постоянно.
- Я позвоню, как только мне сообщат о готовности, – Такарада вышел вместе с ними в коридор и глянул на мужчину. – Спасибо, что не отказались.
Кумада кивнул, поклонился и глянул на девушку:
- До встречи.
- Спасибо за все, – она поклонилась ему. – До встречи.
Такарада дождался, пока Кумада и секретарь скрылись за поворотом, затянулся сигарой и хмыкнул:
- Тебе не интересно, почему он так быстро согласился?
Она задумчиво нахмурилась:
- Я… я не знаю, если честно. Наверное, мне главное то, что он все же согласился.
- Дедушка! – к ним подбежала Мария, ухватила Такараду за руку и глянула на него снизу вверх. – А что за человек был? Зачем ты к нему звал онэ-сан?
Выражение на мужском лице Кёко даже не поняла – то ли удивление, то ли недоумение… а может, все сразу.
- Я же просил тебя не подслушивать мои разговоры.
- А мы и не подслушивали, – девочка замотала кудряшками. – Мы просто стояли вон там!
- Мы?
- Ну, с они-саном, – она указала на тихо подошедшего Куона.
- Хм… – Такарада задумчиво смерил его взглядом. – Может, вас усыновить обоих?
Кривая усмешка парня была настолько выразительной, что Кёко поспешила взять его за руку и мирно улыбнуться:
- Такарада-сан, спасибо за предложение, мы подумаем.
- Дедушка, так кто это был?
- Мария…
Девочка топнула ногой:
- Я имею право знать, я же твоя внучка, а значит, и наследница этого дома! Ты сам говорил так!
- Это не мой секрет, Мария, – Такарада был сама невозмутимость. – Без разрешения я не могу раскрыть его.
Она, нахмурившись, вопросительно глянула на девушку. Кёко улыбнулась:
- Если ты не против, я расскажу через несколько дней. Тогда все-все будет понятно и известно.
- Ну ладно, – вздохнув, Мария кивнула. – Но ты обещала после разговора приготовить обед по-киотски. И я хочу смотреть!
- А помогать не собираешься? – чуть насмешливо уточнил Куон. – Есть-то наверняка будешь.
- Конечно буду, – она гордо вскинула голову. – И есть, и помогать.
Прикусив изнутри щеку, чтобы не рассмеяться, Кёко покосилась на Такараду. Тот смотрел на внучку с нескрываемым удовольствием.
- Тогда… – она кашлянула, привлекая внимание, – идемте все вместе?
До самого вечера девочка была с ними. Она упрямо требовала своего участия во всех делах, даже помыла сама посуду, разбив всего пару пиал. И лишь после ужина послушно отправилась вместе с няней и дедом ложиться спать, немного устало потирая глаза.
- Я перемолвился с Такарадой, пока вы хозяйничали в игровой, – Куон опустился на диван в общей комнате. – Отец Марии должен приехать на днях.
- Правда? Она ведь так ждет.
- Да, они не говорили ей, потому что в прошлый раз она устроила полномасштабную истерику, запретив ему появляться в Токио, – он вздохнул. – Подозреваю, что она просто боялась повторения истории матери, несмотря на желание увидеть отца.
- Могу представить, – Кёко села рядом и с удовольствием вытянула ноги. – Учитывая, что ей наговорили…
- И про это сказал Такараде. Пусть больше обращает внимания на своих родных, чем на меня.
- Ты же уважаешь его, – она глянул на него. – Почему же так отзываешься?
- Потому что раздражает это снисходительное отношение, – поморщился парень и обнял ее, давая устроиться у себя под боком. – Мне уже не пятнадцать, чтобы совестить или учить.
- Думаешь, он этого не понимает?
- Кёко, одно дело понять, другое принять. У него есть один недостаток – он считает себя курицей-наседкой, у которой главное предназначение опекать и заботиться. И неважно, что опекаемые выросли, свои семьи завели…
- Не ворчи, – улыбнулась девушка. – Ты так к этому относишься лишь потому, что являешься залюбленным ребенком. Как Мария-чан.
- Я не был таким капризным в детстве, – она прикрыла глаза, ощутив его губы на своем лбу. – Тот мужчина в очках – твой потенциальный отец?
Кёко открыла глаза. Воспоминания нахлынули из-за выставленного барьера, обволокли и принялись занимать мысли.
- Я… я даже сначала не поняла, что это тот самый человек, о котором говорил Такарада-сан, – помолчав, призналась она. – А потом меня как стукнуло.
- Он согласился.
- Такарада-сан ему отвел время до Нового года, – Кёко прижалась к парню покрепче, – но он сказал, что не надо ждать, – он тихо хмыкнул. – Так все странно. Когда я поняла, кем он может быть, я невольно подумала, что могла бы быть Кумада Кёко… ну, если бы все было по-другому.
- Ты хотела бы, чтобы все было бы по-другому?
По-другому?
- Я… я не знаю. Мне очень сложно представить, как это могло бы быть по-другому, – она заглянула в лицо парня. – Чем отличалась бы моя жизнь при двух родителях от той, которая была у меня? Мама так же бы работала в своей компании… пусть даже в Киото. А тот человек… он ведь тоже бы работал, как и до встречи с мамой, да? – Куон кивнул. – Так чем бы отличалось? Разве что фамилией…
- Твоя мама не относилась бы к тебе так сурово. Ну и просто понимание, что у тебя всегда есть защитник, тот, кому ты можешь рассказать об обидах.
- У меня был ты, – девушка опустила голову и взяла его за руку.
Он переплелся пальцами с нею:
- Кёко, я скорее про тот возраст, когда ты осознаешь – есть сильный-сильный человек, большой и добрый, за которым всегда можно спрятаться от чего-то страшного. У меня это понимание пришло года в четыре, и я почувствовал, что у меня есть отец. По-настоящему, – парень чуть сжал пальцы. – У тебя было бы так же, – она закусила губу, не отводя взгляда от их рук. – Не можешь представить?
Девушка отрицательно помотала головой.
Как представить, когда все время была ответственна за что-то? Всегда заботилась о близких, просто пытаясь… заслужить их внимание, оправдать свое существование, показать, что ее можно любить…
Как теперь представить, что у нее мог бы быть с самого начала человек, чье внимание не требовалось зарабатывать?..
- У меня был ты, – тихо проговорила Кёко. – У меня есть ты. Мне достаточно.
- Кёко…
- И вообще, откуда мы знаем, что он бы любил меня, как дочь? – она вжалась в бок парня, словно пытаясь спрятаться от горьких мыслей. – Мы ведь не знаем ничего о нем. Может, сейчас он согласился, чтобы отомстить маме за молчание.
- Ну, за ее отношение к тебе я бы поддержал его в этом стремлении.
- Зачем ты так…
Куон выдохнул, решительно сгреб ее в объятья, подтянул выше и усадил на свои колени:
- Кёко, посмотри на меня.
Она упрямо сжала губы, обнимая его за шею и пряча лицо на его плече.
- Кёко, – вздохнув, парень прижался щекой к ее волосам, – ты защищаешь ее, потому что она твоя мать. А я чужой… Ауч! – он дернулся, когда девушка недобро прищурившись, укусила его за шею. – Кёко!
- Ты не чужой, – она не шевельнулась. – Не говори так.
Молчание стало достаточно красноречивым ответом.
- Я не знаю… Корн, я честно не знаю, что ощущаю от этого всего. Если раньше я чувствовала ожидание чего-то неизвестного, то сейчас, когда все произошло… – Кёко прикусила губу, пытаясь собрать прыгающие мысли. – И мне страшно, что я стала причиной каких-то будущих бед всем… Ведь если подтвердится, что Кумада-сан мой отец, и ему и мне придется встретиться с мамой… Что будет? А вдруг… она возненавидит меня еще больше? Вдруг она… – ее голос задрожал, – вдруг она откажется от меня?..
- Она уже отказалась от тебя один раз.
Всхлип сам сорвался с губ:
- Я…
- Да, она может сделать это еще раз, – парень говорил тихо, но ей казалось, что она глохнет от каждого слова. – И этот Кумада-сан может после всего сказать, что долг он вернул тебе и больше ничем не обязан, – Кёко сжала кулачки. – Но ты не будешь в этот раз одна, слышишь? – замершее от страха сердце затрепетало. – Ты нужна мне, больше жизни. И не просто потому, что ты самая добрая, сама красивая, самая замечательная… я люблю тебя просто потому, что ты это ты, моя Кёко-чан, моя принцесса.
Сердце забилось так, что слезы мгновенно прорвались через заслон ресниц.
- И с нами будут наши друзья. Ты нужна девчонкам, потому что ты как пример для них – не надо ничего бояться, – теплый выдох она ощутила всей душой. – А еще, если захочешь, у тебя будет отец, который уж точно ценит тебя такой, какая ты есть.
- Кто?.. – девушка подняла голову, пытаясь сообразить.
- Некий Хозу Шухей, – Куон светло улыбнулся и бережно принялся вытирать ее слезы самыми кончиками пальцев. – Ну и его жена, думаю, тоже не откажется принять тебя как дочку.
Все мысли вылетели из головы, когда она наконец поняла, что именно говорит он.
- Ты… ты думаешь, что твои родители… не будут против меня?
- Слушай, если мой отец столько нарассказал о тебе Такараде, то это явный признак того, что ты ему понравилась.
- А… – улыбка сама появилась на губах девушки, – он мне сказал… тогда, весной еще, что был бы рад, если бы у него была бы такая дочка, как я…
Куон немного снисходительно усмехнулся:
- Ну, во вкусе ему не откажешь, верно? Но я бы отказался от такой сестры, как ты.
- Почему? – Кёко показалось, что она ослышалась.
- Потому что я не смог бы сделать вот так, – он осторожно коснулся губами ее губ. – Сестру же так не поцелуешь… И вот так не поцелуешь.
Облегчение смешалось со смущением, а затем чувства, которые нес в себе поцелуй, взрослый, жадный, оттеснили все мысли, оставляя лишь нежность и желание, чтобы это не прекращалось…
- Кстати.
- М? – она, расслабившись после долгих поцелуев, чуть приоткрыла глаза.
- Ты знаешь, что на шее очень тонкая кожа?
- Конечно.
- Значит… у меня синяк на месте укуса?
Девушка сфокусировала взгляд, чуть сдвинула край свитера Куона и замерла, глядя на темное пятно на шее.
- Ой…
- Ой? – уточнил парень таким тоном, что она вспыхнула. Некстати вспомнились ощущение тепла и нежности под губами и едва заметный легкий запах чего-то такого взрослого… – Как ты покраснела, – довольно мурлыкнул он.
- А… я… счас в аптечке посмотрю!.. – попытка двинуться была пресечена поистине стальным захватом вокруг талии. – К-куон…
- Будем всем говорить, что это засос.
- Янки!!!
Рассмеявшись, парень завалился на бок, увлекая ее на спину, и тихо выдохнул в губы:
- Мне нравится.
Она смотрела на него снизу вверх, обмирая внутри от новых странных ощущений.
- Не бойся, – едва слышно проговорил он. – Просто не бойся. Ты ведь никогда не боялась, – его пальцы нежно огладили девичью щеку. – И именно это давало мне силы.
- Для чего? – смущение незаметно растворилось.
- Для себя, – Куон задумчиво улыбнулся. – Ты впечатлила меня своей уверенностью в хорошем будущем, в том, что можно все исправить.
Девушка невольно на мгновение затаила дыхание.
Уверенность в хорошем будущем?
Да, она всегда хотела, верила, старалась делать все для того, чтобы потом, завтра, на следующей неделе или в следующую минуту все было… хорошо. Потому что если все будет хорошо, то она не зря старалась, не зря вообще – живет.
И будет жить. Потому что сейчас она хочет, чтобы все было хорошо. Для нее, для ее эльфа-волшебника, для его родителей, для ее родителей.
- Ты прав, – она не отводила взгляда от зеленых глаз. – Можно исправить.
- По крайней мере, попытаться, верно? – парень все так же улыбался. – Чтобы потом не корить себя за то, что не попытался, не решился. Кёко, ты уже решилась. Ты сделала все, что могла. Не бойся того, что случится.
- Потому что я всегда могу попытаться еще раз, – Кёко улыбнулась и погладила его по щеке. – Вместе с тобой.
Куон издал короткий смешок, склоняясь к ее губам:
- С удовольствием поучаствую…
К главе 56
Размер: макси
Персонажи: Кёко, Шо, Куон и другие
Категория: гет
Жанр: романтика, драма
Рейтинг: R
Предупреждения: AU
Все права у Накамуры, размещение - только мое собственное.
Глава 57
Большое окно в спальне было давно светлым, но девушка по-прежнему лежала под пуховым одеялом, хоть уже и не спала пару часов.
Она действительно ощущала себя Золушкой, которая ждет свою фею-крестную во дворце с принцем. Тот пытается развеселить ее, признается в любви, и она ведь любит его… но ощущение ожидания не проходило. Кажется, стоит только расслабиться, и позади раздастся незнакомый голос, который скажет – что ж, Золушка, пора тебе.
А что пора? Она уверена в своих чувствах и в Куоне. Уверена в том, что хочет выбирать свое будущее сама, пусть даже пока не знает о нем почти ничего.
Уверена в том, что если ничего не получится у Такарады, она не вернется в Киото до совершеннолетия. Три года? Ничего страшного. Да, в таком случае ее образование будет незавершенным, но что ж поделать. Найдет подработку в Токио, будет помогать Куону…
Мысли соскользнули на парня, и легкая улыбка сама появилась на губах.
Накануне он повез ее в центр, и она чуть было не потерялась в том круговороте людей, который был просто до ужаса огромным после родного города. Потом они ели мороженое в уличном кафе и любовались фейерверками над заливом, неторопливо гуляли по улицам, и лишь вернувшись в дом Такарады, Кёко вспомнила, что именно привело их в Токио.
Сев на постели, она нашла взглядом часы на трельяже.
Полдевятого утра. Ну, логично, если вспомнить, что она полночи проворочалась под одеялом – слишком непривычно было спать на такой огромной кровати. Вчера было уютнее…
Вспомнив, как именно она проснулась вчера, девушка покраснела, сползла на ноги и отправилась в душ.
А страшно то, что ей понравилось, как она спала с Куоном!.. И как было спокойно ощущать себя сквозь сон в кольце его рук… Ужас.
Сокрушалась Кёко до самой общей комнаты, в которой нашелся Куон, удобно устроившийся поперек кресла с планшетом в руках.
- Доброе утро, – он запрокинул голову, улыбаясь, и ее сердце заторопилось от волны смущенного счастья.
- Доброе утро, – подойдя к парню, она улыбнулась. – Давно встал?
- Неа, – Куон сел нормально и взял ее за руку. – Сама выспалась?
- Не очень… Кровать слишком большая для меня.
Он прижмурился, словно был доволен, затем потянул к себе и обнял за талию:
- Ну, она явно рассчитана на двоих.
Нет, вы посмотрите на этого кота!.. Зеленые глаза прям аж горят лукавством!.. Вот видно же, что ждет, когда она покраснеет!..
- Как думаешь, тут найдется футон? – девушка с самым простодушным видом положила руки ему на плечи. – Мне все же привычнее спать именно так.
- Неа, Такарада такого не держит, – невозмутимо помотал головой Куон. – Но я могу помочь тебе с решением проблемы.
Их взгляды встретились, и она снова ощутила знакомое чувство восхитительного бессилия перед этим странным горячим выражением. Он словно пытался охватить взглядом ее всю, с ног до головы…
- Ну, она пока не сильно… – Кёко с трудом сглотнула, – животрепещущая… – многозначительная улыбка, появившаяся на губах парня, заставила решительно одернуть себя – а ну-ка быстренько приводи его в тонус! А то вон, как улыбается!.. – Раз уж мы проснулись, идем на кухню? Вчера не добрались, а мне любопытно.
- Так завтрак можно заказать прямо сюда…
- А мы сейчас не на учебе, и я планирую сама кормить тебя!
- С ложечки?
- Завтраком, обедом и ужином, – по возможности невозмутимо парировала она, убеждая себя не краснеть. – Идем-идем, нечего отлынивать от нормального питания, – Куон насмешливо поморщился. – И своим режимом ты не прикроешься – сейчас каникулы.
- Слушаю и повинуюсь, – вздохнув, он внезапно поднял ее на руки, как ребенка, и лишь двинул бровью, когда девушка, охнув, заволновалась:
- Поставь меня на место! У тебя плечо!
- Без поцелуя не поставлю.
Вспыхнув, она стукнула кулачком по его левому плечу:
- Янки!
- Да-а-а, – довольно протянул парень. – И сейчас это лишь придает силы.
- Вот, у тебя травма!.. – Кёко обхватила его за шею, когда он неторопливо закружился на месте. – Куон!..
- Сейчас только не хватает музыки, да?
Музыки?
Сердце замерло в груди от светлой легкой улыбки, а затем словно сорвалось в бег, гоня прочь смущение, пугливое возмущение и сомнения. Прикрыв глаза, девушка нежно поцеловала Куона, который, остановившись, так же нежно ответил на поцелуй.
- Теперь поставишь?
- Как и обещал…
Оказавшись на ногах, она прильнула к парню и счастливо улыбнулась, когда он крепко обнял ее и потерся подбородком о ее макушку.
Все правильно, все так, как надо. И она бы ни на что не променяла ни эти моменты, ни свое смущение, ни его хитрости! И пусть что хотят, то и думают про нее! Это ее жизнь, ее чувства, ее настоящее!
- Идем? – вскинув голову, Кёко улыбнулась Куону, перехватила его за руку и потянула к двери. – Пока ты не начал урчать животом.
- Я же не мой отец, – он послушно пошел следом, и она прекрасно слышала смех за ворчливыми интонациями.
- Не надо быть им, чтобы хотеть есть!
- Слышал бы тебя Такарада… – в коридоре уже Куон повел ее за собой.
- О, так он тоже любит вкусно покушать?
- Не волнуйся, Хозу Шухей один такой на всем белом свете.
Хихикнув, девушка прибавила шагу, чтобы не отставать, и попыталась запомнить дорогу к кухне.
Они спустились на первый этаж, свернули пару раз и остановились перед большими дверями, открывающимися в обе стороны. Из-за них слышались голоса и звяканье посуды.
- Последний раз предлагаю вернуться и заказать завтрак в номер, так сказать.
Кёко показала язык и толкнула двери.
Внутри оказалось большое помещение, больше смахивающее на ресторанную кухню, чем на домашнюю. Трое поваров в белой униформе удивленно оглянулись.
- Здравствуйте, – девушка поклонилась и вежливо улыбнулась. – Простите за беспокойство, не могли бы вы разрешить мне приготовить завтрак?
- Вам достаточно просто позвонить и заказать, – один из поваров указал на телефон, висящий на стене у посудного шкафа.
- Конечно, и вчера завтрак с обедом были замечательными, – Кёко снова улыбнулась и кивнула на Куона за своим плечом. – Но ему надо соблюдать спортивный режим питания, поэтому…
- О, разумеется, – мужчина кивнул. – Проходите, вон та стойка у стены сейчас свободна.
- Спасибо!
- Спортивный режим питания? – едва слышно поинтересовался парень, садясь на высокий стул.
- Именно, – серьезно подтвердила она, стараясь не улыбаться, и обернулась к поварам. – Какой нож я могу взять?
- А вы умеете готовить?
- В основном киотскую кухню, но могу и другие блюда.
- Никогда не пробовали никуманы с натто? – Куон облокотился на стойку. – Поверьте, незабываемый вкус.
Мужчины переглянулись и заулыбались.
- Что ж, мое имя Усукава, – проговорил один из них. – Это Танада, а его зовут Нимато.
- Могами Кёко, – девушка отвесила небольшой поклон. – А это…
- Хизури, – парень помахал от стойки. – Хизури Куон.
- А я вас помню, – проговорил Усукава. – Лет пять назад вы были у нас… разве нет?
- У вас отличная память, – кивнул Куон. – А я помню, что у вас был отличный глинтвейн.
Глинтвейн?!
На ее вопросительный взгляд он невозмутимо пожал плечами, мол, было, не отрицаю.
- Янки, – тихо проговорила Кёко. – Так какой нож я могу взять? – ее взгляд пробежался по магнитному держателю, оценивая клинки. – Мне достаточно и сантоку.
- Выбирайте любой, свои ножи мы держим в другом месте, – кивнул Нимато и вернулся к плите с кастрюлями.
- Бывают и свои ножи? – тихо уточнил парень, когда она с ножом и предоставленными продуктами вернулась к стойке.
- Каждый уважающий себя повар держит несколько клинков под свою руку, – Кёко чуть улыбнулась, устраиваясь на стуле напротив него. – Сталь, заточка, рукоять – все влияет на настроение.
- Только не говори, что у тебя тоже есть свой нож.
- Нет, пока нет, – она покачала головой, очищая побеги спаржи. – Но, когда будет свой дом, то обязательно куплю.
Едва слышное хмыканье Куона заглушили распахнувшиеся двери, и в кухню сначала вкатилась тележка с тарелками, которую толкал мужчина в строгом фраке, а затем, чеканя шаг, вошла девочка не старше десяти лет. Повара тут же встали ровно и поклонились.
- Я же сказала – я это есть не буду!!! – она гордо вскинула голову с длинными кудрявыми волосами и сложила руки на груди. – И я повторила вам это еще вчера утром!
- Но, одзё-сан, меню утверждал ваш дедушка. И он говорил, что вам…
- Вот ему и несите!!!
Кёко, не сводя настороженного взгляда с девочки, шепнула:
- Кто это?
- Судя по всему… внучка Такарады, – так же тихо ответил Куон и закинул в рот черри. – Правда, когда я последний раз ее видел, она была не больше метра от пола.
- А звать ее как?
- Мария, если не изменяет мне память, – он чуть приподнял брови, когда девочка, заметив их, обвиняюще ткнула пальцем:
- Кто пустил на кухню гайдзина?!
- Я такой же гайдзин, как и ты, мелочь, – ленивым тоном ответил парень, катая в пальцах очередной помидор. – Так что аккуратнее с жестами, я вполне могу поймать тебя и отшлепать.
Кёко положила нож и укоризненно покачала головой:
- Где твоя дипломатия? Ты же старше, а уже угрожаешь, – растерявшаяся было Мария снова приняла ту же вызывающую позу, но девушка уже подошла и присела перед ней с улыбкой. – Привет, меня зовут Кёко. А тебя как?
- Стану я говорить свое имя непонятно кому! – девочка отвернулась, помолчала и нехотя проговорила. – Такарада Мария.
- У тебя такие красивые волосы, – Кёко кивнула на немного удивленный взгляд. – Прямо как у принцесс.
- Это у меня от рождения, – Мария накрутила на палец локон, косясь на нее. – Я вообще красивая вся.
- Как куколка, – девушка закивала. – Позавтракаешь с нами?
- Нет! Я не завтракаю!
- А я сама нам готовлю.
Мария недоверчиво сдвинула брови:
- И ты умеешь?
- Она лучший повар в Киото.
Она обернулась к Куону, смерила его оценивающим взглядом, затем с сомнением перевела взгляд на девушку. Та тепло улыбнулась:
- Ну так что? Мисосиру, тамагояки, сосиски-осьминожки и онигири с тунцом.
- Я не люблю тунец.
- Сделаю тебе обычные. Согласна? Только давай быстрее, а то он съест все черри.
- Съем, – невозмутимо подтвердил парень, очищая еще один помидор от хвостика.
- Ладно, – Мария с тяжелым вздохом направилась к стойке, но Кёко успела заметить заинтересованность в светло-карих глазах. – Эй ты, как тебя зовут?
- Сядь на стул, тебя не видно, – Куон чуть насмешливо хмыкнул, дождался, пока девочка вскарабкается на стул, и пожал плечами. – Вообще, мы с тобой знакомы. Только виделись лет шесть назад.
- Не помню такого!
- Конечно, а знаешь почему? – его голос стал вкрадчивым. – Потому что ты тунец не любишь. А в нем много фосфора, который очень полезен для памяти.
Кёко тихо вздохнула, глядя, как Мария, хмурясь, спорит, и обернулась к притихшим поварам:
- Ничего страшного, что она не поест по меню?
- Главное, что позавтракает, – торопливо проговорил Усукава. – Она ж вообще не завтракает практически, разве что конфеты таскает… Хозяин беспокоится. Вы уж позаботьтесь о ней, раз… – он выглянул из-за девушки, – она согласилась. Берите любые продукты…
- Эй, онэ-сан, он последний съел! – возмущенный возглас Марии заставил Кёко вернуться к стойке. Куон невозмутимо дожевал помидор:
- Так ты сама сказала, что не ешь овощи.
- А вот бы взяла и съела!
- В холодильнике еще были..? – девушка прикусила губу, когда повара в шесть рук мгновенно протянули ей миску с мытыми черри. – Вот.
- Смотри! – девочка запихала в рот сразу четыре штуки, попыталась прожевать, и парень едва успел отпрянуть, когда на него брызнуло соком.
- Вижу… – он пригнулся, когда Кёко шлепнула его по макушке и нахмурилась. – Ауч! За что?
- За вредность, – она глянула на покрасневшую от натуги Марию. – Ешь аккуратно, не торопясь. Черри обычно гораздо сочнее обычных помидоров, – та поспешно закивала. – Вот и молодец. Будешь помогать мне?
- Угум… А што делать?
- Вот тебе ножницы, разрежь нори вот такими полосками… ими обернем онигири…
- Мне с тунцом! – девочка бросила торжествующий взгляд на Куона.
- Договорились, – мягко проговорила Кёко, пряча улыбку. Точно так же прятал улыбку и парень. – Тебе в мисосиру тофу добавлять?
В процессе готовки она заметила краем глаза, как тихо уходят из кухни двое мужчин, оставляя лишь Усукаву, примостившегося в уголке.
Это ж как тут они беспокоятся о внучке своего хозяина, что готовы сделать все ради ее завтрака?..
- А почему ты не готовишь обычную яичницу?
- Потому что это тамагояки, – Кёко налила часть взбитых с соевым соусом яиц в сковороду для омлета. – Хочешь, внутрь что-нибудь добавим. Будет рулетик с начинкой.
- А что туда кладут?
- Зеленый лук, спаржу, морковку, – на каждое название Мария выдавала недовольную гримаску, – креветки…
- Креветки! – подпрыгнула девочка и подбежала к холодильнику. – Они должны быть, вон, мусс из креветок готовили… Бееее!
- Могу тебе гарантировать… – подошедший следом Куон открыл тяжелую дверцу, – настоящее «бееее» ты еще не пробовала, – он достал из нулевой камеры тарелку с вареными креветками. Мария нахмурилась, указывая на другую упаковку. – Нет, это сырые, их просто так в омлет не добавишь. Верно?
- Верно, – улыбнулась Кёко, когда к ней обернулись и парень, и девочка. – Так что несите сюда вареные. Они чищенные?
Мария двумя пальчиками взяла одну креветку и насупилась, разглядывая ее.
- Нет, сейчас почистим. Мария, смотри, как надо – вот тут зажимаешь, отрываешь голову…
Девушка покосилась на них – не будет ли для наследницы дворца этот процесс неприятным? Но вопреки предположениям, девочка деловито кивнула и старательно расправилась со своей креветкой.
- Так?
- Да, вполне. Кёко, сколько надо в омлет?
- Ну… давайте дюжину, – улыбка сама появилась на губах девушки.
- Эй, ты чего их ешь?! Онэ-сан, он их ест!
- Они вареные. Сама попробуй, это вкусно.
- И попробую! Ммм… сладенькие…
- А ты думала, они какие?
- Мусс гадкий, – проинформировала Куона Мария, очищая креветку и отправляя ее в рот. – А вот так сойдет.
- Я не поняла, – Кёко развернулась от плиты и оглядела устроившегося на полу парня и девочку, присевшую рядом, – где начинка для тамагояки?
- Мы увлеклись, – он протянул последнюю креветку Марии и обезоруживающе улыбнулся. – Не сердись.
- Да чего уж там… – вздохнув, она кивнула на холодильник. – Поищите там умебоси.
- Они здесь, – мужчина, до этого старавшийся не отсвечивать, быстро достал небольшую коробку и отдал в требовательно протянутые руки Марии.
- Это вкусно? – поинтересовалась та, снимая крышку.
- Попробуй, – с самым невинным видом предложил Куон.
- Пф!
Кёко не успела даже моргнуть, как девочка ухватила большую сливу и целиком засунула в рот.
- Янки! Мария, выплюнь сюда в полотенце!
- Ммм… – Мария замерла, смаргивая слезы неожиданности – парень спокойно достал еще одну сливу и отправил в рот. – Ммм!
- Маленькая ты еще просто, – он выразительно цокнул, смакуя и чуть прищуриваясь. – Это еда для взрослых.
- Ммм!!! – она вручила коробку девушке и встала напротив него, складывая руки на груди. Вот только слезящиеся глаза и гримаски выдавали ее с головой.
Ну и ну. Кёко переглянулась с поваром, укоризненно вздохнула и вернулась к омлету. Как дети оба. Хотя, она догадывается, почему Куон так себя ведет – судя по всему, Марии тут слово боялись сказать против. И сейчас, получив отпор, она всячески старается доказать свою правоту… не замечая, что противоречит самой себе и своим требованиям.
Нащипав кусочками умебоси, она выложила их на омлет, быстро свернула рулетиком и долила остаток яиц. Усукава так же быстро и молча подставил тарелку, и девушка благодарно кивнула, выкладывая на нее готовый тамагояки.
- Давай сюда косточку, – Мария выплюнула косточку в подставленную ладонь парня. – Ну, пить хочешь?
- Ага… – она поморщилась, вытирая рот ладошкой. – Как взрослые это едят?
- Вырастешь – узнаешь, – он усмехнулся, поднимаясь. Обе косточки отправились в мусорное ведро, и, сполоснув руки, Куон заглянул в холодильник. – Так, есть сок манго, молоко и газировка.
- Газировки!
- Да держи, – достав бутылку, он протянул ее девочке. – Только предупреждаю – сделаешь глоток, будешь прыгать до потолка. У тебя все внутри сейчас обожжено от соли, и пузырьки сделают еще больнее.
Мария испуганно попятилась от него, уперлась спиной в ноги Кёко и с мольбой глянула снизу вверх.
- Янки, – девушка сурово нахмурилась, – перестань! Просто воды. Никаких газировок, соков и молока. Тем более, что от него и умебоси может быть не очень хорошо.
- Смотря у кого, – Куон налил стакан воды, и успокоившаяся девочка жадно принялась пить. – Моему отцу скорми – он еще добавки попросит. Кстати, отличная идея на его будущий визит…
Кёко погрозила ему пальцем, вызвав довольную улыбку у Марии, и взялась за онигири.
Усукава помогал молча, по возможности не привлекая внимания, на все попытки девушки поблагодарить скупо показывал жестами, мол, все в порядке, не беспокойтесь. Когда же Куон помог девочке удобно устроиться на высоком стуле перед тарелкой и пиалой с мисосиру, вообще бесшумно выскользнул за двери.
- Разве ты никогда не завтракала таким образом?
- Ммм! – Мария, затолкавшая в рот последний кусочек онигири, отрицательно помотала головой на вопрос девушки, и поспешно прожевала. – Вечно какие-то муссы, пудинги и всякое такое подают.
- А почему ты не скажешь, что тебе хочется другого?
- Зачем? Для чего тогда они тут, – она указала себе за спину на плиту, – стоят?
Хмыкнув, Куон потянулся к пакету с соком:
- Даже я таким капризным в детстве не был.
- Мария-чан, – Кёко облокотилась на стойку, внимательно глядя на девочку, – если бы люди умели читать мысли других, многого бы плохого не случилось на земле. Нет ничего страшного, если ты просто скажешь, что хочешь онигири или…
- Да она просто пытается привлекать к себе внимание.
- Неправда!
- Да неужели? – приподнял одну бровь парень на возглас. – Думаешь, я таким не был? Думаешь, мои родители не оставляли меня одного на Рождество? Ее вон, – он кивнул на Кёко, – мать вообще подкинула чужим людям на десять лет. И? Почему-то ни у меня, ни у нее не возникало мыслей издеваться над невиноватыми, – последнее слово было выделено выразительной интонацией. – При чем тут повара, которых нанял твой дед? Хочешь высказаться – высказывайся ему, – Мария, насупившись, открыла рот. – А знаешь, почему ты ему не выскажешься? Потому что ты любишь его и не хочешь причинять боль. Но это не значит, что можно делать больно другим окружающим, которые почему-то не попали в твой круг любви.
- Ты… ты говоришь, как дедушка!.. – она надулась еще больше.
- И заметь, это я не видел тебя почти шесть лет, а сегодня мы пообщались от силы час, – Куон пожал плечами. – Ты эгоистка, Мария-чан.
- Неправда! – девочка возмущенно выдохнула и глянула за поддержкой на Кёко. Та немного грустно улыбнулась:
- Тебя это обижает?
- Конечно! Я не эгоистка! Я… я…
- Ты хочешь быть лучше?
- Я, – Мария внезапно осунулась, сжалась с виноватым видом, – я не могу быть лучше.
- Почему?
- Я убила маму.
Кёко онемела от изумления, бросила взгляд на Куона, который с не меньшим удивлением смотрел на девочку.
- Уж прости, но ты не тянешь на убийцу, – наконец кашлянул он.
- Можно подумать, ты знаешь!.. – она спрыгнула со стула и бросилась к дверям. – Вы тут вообще… чужие!!!
- О чем она?
- Понятия не имею, – парень покачал головой и выдохнул, выпрямляясь. – Надо спросить у Такарады. Но ребенок, который считает себя убийцей собственной матери…
- Это ненормально, – согласно кивнула Кёко и поднялась. – Где она может прятаться?
- Хороший вопрос. Тут дом не меньше рёкана, укромных уголков хватает… – он осекся, когда в кухню вошел помощник Такарады и сдержанно проговорил:
- Одзё-сан выбежала отсюда в слезах.
- Да, это наша вина, – девушка поклонилась ему. – Кажется, мы затронули болезненную тему…
- Что произошло с ее матерью?
На лице мужчины отобразилось понимание, которое затем сменилось легкой печалью.
- Ясно. Лина-сан разбилась два года назад в авиакатастрофе. Накануне дня рождения одзё-сан.
Девушка испуганно прикрыла рот руками.
О боги, что же пришлось перенести Марии-чан!..
- А кто внушил ей, что она виновата в смерти матери?
Мужчина откровенно растерялся на вопрос Куона:
- Никто и никогда… не обвинил бы ее в таком. Что вы, это была просто трагическая случайность.
- Но не придумала же она такое.
- Так, – девушка опустила руки, – где сейчас может быть Мария-чан? Где у нее секретное место?
- Или в игровой комнате или в библиотеке.
- Как туда пройти?
- Игровую я знаю, где найти, – Куон выдохнул. – Отведите девушку в библиотеку.
Тихие всхлипывания Кёко услышала, едва прикрыв за собой тяжелые деревянные створки двери. Сердце сжалось от сочувствия и жалости.
Бедняжка…
Заметив светлое кружево детского платья в уголке под бархатной портьерой, она бесшумно подошла и опустилась на пол.
- Мария-чан.
- Уйди!..
Девушка придвинулась поближе и обняла Марию прямо через плотную ткань. Она ничего не говорила, просто гладила там, где должны была быть кудрявая головка с бантом, и сама кусала губы, слушая тихий плач.
Значит, так ощущал себя Куон, когда в детстве утешал ее, ревущую на берегу реки от отношения матери – сильнейшее желание защитить и успокоить.
Наконец девочка затихла, сжавшись в комочек.
- Знаешь, – тихо проговорила девушка, – самолеты падают. Это всегда страшно и всегда будут люди, которые винят себя в произошедшем.
- Но я попросила ее…
- А кто-то сам посадил своего близкого на самолет, заставив полететь куда-то. Кто-то позвал на свадьбу, на праздник, кто-то просто ехал в отпуск, – она сглотнула. – Это бывает, Мария-чан.
- Но если бы я не…
- А она бы решила сделать тебе сюрприз. Она ведь любила тебя, верно? – движение под тканью было похоже на кивок. – Может, твои слова совсем не подтолкнули ее, и билет давно был куплен.
- Правда?..
Кёко зажмурилась, слыша отчаянную надежду в дрожащем голосе.
- Мария-чан, она любила тебя… мамы любят своих детей, особенно дочек с кудрявыми волосами… и она бы прилетела к тебе в любом случае. Просто… так бывает, понимаешь?
- А папа думает, что я…
- Неправда, – твердо возразила она и покрепче сжала руки, когда девочка прижалась к ней. – Ему просто больно, плохо…
- Но они-сан сказал, что если любишь, то не причиняешь боль!
- Конечно, но иногда так больно, что не замечаешь ничего вокруг. А потом приходишь в себя и понимаешь, что мог сделать больно близким. Но это не специально, Мария-чан.
- Он бросил меня!.. Сидит в своей Америке и все…
- Он там работает, – Кёко понадеялась, что говорит все правильно. Упрямое хмыканье из-под ткани заставило чуть улыбнуться – все верно. – У меня вон мама тоже в Токио работает. Я ее уже десять лет не видела.
- Десять лет? – девочка зашевелилась под шторой, стянула ее с головы и шмыгнула носом. – Почему?
- У нее очень ответственная работа, которая занимает даже выходные, – девушка достала бумажную салфетку из кармана. Мария снова шмыгнула носом, взяла и принялась вытирать заплаканное лицо. – Взрослые часто работают с утра до ночи. И я уверена, что твой папа любит тебя и не винит ни в чем.
- Ага, как же!.. Если бы дедушка его не заставлял, он бы даже и не звонил…
- А он звонит?
- Угу… – она теребила в руках размякшую салфетку. – Когда еще уроки были, звонил после них – что было, что задали, что нового…
- Из Америки? – кротко уточнила Кёко. – Мария-чан, знаешь, сколько там времени, когда у нас обед?
- Сколько?
- Часа два ночи, – раздался позади голос Куона. Обернувшись, они обе увидели парня, присевшего на край журнального столика. – Или все три.
- Видишь, – девушка снова глянула на Марию, – он сидит полночи, ждет, пока у тебя закончатся уроки, чтобы позвонить и узнать, как дела.
- Еще наверняка и счета за международные звонки просто адские. Совсем не дешево так часто звонить через океан.
Девочка прикусила губу, задумчиво сводя брови к переносице.
- У него родители в Штатах, – Кёко улыбнулась, указывая на парня. – Он знает, о чем говорит. Они ему звонят.
- Хотя, как видишь, – он с сокрушенным видом развел руками, – я уже давно не ребенок.
- Папа… правда не считает меня… виноватой?
Робкий вопрос сжал сердце.
- Мария-чан, точно-точно.
- Кто тебе сказал вообще такую чушь? – Куон покачал головой. – Серьезно, более глупой вещи я не слышал еще.
- Ну… – Мария исподлобья глянула на него, потом перевела взгляд на девушку. – На похоронах я слышала… – на ее глаза снова набежали слезы, – как другие взрослые говорили, что если бы я не попросила…
- Что они вообще знали? – резко перебил ее парень. – Они что, стояли рядом с твоей матерью в тот момент? Читали ее мысли?
- Он прав, Мария-чан, – мягко проговорила Кёко, гладя девочку по голове. – Есть люди, которые очень любят посплетничать, пообсуждать чужие проблемы или беду.
- Зачем?!
- Им так легче, – Мария снова перевела взгляд на Куона. – Понимаешь, у них в жизни мало радости, счастья, поэтому они с удовольствием обсуждают тех, у кого это все было и вдруг пришла беда, – он пожал плечами. – Иногда они это делают не со зла, просто вот такие они… А иногда и специально, чтобы было больнее тебе.
- Верь себе, папе, дедушке, – девушка тепло улыбнулась. – И помни, что они любят тебя. Как и твоя мама.
- Няня говорит, что мамина душа всегда рядом со мной…
- Наши близкие всегда с нами, – в голосе парня было столько уверенности, что Мария во все глаза уставилась на него. – В мыслях, в воспоминаниях, в прошлом и будущем. И наверняка твоя мама переживает, что ты считаешь себя виноватой.
Девочка глубоко выдохнула, опуская голову, и Кёко с Куоном переглянулись – кажется, получается?
- Конечно, ты можешь нам не верить, – он чуть улыбнулся. – Но подумай вот о чем – о том, что случилось с тобой, мы узнали полчаса назад. У нас нет интереса обманывать тебя. Мы просто сказали тебе правду. Ты не виновата в случившемся с твоей мамой и ты по-прежнему остаешься любимой дочкой своего отца. Про деда вообще молчу.
- Дедушка да, любит меня… – Мария снова вздохнула. – Но папа так и не приехал… я думала, что он приедет на мой день рождения…
- А когда он у тебя был? – девушка снова погладила ее по голове.
- Позавчера.
- Так ты родилась двадцать четвертого?! – она заулыбалась. – А я двадцать пятого!
- Правда?! То есть, у тебя вчера был?! Прямо на Рождество?
- Ага.
- И что тебе подарили? – с любопытством поинтересовалась девочка. – Мне вот куклу в мой рост, у нее сгибаются руки и ноги… – она снова сникла. – А папа даже подарка не прислал…
- Знаешь, уверена, что он приедет, – Кёко кивнула. – Серьезно. Скорее всего, он не успел купить билеты. Если бы ты знала, сколько туристов приезжает на праздники в Японию…
- А чего ж он заранее не купил?
- Посоветуй сменить секретаря, – нейтральным тоном посоветовал Куон. – Хороший секретарь помнит о планах своего босса всегда и следит, чтобы не возникали проблемы.
Мария воинственно сверкнула глазами:
- Точно! У дедушки секретарь такой, что понимает даже взгляды!.. – она насупилась. – То есть, папа приедет?
- Конечно, – в два голоса ответили ей парень и девушка. – Даже не сомневайся.
- А если нет?
- Тогда скажешь, что мы обманщики, как и все взрослые, – усмехнулся он. – И перестанешь нам верить.
Ответить ему девочка не успела – рядом как-то совершенно незаметно появился тот самый секретарь Такарады и тихо проговорил:
- Могами-сан, хозяин просит вас подойти в малый кабинет.
- Конечно! – Кёко вскочила на ноги. – Сейчас?
- Да, я провожу вас.
Она глянула на Куона, затем указала ему взглядом на Марию – останься. Сейчас нельзя оставлять ее одну. Только-только она успокоилась…
Легкое движение его бровей дало понять, что парень согласился, и Кёко улыбнулась растерянной девочке:
- Я скоро. Приготовим потом обед по-киотски?
Уже на пороге до нее донеслось тихое:
- Эй, а что дедушке надо от нее?
- Мелочь, у меня есть имя вообще-то. Хватит звать меня «эй».
Что надо? Видимо, Такараде-сану сообщили, что они расстроили его внучку. Ну, по крайней мере, его можно успокоить, что все разрешилось. Мария-чан, кажется, поверила им и больше не будет считать себя виноватой. Это ж надо было каким-то сплетникам такое сказать! В ее присутствии да еще прямо на похоронах!.. Сердца нет у них!
Секретарь довел ее до кабинета и распахнул двери:
- Прошу.
- Доброе утро, Такарада-сан! – она поклонилась сидящему в кресле хозяину дома. – Простите за опоздание.
- Нет, ты не опоздала ни капли, – тот улыбнулся и жестом пригласил ее сесть на давешний диван.
И лишь опустившись на его край, Кёко вдруг поняла, что в кабинете они не одни. Напротив в кресле оказался еще один мужчина. Очки в тонкой деловой оправе, строгий костюм и короткая стрижка говорили о серьезном бизнесмене.
- Итак, – Такарада глянул на нее, одновременно протягивая мужчине папку, – представься, пожалуйста.
- Могами Кёко, – девушка поклонилась, сидя. – Семнадцать лет, живу в Киото, учусь во втором классе Северо-Восточной Академии Санбиджюцу.
Взгляд напротив был пронзительным, словно пытающимся заглянуть прямо в мысли, затем мужчина опустил его в раскрытую папку на коленях, не задавая никаких вопросов.
Молчал и Такарада, посасывая свою сигару.
Наконец незнакомец закрыл папку, аккуратно положил ее на столик между диваном и креслом и снова глянул на девушку. Она невольно поежилась про себя и чуть упрямо прищурилась – вообще-то невежливо вот так смотреть, даже не представляясь!
- Мне хотелось бы получить результат к Новому году, – нарушил молчание Такарада. – Чтобы иметь запас по времени.
Результат чего? Кёко покосилась на него. К Новому году?
- Если вас беспокоит, что в личном деле неполная информация, то… Кёко-чан, почему не указано имя отца?
- Мама сказала, что он умер до моего рождения, и никогда не упоминала, как его звали, – девушка немного насторожилась – ведь говорила не раз это!..
Стоп.
Догадка опалила, и она отстраненно порадовалась, что смотрела в это время на Такараду.
Этот мужчина в очках… тот, о котором рассказывали вчера?..
Она перевела взгляд на незнакомца, по-новому рассматривая его.
На вид лет сорок, но маме сейчас уже сорок пять, значит, ему больше… Глаза темные, морщинки у их уголков говорят о том, что он часто щурится… И седина на висках заметна.
Ей показалось, что в мужском взгляде что-то изменилось, когда она открыто глянула. Словно… испугался? Или понял, что она догадалась?
- Меня зовут Кумада Акира, – неторопливо проговорил мужчина, по-прежнему глядя на Кёко. – Не обязательно ждать, Такарада-сан.
Девушка ощутила, как все внутри натянулось, как струна, задрожало в предчувствии нового поворота в ее жизни.
Кумада? Кумада-сан. Если бы все сложилось по-другому, ее фамилия была бы Кумада…
Нет, хватит! Он же сейчас просто откажется, скажет, что ему не нужна…
- Давайте попробуем.
Она непроизвольно глубоко вздохнула, не веря своим ушам.
- Вы понимаете, что после этого у вас уже не будет возможности отказаться от последующих событий? – Такарада дотянулся до пепельницы. – Отказаться можно только сейчас.
- Нет, я не откажусь, – взгляды мужчины и девушки снова встретились. – Мне самому уже интересно.
Незаметно сжав кулачки, Кёко тут же расслабила руки, поднялась и поклонилась:
- Хочу заверить вас, Кумада-сан, я не буду злоупотреблять вашим вниманием и отношением, даже если Такарада-сан окажется прав. Спасибо вам за потраченное время.
Кумада тоже встал:
- Не думаю, что я буду жалеть о потраченном времени. Такарада-сан, требуется ехать в какую-либо клинику?
- Зачем? – тот достал сотовый, пару раз кликнул по экрану и в кабинет вошел секретарь. – Врачи готовы?
- Разумеется. Все ждут в медицинской комнате на первом этаже.
- Идемте, – Такарада встал и усмехнулся. – Не хочу пропустить ни единой детали.
Выходя за ними, Кёко краем глаза заметила поодаль у коридорного окна парня и Марию. И если девочка заинтересованно следила за ними, то Куон выпрямился во весь рост, и от него словно повеяло напряжением.
Все хорошо, она быстро улыбнулась ему, чуть кивнула и поспешила в указанном направлении.
Дальнейшее девушка запоминала отрывками, стараясь не задумываться – успеет еще перебрать воспоминания и проанализировать происходящее. Пока же она послушно подставляла руку для забора крови, так же послушно отвечала на вопросы врача об аллергии и прочем. Кумада в основном помалкивал, но его внимательный взгляд Кёко ощущала постоянно.
- Я позвоню, как только мне сообщат о готовности, – Такарада вышел вместе с ними в коридор и глянул на мужчину. – Спасибо, что не отказались.
Кумада кивнул, поклонился и глянул на девушку:
- До встречи.
- Спасибо за все, – она поклонилась ему. – До встречи.
Такарада дождался, пока Кумада и секретарь скрылись за поворотом, затянулся сигарой и хмыкнул:
- Тебе не интересно, почему он так быстро согласился?
Она задумчиво нахмурилась:
- Я… я не знаю, если честно. Наверное, мне главное то, что он все же согласился.
- Дедушка! – к ним подбежала Мария, ухватила Такараду за руку и глянула на него снизу вверх. – А что за человек был? Зачем ты к нему звал онэ-сан?
Выражение на мужском лице Кёко даже не поняла – то ли удивление, то ли недоумение… а может, все сразу.
- Я же просил тебя не подслушивать мои разговоры.
- А мы и не подслушивали, – девочка замотала кудряшками. – Мы просто стояли вон там!
- Мы?
- Ну, с они-саном, – она указала на тихо подошедшего Куона.
- Хм… – Такарада задумчиво смерил его взглядом. – Может, вас усыновить обоих?
Кривая усмешка парня была настолько выразительной, что Кёко поспешила взять его за руку и мирно улыбнуться:
- Такарада-сан, спасибо за предложение, мы подумаем.
- Дедушка, так кто это был?
- Мария…
Девочка топнула ногой:
- Я имею право знать, я же твоя внучка, а значит, и наследница этого дома! Ты сам говорил так!
- Это не мой секрет, Мария, – Такарада был сама невозмутимость. – Без разрешения я не могу раскрыть его.
Она, нахмурившись, вопросительно глянула на девушку. Кёко улыбнулась:
- Если ты не против, я расскажу через несколько дней. Тогда все-все будет понятно и известно.
- Ну ладно, – вздохнув, Мария кивнула. – Но ты обещала после разговора приготовить обед по-киотски. И я хочу смотреть!
- А помогать не собираешься? – чуть насмешливо уточнил Куон. – Есть-то наверняка будешь.
- Конечно буду, – она гордо вскинула голову. – И есть, и помогать.
Прикусив изнутри щеку, чтобы не рассмеяться, Кёко покосилась на Такараду. Тот смотрел на внучку с нескрываемым удовольствием.
- Тогда… – она кашлянула, привлекая внимание, – идемте все вместе?
До самого вечера девочка была с ними. Она упрямо требовала своего участия во всех делах, даже помыла сама посуду, разбив всего пару пиал. И лишь после ужина послушно отправилась вместе с няней и дедом ложиться спать, немного устало потирая глаза.
- Я перемолвился с Такарадой, пока вы хозяйничали в игровой, – Куон опустился на диван в общей комнате. – Отец Марии должен приехать на днях.
- Правда? Она ведь так ждет.
- Да, они не говорили ей, потому что в прошлый раз она устроила полномасштабную истерику, запретив ему появляться в Токио, – он вздохнул. – Подозреваю, что она просто боялась повторения истории матери, несмотря на желание увидеть отца.
- Могу представить, – Кёко села рядом и с удовольствием вытянула ноги. – Учитывая, что ей наговорили…
- И про это сказал Такараде. Пусть больше обращает внимания на своих родных, чем на меня.
- Ты же уважаешь его, – она глянул на него. – Почему же так отзываешься?
- Потому что раздражает это снисходительное отношение, – поморщился парень и обнял ее, давая устроиться у себя под боком. – Мне уже не пятнадцать, чтобы совестить или учить.
- Думаешь, он этого не понимает?
- Кёко, одно дело понять, другое принять. У него есть один недостаток – он считает себя курицей-наседкой, у которой главное предназначение опекать и заботиться. И неважно, что опекаемые выросли, свои семьи завели…
- Не ворчи, – улыбнулась девушка. – Ты так к этому относишься лишь потому, что являешься залюбленным ребенком. Как Мария-чан.
- Я не был таким капризным в детстве, – она прикрыла глаза, ощутив его губы на своем лбу. – Тот мужчина в очках – твой потенциальный отец?
Кёко открыла глаза. Воспоминания нахлынули из-за выставленного барьера, обволокли и принялись занимать мысли.
- Я… я даже сначала не поняла, что это тот самый человек, о котором говорил Такарада-сан, – помолчав, призналась она. – А потом меня как стукнуло.
- Он согласился.
- Такарада-сан ему отвел время до Нового года, – Кёко прижалась к парню покрепче, – но он сказал, что не надо ждать, – он тихо хмыкнул. – Так все странно. Когда я поняла, кем он может быть, я невольно подумала, что могла бы быть Кумада Кёко… ну, если бы все было по-другому.
- Ты хотела бы, чтобы все было бы по-другому?
По-другому?
- Я… я не знаю. Мне очень сложно представить, как это могло бы быть по-другому, – она заглянула в лицо парня. – Чем отличалась бы моя жизнь при двух родителях от той, которая была у меня? Мама так же бы работала в своей компании… пусть даже в Киото. А тот человек… он ведь тоже бы работал, как и до встречи с мамой, да? – Куон кивнул. – Так чем бы отличалось? Разве что фамилией…
- Твоя мама не относилась бы к тебе так сурово. Ну и просто понимание, что у тебя всегда есть защитник, тот, кому ты можешь рассказать об обидах.
- У меня был ты, – девушка опустила голову и взяла его за руку.
Он переплелся пальцами с нею:
- Кёко, я скорее про тот возраст, когда ты осознаешь – есть сильный-сильный человек, большой и добрый, за которым всегда можно спрятаться от чего-то страшного. У меня это понимание пришло года в четыре, и я почувствовал, что у меня есть отец. По-настоящему, – парень чуть сжал пальцы. – У тебя было бы так же, – она закусила губу, не отводя взгляда от их рук. – Не можешь представить?
Девушка отрицательно помотала головой.
Как представить, когда все время была ответственна за что-то? Всегда заботилась о близких, просто пытаясь… заслужить их внимание, оправдать свое существование, показать, что ее можно любить…
Как теперь представить, что у нее мог бы быть с самого начала человек, чье внимание не требовалось зарабатывать?..
- У меня был ты, – тихо проговорила Кёко. – У меня есть ты. Мне достаточно.
- Кёко…
- И вообще, откуда мы знаем, что он бы любил меня, как дочь? – она вжалась в бок парня, словно пытаясь спрятаться от горьких мыслей. – Мы ведь не знаем ничего о нем. Может, сейчас он согласился, чтобы отомстить маме за молчание.
- Ну, за ее отношение к тебе я бы поддержал его в этом стремлении.
- Зачем ты так…
Куон выдохнул, решительно сгреб ее в объятья, подтянул выше и усадил на свои колени:
- Кёко, посмотри на меня.
Она упрямо сжала губы, обнимая его за шею и пряча лицо на его плече.
- Кёко, – вздохнув, парень прижался щекой к ее волосам, – ты защищаешь ее, потому что она твоя мать. А я чужой… Ауч! – он дернулся, когда девушка недобро прищурившись, укусила его за шею. – Кёко!
- Ты не чужой, – она не шевельнулась. – Не говори так.
Молчание стало достаточно красноречивым ответом.
- Я не знаю… Корн, я честно не знаю, что ощущаю от этого всего. Если раньше я чувствовала ожидание чего-то неизвестного, то сейчас, когда все произошло… – Кёко прикусила губу, пытаясь собрать прыгающие мысли. – И мне страшно, что я стала причиной каких-то будущих бед всем… Ведь если подтвердится, что Кумада-сан мой отец, и ему и мне придется встретиться с мамой… Что будет? А вдруг… она возненавидит меня еще больше? Вдруг она… – ее голос задрожал, – вдруг она откажется от меня?..
- Она уже отказалась от тебя один раз.
Всхлип сам сорвался с губ:
- Я…
- Да, она может сделать это еще раз, – парень говорил тихо, но ей казалось, что она глохнет от каждого слова. – И этот Кумада-сан может после всего сказать, что долг он вернул тебе и больше ничем не обязан, – Кёко сжала кулачки. – Но ты не будешь в этот раз одна, слышишь? – замершее от страха сердце затрепетало. – Ты нужна мне, больше жизни. И не просто потому, что ты самая добрая, сама красивая, самая замечательная… я люблю тебя просто потому, что ты это ты, моя Кёко-чан, моя принцесса.
Сердце забилось так, что слезы мгновенно прорвались через заслон ресниц.
- И с нами будут наши друзья. Ты нужна девчонкам, потому что ты как пример для них – не надо ничего бояться, – теплый выдох она ощутила всей душой. – А еще, если захочешь, у тебя будет отец, который уж точно ценит тебя такой, какая ты есть.
- Кто?.. – девушка подняла голову, пытаясь сообразить.
- Некий Хозу Шухей, – Куон светло улыбнулся и бережно принялся вытирать ее слезы самыми кончиками пальцев. – Ну и его жена, думаю, тоже не откажется принять тебя как дочку.
Все мысли вылетели из головы, когда она наконец поняла, что именно говорит он.
- Ты… ты думаешь, что твои родители… не будут против меня?
- Слушай, если мой отец столько нарассказал о тебе Такараде, то это явный признак того, что ты ему понравилась.
- А… – улыбка сама появилась на губах девушки, – он мне сказал… тогда, весной еще, что был бы рад, если бы у него была бы такая дочка, как я…
Куон немного снисходительно усмехнулся:
- Ну, во вкусе ему не откажешь, верно? Но я бы отказался от такой сестры, как ты.
- Почему? – Кёко показалось, что она ослышалась.
- Потому что я не смог бы сделать вот так, – он осторожно коснулся губами ее губ. – Сестру же так не поцелуешь… И вот так не поцелуешь.
Облегчение смешалось со смущением, а затем чувства, которые нес в себе поцелуй, взрослый, жадный, оттеснили все мысли, оставляя лишь нежность и желание, чтобы это не прекращалось…
- Кстати.
- М? – она, расслабившись после долгих поцелуев, чуть приоткрыла глаза.
- Ты знаешь, что на шее очень тонкая кожа?
- Конечно.
- Значит… у меня синяк на месте укуса?
Девушка сфокусировала взгляд, чуть сдвинула край свитера Куона и замерла, глядя на темное пятно на шее.
- Ой…
- Ой? – уточнил парень таким тоном, что она вспыхнула. Некстати вспомнились ощущение тепла и нежности под губами и едва заметный легкий запах чего-то такого взрослого… – Как ты покраснела, – довольно мурлыкнул он.
- А… я… счас в аптечке посмотрю!.. – попытка двинуться была пресечена поистине стальным захватом вокруг талии. – К-куон…
- Будем всем говорить, что это засос.
- Янки!!!
Рассмеявшись, парень завалился на бок, увлекая ее на спину, и тихо выдохнул в губы:
- Мне нравится.
Она смотрела на него снизу вверх, обмирая внутри от новых странных ощущений.
- Не бойся, – едва слышно проговорил он. – Просто не бойся. Ты ведь никогда не боялась, – его пальцы нежно огладили девичью щеку. – И именно это давало мне силы.
- Для чего? – смущение незаметно растворилось.
- Для себя, – Куон задумчиво улыбнулся. – Ты впечатлила меня своей уверенностью в хорошем будущем, в том, что можно все исправить.
Девушка невольно на мгновение затаила дыхание.
Уверенность в хорошем будущем?
Да, она всегда хотела, верила, старалась делать все для того, чтобы потом, завтра, на следующей неделе или в следующую минуту все было… хорошо. Потому что если все будет хорошо, то она не зря старалась, не зря вообще – живет.
И будет жить. Потому что сейчас она хочет, чтобы все было хорошо. Для нее, для ее эльфа-волшебника, для его родителей, для ее родителей.
- Ты прав, – она не отводила взгляда от зеленых глаз. – Можно исправить.
- По крайней мере, попытаться, верно? – парень все так же улыбался. – Чтобы потом не корить себя за то, что не попытался, не решился. Кёко, ты уже решилась. Ты сделала все, что могла. Не бойся того, что случится.
- Потому что я всегда могу попытаться еще раз, – Кёко улыбнулась и погладила его по щеке. – Вместе с тобой.
Куон издал короткий смешок, склоняясь к ее губам:
- С удовольствием поучаствую…
К главе 56
-
-
17.12.2019 в 02:14Не получается собрать мысли в кучку, слышатся только радостные повизгивания)
Какие они все чудесные!
Когда Куон говорил Марии, что близкие всегда с нами, это не было отсылкой к Рику? Он в этой ау пересекся с ним вообще?
-
-
17.12.2019 в 02:15-
-
17.12.2019 в 02:35Спасибо доченьке, а то только бы днём увидела.
Уи-и-и, обожаю Такараду, что в каноне, что у вас. Красиво, изящно, заблаговременно... Куу тоже молодец, не подкачал: знал кому информацию сливать😏🙃
Мария-чан - чудо, очень каноничная... Бедная девочка, насколько затянулись её мучения в этой вселенной 😞
Нельзя быть счастливыми всем и сразу, жаль, конечно, и Марию и что Куон не знал Рика здесь (если мне память не изменяет), зато Рик болтается где-то на улицах Нью-йорка живой-здоровый (хочется верить), а наш Куон не знает вкуса боли и вины от его потери. У него отличные друзья, а не суперменеджер, которого он всё же старается держать на расстоянии. Он без оглядки на что-либо свободно строит отношения с любимой девушкой. Прости, Мария-чан, но ты пострадала не зря. Тем более наши герои спасли тебя, пусть и чуть позже, чем в каноне.
Отец... Насколько помню канон, ему в итоге не хотелось предавать Саену, он даже делал всё, чтобы она его поймала...
Накамура пока не раскрыла эту тему до конца (дочки, наверное, взрослыми уже станут, когда дойдет до этого), но очень интересно посмотреть, как вы решите "семейный" вопрос.
Жду-жду-жду...
Искренне ваш, любвежор)))
Аригато.
-
-
17.12.2019 в 09:27Нет, в этой АУ Куон и Рик не встретились, потому что у Куона была немного другая цель для протестов.
Бедная девочка, насколько затянулись её мучения в этой вселенной
Примерно на полгода.
Уи-и-и, обожаю Такараду, что в каноне, что у вас. Красиво, изящно, заблаговременно... Куу тоже молодец, не подкачал: знал кому информацию сливать
Куу делился впечатлениями со старым другом, который фактически подготовил все для встречи с сыном. Ну а Такарада, если помнишь, с прошлого Рождества следил за Кеко и Куоном. Учитывая его склонности к шипперству
-
-
17.12.2019 в 10:36А сколько дней у них осталось до конца каникул?
-
-
17.12.2019 в 10:49Повествование закончилось 26 декабря. Учеба начинается одиннадцатого января.
-
-
20.12.2019 в 07:00-
-
20.12.2019 в 09:29-
-
05.01.2020 в 13:38-
-
14.05.2020 в 21:38-
-
14.05.2020 в 22:15