Верьте в сказку, а не сказочнику (с)
Фендом: СБ
Персонажи: Кёко, Рен, Яширо и другие
Жанр: романтика, драма, мистика, фентези
Рейтинг: предварительно R
Предупреждение: ООС (жуткий)
Все права у Накамуры, размещение кроме форума ЛМЕ запрещено.
продолжение 17
За раскрытыми ставнями шумел дождь, создавая идиллическую атмосферу покоя в большой столовой зале дворца.
Правда, не всем это нравилось – Юлиана раздраженно побарабанила пальцами по столу и отодвинула от себя золотое блюдо, так и не притронувшись к еде:
- Четвертые сутки!..
- Дорогая, не стоит обращать внимания на это…
- У меня срываются приемы и балы!! – королева чуть повысила голос, делая ударения на каждом слове. – Это вы можете заседать в атриуме под магической крышей, а нам нужен воздух, небо!
Корн ощутил на себе ее взгляд, но продолжил любоваться серой стеной воды за окном. Он знал истинную причину отвратительного настроения ее величества – статут. Его не приняли, да, а – отложили, решив вернуться к нему после инициации нового Хранителя. Невольно вспомнился гнев Реина, который примчался с обвинениями к брату, и едва заметная нежная улыбка появилась на губах парня.
«Как он психовал, как шипел, как кобра… плюющаяся кобра… И как приятно было ставить его на место…»
- Это невыносимо!! – мелодичный звон сопроводил падение серебряной вилки, которую в сердцах отшвырнула женщина. – Я с ума сойду!! Почему никто ничего не может сделать?!
Корн дождался, пока на нем сойдутся еще два взгляда, и самым меланхоличным тоном медленно проговорил:
- Приближается полная радуга, а в такие периоды стихии особенно набирают силу. Однако, без Хранителя эта сила приобретает хаотический характер, не в силах определиться, что именно хочет от нее радуга. Потому и выплескивается самыми разными отклонениями – огонь может вообще не зажечься, солнце померкнуть, дождь идти по сорок дней…
- Сорок дней?!
Даже Реин поднял голову от своей порции, которую методично резал на совершенно мелкие кусочки, не отправляя в рот.
- Сорок дней, - спокойно пояснил Корн и светло улыбнулся, следя, как капли дождя наигрывают свою шелестящую мелодию на листьях кустов гиацинта. – Без перерыва. Бесконтрольная стихия, знаете ли, вполне способна устроить апокалипсис местного масштаба.
- То есть, - Куури откинулся на спинку своего кресла и прищурился на сына, - дождь будет идти до тех пор, пока ты не станешь Хранителем?
Тот выдержал длинную театральную паузу, а затем перевел взгляд на короля и с невинным видом пожал плечами:
- Понятия не имею.
- Но ты же только что сказал, что дождь идет из-за…
- Я понятия не имею, из-за чего четвертые сутки льет дождь.
- Это невыносимо! – на стол полетела вторая вилка, а Юлиана резко встала и, шурша юбками, стремительно направилась к дверям. – У меня разыгралась мигрень!
- Типичное заболевание дождя… - Корн безмятежно улыбнулся на острый, словно нож, взгляд матери, - … особенно у людей.
- Ты… ты… гадкий!!
Хлопок двери был очень выразительным для всех трех оставшихся в столовой.
- Корн, это абсолютно недопустимо для сына – так расстраивать свою мать.
- Простите, батюшка, - обращение было произнесено таким медоточивым голосом, что короля слегка перекосило, - но я никак не могу повлиять на право моей матушки видеть в каждом неудовлетворяющем ее событии мое мерзкопакостное влияние, - парень совершенно спокойно развел руками. – Я всего лишь рассказал вам о некоторых свойствах стихий, про которые вычитал в одном старинном манускрипте, а также упомянул, что в мире людей дождь влечет за собой самые разные последствия… - он сознательно пропустил на лицо немного обиженное выражение и тут же убрал его. – Что ж поделать, если в глазах матушки все это – лишь мои козни против ее балов… - Курри поморщился и отмахнулся, и Корн тут же сменил интонацию, холодно заканчивая. – И извиняться не собираюсь.
Взгляды отца и сына встретились, и спустя пару секунд последний ощутил прохладную волну недовольства.
- Пояснишь, почему?
- Наверное, по тем же причинам, по которым за все десять лет ни его величество, ни ее величество не сделали попытки узнать, что происходит с их старшим сыном, - он невольно оскалился от вспыхнувшей в глазах короля ярости. – Мне все равно.
«Ну что, давай, решайся – поддаваться на провокацию или нет…» Все эмоции, кроме пренебрежения и злорадства, были надежно упрятаны под щит, и Корн в который раз мысленно поблагодарил Такараду за то, что тот в свое время приучил его к контролю. «А глаза, глаза как сверкают… Ничего, ее величество не упустит устроить кое-кому показательный концерт-истерику… Посмотрим, сможет ли после всего Антариан убедить его, что я лучший кандидат на трон…»
- Смотри, чтобы тебе было все равно и далее, - Куури неспешно поднялся и двинулся на выход.
- Ты идиот? – тихо поинтересовался Реин, когда за правителем закрылись двери. Всю стычку он просидел, не двигаясь и наблюдая за происходящим.
- Нет, братец, - Корн едко улыбнулся в ответ. – У меня просто плохое настроение… Вернее, оно отвратительное. Надо же мне поделиться им со всеми.
- А я думал, ты специально портишь о себе впечатление…
- Умнеешь на глазах, - хмыкнул он на замечание брата. – Уже понимаешь, что в твоих интересах подыгрывать мне?
- Понимаю, - чуть помедлив, произнес Реин и поднялся. – Но дождь реально достал.
- Ничем помочь не могу – мне лично он нравится.
«Вот именно – нравится…» Проведя взглядом удалившегося родственника, парень вновь глянул за окно. «Именно такое у меня сейчас настроение – сесть и удариться в меланхолию… Как там в свое время страдал Юки – мне нельзя тосковать? Может, и нельзя, но ведь…» Вспомнилась улыбающаяся подругам Кёко, и снова захотелось тихо завыть.
Едва слышный скрип двери заставил запрятать все эмоции под щит и покоситься на появившегося в зале министра правого плеча.
«… а его удавить… Хотя тоже нельзя – он слишком полезен для королевства…»
- Мой принц, вы не в настроении?
- Антариан-эн, вы успели принять на себя должность моей няньки? – грустно поинтересовался Корн, вынуждая мужчину мгновенно склониться в поклоне:
- Простите, я ни в коем разе не стремился вселить ложное представление…
- Вот смотрю я на вас и думаю – почему вы так страдаете по мне? – парень подпер щеку рукой, рассматривая поднявшего голову эльфа. – Может, я ваш внебрачный сын, которым вы подменили настоящего Корна?
- Мой принц!.. – от подобного предположения Антариан отшатнулся, бледнея на глазах.
- Ну а что? – интонации будущего Хранителя не потеряли ни грамма отстраненного рассуждения. – Надо чем-то объяснить все это – королевская чета на десять лет вычеркнула меня из памяти, сейчас каждое мое слово их раздражает, вы слишком печетесь о том, чтобы я получил все и сразу… Логично же?
- Нет, - министр наконец выпрямился и едва заметно улыбнулся, полностью взяв себя в руки. – Мой принц, вы слишком похожи на своего прадеда по отцовской линии, его величество Аорна, - парень невольно выпрямился, с удивлением глядя на вновь слегка поклонившегося эльфа. – И внешностью, и характером, - «Аорн?.. Тот самый, которому задолжал Такарада? Забавно…» - Правда, я не имел чести знать его при жизни, лишь много слышал и видел портреты.
- Его призрак упокоен давно?
- Разумеется, - немного недоуменно кивнул Антариан. – Сразу после смерти.
«Та-а-ак… Оказывается, многого эльфы не знают…»
- Жаль, было бы интересно сравнить вживую, так сказать…
- Поверьте мне на слово – вы очень похожи из всех сыновей его величества. И, мой принц, ваши родители действительно переживают за вас, просто не показывают свои эмоции вследствие своего статуса и положения.
- Так трогательно, что я сейчас слезу пущу, - с самым печальным видом кивнул Корн, подпирая голову рукой. – Все-таки я совершенно избалованный вниманием тип, который даже не может понять всей глубины родительских чувств… Права была матушка – гадкий я.
- М-мой принц… - правое веко министра чуть дернулось. – Я…
- Видите, Антариан-эн, насколько я близорук… – душераздирающе вздохнув, парень поднялся и сокрушенно развел руками, с явной издевкой глядя на замершего собеседника, - что вам даже приходится разъяснять мне такие примитивные вещи.
- Простите, мой принц, мою непозволительную грубость, - низкий церемонный поклон спрятал исказившееся в напряженной гримасе лицо вельможи. – У меня не было и мысли указывать вам на…
- Полноте, - ласковым тоном перебил Корн и двинулся к окну, мимоходом дружески потрепав мужчину по плечу. – Сами же понимаете, что еще пару слов – и договоритесь до того, что я вам голову сверну. На спину. Так что – пойду-ка я прогуляюсь, расслаблюсь под таким приятным дождем, который, надеюсь, будет еще до-о-о-олго идти. На радость моему эгоизму.
Перемахнув через подоконник, он невольно выдохнул, когда на него мягко опустилась стена дождя, обволакивая и успокаивая. Мокрые кусты гортензии послушно пропустили гостя, скрывая его от взгляда в спину и вообще от мира дворцов и эльфов.
Дождь был един с мыслями, которые под пеленой воды освободились от щита и вновь закружились в голове.
«Не показывают чувств из-за статуса… Надо было действительно пустить слезу, упасть на колени и в сопровождении этого крыса доползти до будуара ее величества… уткнуться в юбку и высморкаться в нее…» Ухмылка была едкой, как серная кислота. «Посмотрел бы я тогда на их лица… Гоблин, при одной мысли у меня начинается спазматические приступы сарказма!! И они же даже не понимают сразу, что над ними смеешься… Такими темпами я тут точно заработаю хроническую мизантропию!» Забредя в самую глубь мокрого парка, он наткнулся на старую мраморную скамейку, покрытую скользкой пленкой зеленоватого мха. «Может, к Такараде в гости наведаться? Порасспрашивать о сделке с Аорном, узнать, как там… Кёко…» Сердце сбилось с равномерного ритма, и парень криво усмехнулся, безвольно опускаясь на холодный камень скамьи. «Как-как… жива, здорова, счастлива… Забыла, успокоилась…» Он откинулся на мраморную спинку, закидывая лицо вверх. Капли мягко шлепались по коже, по закрытым векам, принося странную ассоциацию с легкими поцелуями. «А я готов выть от тоски по ней… Замерзаю без ее тепла, улыбки… Скоро совсем стану, как те древние эльфы…» Под закрытыми веками предстало круглое лицо с открытой улыбкой и доверчиво распахнутыми каре-медовыми глазами, и душу обуяла еще более злая тоска. «Кёко, может, тебя все-таки зачаровал Такарада? Ведь ты так искренне желала увидеться со мной назавтра… Так обрадовалась тому амулету, который я отдал тебе, так…» Мысль зацепилась за хвост последней, заставив Корна открыть глаза и резко выпрямиться. «Амулет… Он ведь был заговорен на… на сдерживание моих незапертых способностей и… на сбивание нюха других магических существ, чтобы они не реагировали на меня!!! Как я мог забыть?!» Рывком поднявшись со скамьи, он невольно сжал кулаки от злости на самого себя. «Разумеется, только те, кто настроен на магию амулета или имеет контрзаклинание на него, могут распознать охраняемый объект…»
Переход между мирами не сбил несущиеся галопом мысли, скорее помог полностью определиться с пониманием.
«Учитывая, что Кёко сохранила ключ, веря в его свойства, то ничего удивительного, что и сейчас она верит в амулет и считает его своей защитой, пока меня нет! Потому и ее истинные чувства были просто скрыты!! А теперь, мне надо только нейтрализовать ощущения от амулета – и я смогу… узнать»
Сумерки мегаполиса, еще не разбавленные фонарями, скрадывали черты и выражение лиц, но парень, ориентируясь на ощущения от магии амулета, двигался короткими телепортациями от ЛМЕ, с каждым прыжком расширяя круг поисков. Наконец, ощущение усилилось, позволяя уже направленно двинуться по улице, внимательно выглядывая прохожих.
«Мда, у Юки быстрее получалось по запаху найти человека… или эльфа. А тут чисто наугад, интуитивно…» Усмехнувшись, он рассеянно проследил, как зажигаются огни на зданиях, в витринах, отодвигая подступающую ночь вверх. «Амулет спрятал от меня чувства Кёко, но не носи я его столько времени, не смог бы настроиться на излучение его магии. Хотя сейчас, в этой толпе, столько эмоций, что голова начинает кружиться…»
Отчаявшись высмотреть в людском потоке ту, которая была ему нужна, эльф выбрал место потемнее для телепортации и устроился в тени огромного бигборда на углу высотного здания. Взгляд цепко следил за мелькающими внизу лицами. «Где-то здесь… Магазинчики, кафешки, кинотеатр…»
Внимание привлекла группка девушек, появившаяся из дверей небольшой раменной. Корн даже подался вперед, впиваясь взглядом в улыбку Кёко – девушка что-то рассказывала остальным, жестикулируя и помогая себе мимикой. Ему показалось, что он даже расслышал ее заразительный смех, хотя в таком гомоне, который поднимался над торговой площадью, это мог бы услышать лишь какой-нибудь натренированный охотник.
Девушки дошли до перекрестка, помахали друг другу и разошлись – двое налево, одна прямо, а Кёко направилась направо, как раз к тому зданию, в тени которого и сидел парень, неотрывно следящий за каждым ее шагом. И чем ближе подходила она, тем увереннее отсекал он влияние амулета, которое ощущалось на расстоянии.
Горечь, отчаянье, тоска, боль, ненависть, непонимание – Корн пошатнулся, изо всех сил вцепляясь в опору бигборда и выдыхая, как от удара в солнечное сплетение. Обрушившиеся на него эмоции девушки выбивали из тела силы, замораживали нервы и сердце, увлекали в какую-то непроглядную тьму, не давая сделать вдоха.
«Кёко… Прости меня…» Расширившиеся от боли глаза почти не видели хрупкую фигурку, идущую по тротуару. «Я… я действительно не знал… что тебе будет так плохо… прости…»
Докатившаяся волна обреченной усталости родила в сердце такой страх, что взгляд мгновенно прояснился. «Где ты?!! Кёко, где ты?!»
Страх усилился, когда девушка, не обращая внимания на запрещающий сигнал светофора, шагнула на пустой пешеходный переход.
«Что ты делаешь?!» Он вздрогнул, когда со стороны раздалось истошное гудение клаксона мчащейся по дороге фуры, прямо на пути которой была молодая актриса. «КЁКО!!»
Ужас от представления, что может произойти, затопил все сознание, а затем мгновенно пришла неуправляемая ярость против попытки отобрать у него самое дорогое.
… никому, ничему во всех мирах – сила наполнила каждую клеточку тела, бросившегося наперерез тяжелому грузовику - не позволено тронуть ее…
Обхватив за пояс Кёко, которая немного заторможено повернулась навстречу машине, он призвал магию и покрепче прижал к себе девушку, когда перед глазами расцвели всполохи телепортации…
Ночь мягко окутывала окрестности, и лишь призрачное марево справа давало понять, что мегаполис остался внизу, а они сейчас находятся на холме над Токио.
Корн медленно выдохнул, прочищая разум, и невольно замер, понимая, что в его руках, сжимаясь и не расцепляя сжатых на рубашке пальцев, стоит Кёко.
«Жива… Главное – жива…» Облегчение накрыло с головой, но тут же было потеснено немного напуганной мыслью – а как теперь объяснять все?! И объясняться..?
Девушка чуть вздрогнула и медленно подняла голову, заставляя сердце затаиться в груди. Пару минут, показавшихся вечностью, она вглядывалась в его лицо, затененное ночью, а затем тихо-тихо проговорила:
- Я… умерла?..
- Нет… - парень чувствовал, как покорность, с которой был задан вопрос, начинает сменяться непониманием.
- Но… Цуруга Рен мертв…
- Понимаешь… - слова застряли на языке, когда Могами подняла руку и осторожно прикоснулась к мужской щеке:
- …а ты живой…
- Я все объясн… Кёко!! – он успел подхватить осевшую в обмороке любимую и опустился на колени, прижимая ее к себе. – Гоблин, как все глупо-то…
Глупо, но… очнувшееся сердце лихорадочно стучало невпопад, то замирая, то сбиваясь в быстрый бег.
Глупо, да. Только такой глупец, как он, мог решить, что она забыла его… Сейчас, когда все страшное осталось позади, его захлестывала вина от одного только ощущения боли и тоски девушки.
- Прости меня… прости меня, Кёко…
Часы в стиле ампир мерно отсчитывали минуты, а он все сидел на краю кровати, сжимая в руке холодные пальцы Кёко. Печаль горькой коркой покрывала сердце и жгла его от осознания собственной глупости и близорукости.
«А что было бы, если бы я так и не вспомнил про амулет? Страшно становится… просто жутко страшно – ведь она могла погибнуть… Зачем оставил ее без надежды?.. Эльф – и этим все сказано…»
Распахнувшаяся за спиной дверь заставила невольно вздрогнуть и обернуться. Такарада с неверящим лицом уставился на парня и практически прошипел:
- Что ты тут делаешь?!
- Сижу.
- К-какого… - взгляд мужчины метнулся на кровать. – Ты… с ума сошел?!
- Да. Сами же знаете, - Корн снова глянул на по-прежнему бессознательную девушку.
- Убирайся.
Он не шевельнулся, хотя по загривку пронесся ледяным ветром приказ, наполненный силой полукровки. В любое другое время тело бы наверняка само подчинилось одному слову, но…
- Я сказал – убирайся.
Мышцы свело судорогой, заставляя едва слышно зашипеть сквозь зубы от боли и оскорбительной попытки заставить подчиняться. Вспыхнувшая ярость немного притушила чужое влияние, позволив парню повернуть голову к гневному Лори и криво ухмыльнуться:
- Пробуйте, пробуйте, Такара-дан. Глядишь – сумеете выкинуть меня отсюда прямо под ноги гоблинам…
Девушка вздрогнула, тихо выдохнула и открыла глаза.
Корн не успел податься к ней, взять за руку, успокоить, хотя не чувствовал ни страха, ни непонимания – мгновенно возникший за его спиной полукровка положил руки на его плечи и мягко проговорил:
- Могами-кун, очнулась? Как себя чувствуешь?
Длинную паузу Кёко смотрела на него, затем выдохнула и опустила голову:
- Простите, Такарада-сан, я… не помню, как оказалась тут…
- Я знаю, - тоном добродушного дядюшки произнес мужчина. – И то, что ты не помнишь, и то, как ты оказалась в моем доме. Давай поговорим?
- Хорошо, - она скованно кивнула, всем существом излучая смятение и вину, и медленно спустилась с кровати. – Здесь?
- Нет, пойдем в мой желтый кабинет. Помнишь, где это?
- Да… Только мне бы…
- Умыться? Иди, - он улыбнулся ей, продолжая сжимать плечи парня. – Жду тебя в кабинете.
Корн потрясенно смотрел вслед любимой и не мог собрать мысли. Ее чувства, слова, поведение – все указывало на то, что… она просто его не видит.
Он молча задрал голову и, встретив надменно-предостерегающий взгляд, вздрогнул.
- Да, я закрыл тебя от нее, - Лори медленно убрал руки, когда дверь за Кёко закрылась. – Хватит, Корн. Ты эльф, ты не принадлежишь этому миру и не должен быть…
- Да плевать мне, кто я и где я должен быть!! – парень вскочил и направился к двери. – Я хочу поговорить с ней!
«Поговорить, открыться, исповедаться в конце концов!! Я хочу сказать ей о своих чувствах!»
- И ты уверен, что после услышанного от тебя, она захочет и дальше с тобой общаться?
Едва заметная снисходительность заставила замереть и обернуться:
- Вы о чем?!
- О том, что ты раскроешься, расскажешь все. Ты не подумал, что в ее глазах будешь предателем? – Такарада еще более снисходительно улыбнулся, видя, как чуть расширились глаза собеседника. – Она доверилась тебе, а ты использовал ее, бросил, забрав дорогую вещь. Уверен – она проведет аналогию с Фувой. Ну а дальше сам должен представить.
Паника от осознания, что он прав, шевельнула волосы на затылке. «А ведь… она вполне может так подумать!.. Решит, что я в корыстных целях… Гоблин…» Во рту пересохло от отчаянья, едва Корн представил ненависть девушки по отношению к себе.
- То-то же, - удовлетворенно хмыкнул Лори и направился к дверям. – Потому я прикрыл тебя. Скажу ей, что она потеряла сознание на улице, а мои люди…
- Я выдернул ее из-под грузовика. Посреди улицы, - мужчина медленно развернулся и недоверчиво уставился на бывшего подопечного. – Потом телепортировался с ней куда-то за город. И только потом она потеряла сознание.
- Ты… решил испортить мне жизнь окончательно?!
- А еще – ее эмоции скрывает мой амулет.
Такарада нахмурился и быстро уточнил:
- Это та подвеска, которую я заговаривал? – получив скупой кивок, он с бессильным видом прикрыл глаза рукой. – Корн, она действует только на магических существ.
- Верно, то есть на нас с вами.
- Тьфу… Я имел в виду, что только если существо обладает магией, подвеска выполняет свою функцию!
- Идите и попросите Кёко снять подвеску. И тогда попробуйте еще раз мне повторить это, - Корн сжал кулаки и глянул на дверь. – А я…
- Оставайся здесь, - на его плечо вновь легла рука Лори, который обогнул парня и открыл дверь. Проверив, что за ней никого нет, он оглянулся. – И не покидай комнаты. Пожалуйста.
Низкий голос нес в себе столько усталой просьбы, что эльф остался стоять на месте, раздираемый противоречивыми мыслями и желаниями. Слова Такарады страшили до потеющих ладоней, но где-то в самой глубине сердца билась маленькая надежда, рожденная из воспоминания, как Кёко прикоснулась к его щеке. И призрак тех чувств, который передался ему от прохладных пальцев любимой.
«Будь, что будет – я все равно поговорю с ней!»
Часть 16
Персонажи: Кёко, Рен, Яширо и другие
Жанр: романтика, драма, мистика, фентези
Рейтинг: предварительно R
Предупреждение: ООС (жуткий)
Все права у Накамуры, размещение кроме форума ЛМЕ запрещено.
продолжение 17
За раскрытыми ставнями шумел дождь, создавая идиллическую атмосферу покоя в большой столовой зале дворца.
Правда, не всем это нравилось – Юлиана раздраженно побарабанила пальцами по столу и отодвинула от себя золотое блюдо, так и не притронувшись к еде:
- Четвертые сутки!..
- Дорогая, не стоит обращать внимания на это…
- У меня срываются приемы и балы!! – королева чуть повысила голос, делая ударения на каждом слове. – Это вы можете заседать в атриуме под магической крышей, а нам нужен воздух, небо!
Корн ощутил на себе ее взгляд, но продолжил любоваться серой стеной воды за окном. Он знал истинную причину отвратительного настроения ее величества – статут. Его не приняли, да, а – отложили, решив вернуться к нему после инициации нового Хранителя. Невольно вспомнился гнев Реина, который примчался с обвинениями к брату, и едва заметная нежная улыбка появилась на губах парня.
«Как он психовал, как шипел, как кобра… плюющаяся кобра… И как приятно было ставить его на место…»
- Это невыносимо!! – мелодичный звон сопроводил падение серебряной вилки, которую в сердцах отшвырнула женщина. – Я с ума сойду!! Почему никто ничего не может сделать?!
Корн дождался, пока на нем сойдутся еще два взгляда, и самым меланхоличным тоном медленно проговорил:
- Приближается полная радуга, а в такие периоды стихии особенно набирают силу. Однако, без Хранителя эта сила приобретает хаотический характер, не в силах определиться, что именно хочет от нее радуга. Потому и выплескивается самыми разными отклонениями – огонь может вообще не зажечься, солнце померкнуть, дождь идти по сорок дней…
- Сорок дней?!
Даже Реин поднял голову от своей порции, которую методично резал на совершенно мелкие кусочки, не отправляя в рот.
- Сорок дней, - спокойно пояснил Корн и светло улыбнулся, следя, как капли дождя наигрывают свою шелестящую мелодию на листьях кустов гиацинта. – Без перерыва. Бесконтрольная стихия, знаете ли, вполне способна устроить апокалипсис местного масштаба.
- То есть, - Куури откинулся на спинку своего кресла и прищурился на сына, - дождь будет идти до тех пор, пока ты не станешь Хранителем?
Тот выдержал длинную театральную паузу, а затем перевел взгляд на короля и с невинным видом пожал плечами:
- Понятия не имею.
- Но ты же только что сказал, что дождь идет из-за…
- Я понятия не имею, из-за чего четвертые сутки льет дождь.
- Это невыносимо! – на стол полетела вторая вилка, а Юлиана резко встала и, шурша юбками, стремительно направилась к дверям. – У меня разыгралась мигрень!
- Типичное заболевание дождя… - Корн безмятежно улыбнулся на острый, словно нож, взгляд матери, - … особенно у людей.
- Ты… ты… гадкий!!
Хлопок двери был очень выразительным для всех трех оставшихся в столовой.
- Корн, это абсолютно недопустимо для сына – так расстраивать свою мать.
- Простите, батюшка, - обращение было произнесено таким медоточивым голосом, что короля слегка перекосило, - но я никак не могу повлиять на право моей матушки видеть в каждом неудовлетворяющем ее событии мое мерзкопакостное влияние, - парень совершенно спокойно развел руками. – Я всего лишь рассказал вам о некоторых свойствах стихий, про которые вычитал в одном старинном манускрипте, а также упомянул, что в мире людей дождь влечет за собой самые разные последствия… - он сознательно пропустил на лицо немного обиженное выражение и тут же убрал его. – Что ж поделать, если в глазах матушки все это – лишь мои козни против ее балов… - Курри поморщился и отмахнулся, и Корн тут же сменил интонацию, холодно заканчивая. – И извиняться не собираюсь.
Взгляды отца и сына встретились, и спустя пару секунд последний ощутил прохладную волну недовольства.
- Пояснишь, почему?
- Наверное, по тем же причинам, по которым за все десять лет ни его величество, ни ее величество не сделали попытки узнать, что происходит с их старшим сыном, - он невольно оскалился от вспыхнувшей в глазах короля ярости. – Мне все равно.
«Ну что, давай, решайся – поддаваться на провокацию или нет…» Все эмоции, кроме пренебрежения и злорадства, были надежно упрятаны под щит, и Корн в который раз мысленно поблагодарил Такараду за то, что тот в свое время приучил его к контролю. «А глаза, глаза как сверкают… Ничего, ее величество не упустит устроить кое-кому показательный концерт-истерику… Посмотрим, сможет ли после всего Антариан убедить его, что я лучший кандидат на трон…»
- Смотри, чтобы тебе было все равно и далее, - Куури неспешно поднялся и двинулся на выход.
- Ты идиот? – тихо поинтересовался Реин, когда за правителем закрылись двери. Всю стычку он просидел, не двигаясь и наблюдая за происходящим.
- Нет, братец, - Корн едко улыбнулся в ответ. – У меня просто плохое настроение… Вернее, оно отвратительное. Надо же мне поделиться им со всеми.
- А я думал, ты специально портишь о себе впечатление…
- Умнеешь на глазах, - хмыкнул он на замечание брата. – Уже понимаешь, что в твоих интересах подыгрывать мне?
- Понимаю, - чуть помедлив, произнес Реин и поднялся. – Но дождь реально достал.
- Ничем помочь не могу – мне лично он нравится.
«Вот именно – нравится…» Проведя взглядом удалившегося родственника, парень вновь глянул за окно. «Именно такое у меня сейчас настроение – сесть и удариться в меланхолию… Как там в свое время страдал Юки – мне нельзя тосковать? Может, и нельзя, но ведь…» Вспомнилась улыбающаяся подругам Кёко, и снова захотелось тихо завыть.
Едва слышный скрип двери заставил запрятать все эмоции под щит и покоситься на появившегося в зале министра правого плеча.
«… а его удавить… Хотя тоже нельзя – он слишком полезен для королевства…»
- Мой принц, вы не в настроении?
- Антариан-эн, вы успели принять на себя должность моей няньки? – грустно поинтересовался Корн, вынуждая мужчину мгновенно склониться в поклоне:
- Простите, я ни в коем разе не стремился вселить ложное представление…
- Вот смотрю я на вас и думаю – почему вы так страдаете по мне? – парень подпер щеку рукой, рассматривая поднявшего голову эльфа. – Может, я ваш внебрачный сын, которым вы подменили настоящего Корна?
- Мой принц!.. – от подобного предположения Антариан отшатнулся, бледнея на глазах.
- Ну а что? – интонации будущего Хранителя не потеряли ни грамма отстраненного рассуждения. – Надо чем-то объяснить все это – королевская чета на десять лет вычеркнула меня из памяти, сейчас каждое мое слово их раздражает, вы слишком печетесь о том, чтобы я получил все и сразу… Логично же?
- Нет, - министр наконец выпрямился и едва заметно улыбнулся, полностью взяв себя в руки. – Мой принц, вы слишком похожи на своего прадеда по отцовской линии, его величество Аорна, - парень невольно выпрямился, с удивлением глядя на вновь слегка поклонившегося эльфа. – И внешностью, и характером, - «Аорн?.. Тот самый, которому задолжал Такарада? Забавно…» - Правда, я не имел чести знать его при жизни, лишь много слышал и видел портреты.
- Его призрак упокоен давно?
- Разумеется, - немного недоуменно кивнул Антариан. – Сразу после смерти.
«Та-а-ак… Оказывается, многого эльфы не знают…»
- Жаль, было бы интересно сравнить вживую, так сказать…
- Поверьте мне на слово – вы очень похожи из всех сыновей его величества. И, мой принц, ваши родители действительно переживают за вас, просто не показывают свои эмоции вследствие своего статуса и положения.
- Так трогательно, что я сейчас слезу пущу, - с самым печальным видом кивнул Корн, подпирая голову рукой. – Все-таки я совершенно избалованный вниманием тип, который даже не может понять всей глубины родительских чувств… Права была матушка – гадкий я.
- М-мой принц… - правое веко министра чуть дернулось. – Я…
- Видите, Антариан-эн, насколько я близорук… – душераздирающе вздохнув, парень поднялся и сокрушенно развел руками, с явной издевкой глядя на замершего собеседника, - что вам даже приходится разъяснять мне такие примитивные вещи.
- Простите, мой принц, мою непозволительную грубость, - низкий церемонный поклон спрятал исказившееся в напряженной гримасе лицо вельможи. – У меня не было и мысли указывать вам на…
- Полноте, - ласковым тоном перебил Корн и двинулся к окну, мимоходом дружески потрепав мужчину по плечу. – Сами же понимаете, что еще пару слов – и договоритесь до того, что я вам голову сверну. На спину. Так что – пойду-ка я прогуляюсь, расслаблюсь под таким приятным дождем, который, надеюсь, будет еще до-о-о-олго идти. На радость моему эгоизму.
Перемахнув через подоконник, он невольно выдохнул, когда на него мягко опустилась стена дождя, обволакивая и успокаивая. Мокрые кусты гортензии послушно пропустили гостя, скрывая его от взгляда в спину и вообще от мира дворцов и эльфов.
Дождь был един с мыслями, которые под пеленой воды освободились от щита и вновь закружились в голове.
«Не показывают чувств из-за статуса… Надо было действительно пустить слезу, упасть на колени и в сопровождении этого крыса доползти до будуара ее величества… уткнуться в юбку и высморкаться в нее…» Ухмылка была едкой, как серная кислота. «Посмотрел бы я тогда на их лица… Гоблин, при одной мысли у меня начинается спазматические приступы сарказма!! И они же даже не понимают сразу, что над ними смеешься… Такими темпами я тут точно заработаю хроническую мизантропию!» Забредя в самую глубь мокрого парка, он наткнулся на старую мраморную скамейку, покрытую скользкой пленкой зеленоватого мха. «Может, к Такараде в гости наведаться? Порасспрашивать о сделке с Аорном, узнать, как там… Кёко…» Сердце сбилось с равномерного ритма, и парень криво усмехнулся, безвольно опускаясь на холодный камень скамьи. «Как-как… жива, здорова, счастлива… Забыла, успокоилась…» Он откинулся на мраморную спинку, закидывая лицо вверх. Капли мягко шлепались по коже, по закрытым векам, принося странную ассоциацию с легкими поцелуями. «А я готов выть от тоски по ней… Замерзаю без ее тепла, улыбки… Скоро совсем стану, как те древние эльфы…» Под закрытыми веками предстало круглое лицо с открытой улыбкой и доверчиво распахнутыми каре-медовыми глазами, и душу обуяла еще более злая тоска. «Кёко, может, тебя все-таки зачаровал Такарада? Ведь ты так искренне желала увидеться со мной назавтра… Так обрадовалась тому амулету, который я отдал тебе, так…» Мысль зацепилась за хвост последней, заставив Корна открыть глаза и резко выпрямиться. «Амулет… Он ведь был заговорен на… на сдерживание моих незапертых способностей и… на сбивание нюха других магических существ, чтобы они не реагировали на меня!!! Как я мог забыть?!» Рывком поднявшись со скамьи, он невольно сжал кулаки от злости на самого себя. «Разумеется, только те, кто настроен на магию амулета или имеет контрзаклинание на него, могут распознать охраняемый объект…»
Переход между мирами не сбил несущиеся галопом мысли, скорее помог полностью определиться с пониманием.
«Учитывая, что Кёко сохранила ключ, веря в его свойства, то ничего удивительного, что и сейчас она верит в амулет и считает его своей защитой, пока меня нет! Потому и ее истинные чувства были просто скрыты!! А теперь, мне надо только нейтрализовать ощущения от амулета – и я смогу… узнать»
Сумерки мегаполиса, еще не разбавленные фонарями, скрадывали черты и выражение лиц, но парень, ориентируясь на ощущения от магии амулета, двигался короткими телепортациями от ЛМЕ, с каждым прыжком расширяя круг поисков. Наконец, ощущение усилилось, позволяя уже направленно двинуться по улице, внимательно выглядывая прохожих.
«Мда, у Юки быстрее получалось по запаху найти человека… или эльфа. А тут чисто наугад, интуитивно…» Усмехнувшись, он рассеянно проследил, как зажигаются огни на зданиях, в витринах, отодвигая подступающую ночь вверх. «Амулет спрятал от меня чувства Кёко, но не носи я его столько времени, не смог бы настроиться на излучение его магии. Хотя сейчас, в этой толпе, столько эмоций, что голова начинает кружиться…»
Отчаявшись высмотреть в людском потоке ту, которая была ему нужна, эльф выбрал место потемнее для телепортации и устроился в тени огромного бигборда на углу высотного здания. Взгляд цепко следил за мелькающими внизу лицами. «Где-то здесь… Магазинчики, кафешки, кинотеатр…»
Внимание привлекла группка девушек, появившаяся из дверей небольшой раменной. Корн даже подался вперед, впиваясь взглядом в улыбку Кёко – девушка что-то рассказывала остальным, жестикулируя и помогая себе мимикой. Ему показалось, что он даже расслышал ее заразительный смех, хотя в таком гомоне, который поднимался над торговой площадью, это мог бы услышать лишь какой-нибудь натренированный охотник.
Девушки дошли до перекрестка, помахали друг другу и разошлись – двое налево, одна прямо, а Кёко направилась направо, как раз к тому зданию, в тени которого и сидел парень, неотрывно следящий за каждым ее шагом. И чем ближе подходила она, тем увереннее отсекал он влияние амулета, которое ощущалось на расстоянии.
Горечь, отчаянье, тоска, боль, ненависть, непонимание – Корн пошатнулся, изо всех сил вцепляясь в опору бигборда и выдыхая, как от удара в солнечное сплетение. Обрушившиеся на него эмоции девушки выбивали из тела силы, замораживали нервы и сердце, увлекали в какую-то непроглядную тьму, не давая сделать вдоха.
«Кёко… Прости меня…» Расширившиеся от боли глаза почти не видели хрупкую фигурку, идущую по тротуару. «Я… я действительно не знал… что тебе будет так плохо… прости…»
Докатившаяся волна обреченной усталости родила в сердце такой страх, что взгляд мгновенно прояснился. «Где ты?!! Кёко, где ты?!»
Страх усилился, когда девушка, не обращая внимания на запрещающий сигнал светофора, шагнула на пустой пешеходный переход.
«Что ты делаешь?!» Он вздрогнул, когда со стороны раздалось истошное гудение клаксона мчащейся по дороге фуры, прямо на пути которой была молодая актриса. «КЁКО!!»
Ужас от представления, что может произойти, затопил все сознание, а затем мгновенно пришла неуправляемая ярость против попытки отобрать у него самое дорогое.
… никому, ничему во всех мирах – сила наполнила каждую клеточку тела, бросившегося наперерез тяжелому грузовику - не позволено тронуть ее…
Обхватив за пояс Кёко, которая немного заторможено повернулась навстречу машине, он призвал магию и покрепче прижал к себе девушку, когда перед глазами расцвели всполохи телепортации…
Ночь мягко окутывала окрестности, и лишь призрачное марево справа давало понять, что мегаполис остался внизу, а они сейчас находятся на холме над Токио.
Корн медленно выдохнул, прочищая разум, и невольно замер, понимая, что в его руках, сжимаясь и не расцепляя сжатых на рубашке пальцев, стоит Кёко.
«Жива… Главное – жива…» Облегчение накрыло с головой, но тут же было потеснено немного напуганной мыслью – а как теперь объяснять все?! И объясняться..?
Девушка чуть вздрогнула и медленно подняла голову, заставляя сердце затаиться в груди. Пару минут, показавшихся вечностью, она вглядывалась в его лицо, затененное ночью, а затем тихо-тихо проговорила:
- Я… умерла?..
- Нет… - парень чувствовал, как покорность, с которой был задан вопрос, начинает сменяться непониманием.
- Но… Цуруга Рен мертв…
- Понимаешь… - слова застряли на языке, когда Могами подняла руку и осторожно прикоснулась к мужской щеке:
- …а ты живой…
- Я все объясн… Кёко!! – он успел подхватить осевшую в обмороке любимую и опустился на колени, прижимая ее к себе. – Гоблин, как все глупо-то…
Глупо, но… очнувшееся сердце лихорадочно стучало невпопад, то замирая, то сбиваясь в быстрый бег.
Глупо, да. Только такой глупец, как он, мог решить, что она забыла его… Сейчас, когда все страшное осталось позади, его захлестывала вина от одного только ощущения боли и тоски девушки.
- Прости меня… прости меня, Кёко…
Часы в стиле ампир мерно отсчитывали минуты, а он все сидел на краю кровати, сжимая в руке холодные пальцы Кёко. Печаль горькой коркой покрывала сердце и жгла его от осознания собственной глупости и близорукости.
«А что было бы, если бы я так и не вспомнил про амулет? Страшно становится… просто жутко страшно – ведь она могла погибнуть… Зачем оставил ее без надежды?.. Эльф – и этим все сказано…»
Распахнувшаяся за спиной дверь заставила невольно вздрогнуть и обернуться. Такарада с неверящим лицом уставился на парня и практически прошипел:
- Что ты тут делаешь?!
- Сижу.
- К-какого… - взгляд мужчины метнулся на кровать. – Ты… с ума сошел?!
- Да. Сами же знаете, - Корн снова глянул на по-прежнему бессознательную девушку.
- Убирайся.
Он не шевельнулся, хотя по загривку пронесся ледяным ветром приказ, наполненный силой полукровки. В любое другое время тело бы наверняка само подчинилось одному слову, но…
- Я сказал – убирайся.
Мышцы свело судорогой, заставляя едва слышно зашипеть сквозь зубы от боли и оскорбительной попытки заставить подчиняться. Вспыхнувшая ярость немного притушила чужое влияние, позволив парню повернуть голову к гневному Лори и криво ухмыльнуться:
- Пробуйте, пробуйте, Такара-дан. Глядишь – сумеете выкинуть меня отсюда прямо под ноги гоблинам…
Девушка вздрогнула, тихо выдохнула и открыла глаза.
Корн не успел податься к ней, взять за руку, успокоить, хотя не чувствовал ни страха, ни непонимания – мгновенно возникший за его спиной полукровка положил руки на его плечи и мягко проговорил:
- Могами-кун, очнулась? Как себя чувствуешь?
Длинную паузу Кёко смотрела на него, затем выдохнула и опустила голову:
- Простите, Такарада-сан, я… не помню, как оказалась тут…
- Я знаю, - тоном добродушного дядюшки произнес мужчина. – И то, что ты не помнишь, и то, как ты оказалась в моем доме. Давай поговорим?
- Хорошо, - она скованно кивнула, всем существом излучая смятение и вину, и медленно спустилась с кровати. – Здесь?
- Нет, пойдем в мой желтый кабинет. Помнишь, где это?
- Да… Только мне бы…
- Умыться? Иди, - он улыбнулся ей, продолжая сжимать плечи парня. – Жду тебя в кабинете.
Корн потрясенно смотрел вслед любимой и не мог собрать мысли. Ее чувства, слова, поведение – все указывало на то, что… она просто его не видит.
Он молча задрал голову и, встретив надменно-предостерегающий взгляд, вздрогнул.
- Да, я закрыл тебя от нее, - Лори медленно убрал руки, когда дверь за Кёко закрылась. – Хватит, Корн. Ты эльф, ты не принадлежишь этому миру и не должен быть…
- Да плевать мне, кто я и где я должен быть!! – парень вскочил и направился к двери. – Я хочу поговорить с ней!
«Поговорить, открыться, исповедаться в конце концов!! Я хочу сказать ей о своих чувствах!»
- И ты уверен, что после услышанного от тебя, она захочет и дальше с тобой общаться?
Едва заметная снисходительность заставила замереть и обернуться:
- Вы о чем?!
- О том, что ты раскроешься, расскажешь все. Ты не подумал, что в ее глазах будешь предателем? – Такарада еще более снисходительно улыбнулся, видя, как чуть расширились глаза собеседника. – Она доверилась тебе, а ты использовал ее, бросил, забрав дорогую вещь. Уверен – она проведет аналогию с Фувой. Ну а дальше сам должен представить.
Паника от осознания, что он прав, шевельнула волосы на затылке. «А ведь… она вполне может так подумать!.. Решит, что я в корыстных целях… Гоблин…» Во рту пересохло от отчаянья, едва Корн представил ненависть девушки по отношению к себе.
- То-то же, - удовлетворенно хмыкнул Лори и направился к дверям. – Потому я прикрыл тебя. Скажу ей, что она потеряла сознание на улице, а мои люди…
- Я выдернул ее из-под грузовика. Посреди улицы, - мужчина медленно развернулся и недоверчиво уставился на бывшего подопечного. – Потом телепортировался с ней куда-то за город. И только потом она потеряла сознание.
- Ты… решил испортить мне жизнь окончательно?!
- А еще – ее эмоции скрывает мой амулет.
Такарада нахмурился и быстро уточнил:
- Это та подвеска, которую я заговаривал? – получив скупой кивок, он с бессильным видом прикрыл глаза рукой. – Корн, она действует только на магических существ.
- Верно, то есть на нас с вами.
- Тьфу… Я имел в виду, что только если существо обладает магией, подвеска выполняет свою функцию!
- Идите и попросите Кёко снять подвеску. И тогда попробуйте еще раз мне повторить это, - Корн сжал кулаки и глянул на дверь. – А я…
- Оставайся здесь, - на его плечо вновь легла рука Лори, который обогнул парня и открыл дверь. Проверив, что за ней никого нет, он оглянулся. – И не покидай комнаты. Пожалуйста.
Низкий голос нес в себе столько усталой просьбы, что эльф остался стоять на месте, раздираемый противоречивыми мыслями и желаниями. Слова Такарады страшили до потеющих ладоней, но где-то в самой глубине сердца билась маленькая надежда, рожденная из воспоминания, как Кёко прикоснулась к его щеке. И призрак тех чувств, который передался ему от прохладных пальцев любимой.
«Будь, что будет – я все равно поговорю с ней!»
Часть 16
@темы: награфоманила по Skip Beat!, Россыпь радуги на черных крыльях